Как Малая Русь стала польской окраиной - Александр Широкорад

Поскольку в составе великого и могучего Советского Союза была Украинская Советская Социалистическая республика, то, естественно, она должна была иметь свою историю. Я опускаю споры историков школы Покровского 1920-х годов и прочая, и прочая... дабы совсем не наводить скуку и уныние на читателя, а сразу перейду к историографии времен «развитого социализма». Возьмем, к примеру, капитальное издание «История Украинской ССР» в десяти (!) томах, над которым трудились аж 30 остепененных ученых мужей. Так, в томе 2 на странице 323 есть глава «Формирование украинской народности».

Мол, жили-были славяне «в составе единого раннефеодального государства — Киевской Руси».

Но вот беда, образование «древнерусской народности» в оном едином государстве «полностью не завершилось, и она еще не превратилась в стойкую этническую общность» [1].

Посему и начала формироваться «украинская народность». «Первый этап охватывает вторую половину XII — XIII в. — период феодальной раздробленности. Для этого времени характерны тенденции, с одной стороны, к политической обособленности отдельных территорий, а с другой — в силу общественного разделения труда — к их объединению и усилению экономических связей между ними. На этом этапе появляются новые экономические, политические и культурные центры, создаются соответствующие предпосылки и условия для формирования трех восточнославянских народностей — русской, украинской и белорусской» [2].

Согласитесь, понять суть в этом наборе слов сложновато, да, думаю, и не надо. Позже мы узнаем, что все это — сплошная «липа».

«Второй этап формирования украинской народности охватывает время с XIV до середины XVI в., когда, с одной стороны, в значительной степени была преодолена феодальная раздробленность в экономической сфере, а с другой — украинские земли находились в составе Польши, Литвы, Венгрии и Молдавии. Иноземное господство и государственные границы, искусственно разделявшие украинские земли, задерживали развитие экономических связей между ними, а установленный захватчиками тяжелейший феодальный гнет и религиозное угнетение отрицательно сказывалось на развитии культуры украинской народности, ее языка» [3].

Получается, что если бы не было иноземного господства, то украинские язык и культура еще больше бы развились и, соответственно, обособились от русских.

Ну и, наконец, «третий этап формирования украинской народности охватывает период со второй половины XVI — приблизительно до середины XVII в. Для этого времени характерно дальнейшее развитие ремесла и торговли, усиление роли городов как экономических центров, расширение товарно-денежных отношений, охватывавших и сельское хозяйство. Все это создало условия для возникновения единого внутреннего, т.е. национального рынка на основной территории Украины» [4].

Браво! На территориях будущей УССР, а теперь Республики Украина сложился единый внутренний рынок. Причем, самый богатый рынок был в украинском городе Кафе (ныне Феодосии) — там торговали рабами со всей Украины.

Ну а если читатель не устал (если устал, смотри сразу 2-ю главу — веселее), я предоставлю слово директору Института русского языка в 1962—1982 гг. Федоту Петровичу Филину и представлю его монографию «Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Историко-диалектологический очерк». В этом 650-страничном труде Федот Петрович утверждает, что «исторические обстоятельства сложились так, что в XIII— XIV вв. древнерусская народность разделяется на три близкородственные народности — русскую, украинскую и белорусскую, что повлекло за собой возникновение трех близких языков с их самобытными, оригинальными путями развития» [5].

Но вот с доказательствами у Филина слабовато. Главное — отсутствие достаточного массива информации, то есть письменных источников, для того, чтобы делать какие-либо обоснованные выводы. Кое-где это признает и сам Филин: «Ничего не сохранилось от письменности обширных Рязанской и Черниговской земель. Рязанская кормчая 1284 г. представляет собой копию с киевского оригинала, переписанную киевскими писцами, поэтому нет никаких оснований искать в ней проявление особенностей речи исконного населения Рязани. Рязанские и черниговские надписи на вещах X—XIII вв. слишком коротки и немногочисленны, чтобы на их основании можно было делать какие-либо лингвистические заключения (то же можно сказать и о подобного рода надписях всех других областей)» [6].

Тем не менее автор буквально притягивает отдельные фрагменты документов, вырывая их из контекста, дабы доказать наличие трех народностей в XIII—XIV веках.

Ну а если серьезно? Создание мифической истории Украины, а также Украинской ССР было для большевиков вынужденной мерой. Почитайте труды Ленина и резолюции съездов до 1917 года. Где там говорится о создании независимых республик на территории Российской империи? Нигде! Правда, есть дежурное блюдо: «право наций на самоопределение, вплоть до отделения», но это не более чем «соблюдение приличий».

Создавать всяческие республики стало для большевиков вынужденной необходимостью уже в конце 1918 года. Советская республика оказалась в кольце врагов — белых армий, интервенции четырнадцати государств Антанты, попыток Германии, Австро-Венгрии и Турции и параллельно ей националистов всех мастей расколоть Россию на куски. Пан Пилсудский пытался организовать Балтийско-Черноморскую федерацию в составе Польши, Литвы, Смоленской области, современной Украины и Краснодарского края. Маршал Маннергейм заявил: «Я не вложу меча в ножны, пока вся Карелия не станет финской». Ну а кроме Карелии белые финны претендовали на Кольский полуостров, Архангельскую и Вологодскую губернии.

Кубанское и донское казачество пытались создать незалежные государства. Даже в Сибири так называемые областники пытались отделить Сибирь от России.

Выстоять Советской России против такого множества врагов было невозможно. Единственный выход — лавировать, уступать в мелочах и бить врага по частям. Одним из средств для этого было создание всевозможных республик, как советских так и буржуазных, главное, чтобы эти гособразования находились под контролем большевиков.