Вещий Олег - Наталья Павлищева

Стоит Ладога на месте, где соединяет свои воды речка Ладожка с Волховом, широко раскинула по обоим берегам большие дворы. Выгодное место выбрали те, кто ставил первые дома Ладоги. Здесь проходит путь от греков через славянские земли к норманнам. Доброе село Ладога, всем хватает места, и словенам, и чуди, и норманнам, и балтам, всем, кто жить миром хочет, да торговать честно, без разбоя. Гостьбой живет Ладога. Плывут мимо ладьи, то ли по Волхову от Ильмень-озера, то ли от Нево, все едино, остановятся у Ладоги, вытащат свои суденышки на пологий берег да задержатся в поселении кто ненадолго, только поторговать да обменяться чем, а кто и навсегда. Не одни словене живут в Ладоге, есть здесь мастера-умельцы из разных сторон.

Не загородилась Ладога от гостей с Волхова укреплениями, да и от кого городиться, если изначала здесь жили все понемногу, для каждого проплывавшего свои соплеменники находились. Нет у нее ни крепости, ни причалов, как у других. И семьи в Ладоге такие, что не разберешь, у мужа-словена жена чудинка, тут тебе и норманн взял в жены весь, или у чудина любушка из балтов. И дома тоже такие, словно один у другого перенимал, когда строил. Кому на правом берегу Ладожки тесно, на левый перебрались, места хватит. Торговля идет бойко, другой гость дальше Ладоги в Нево-озеро и не плывет, чтоб потом морем до норманнов не идти, здесь все поменяет и обратно к Ильменю возвращается. Оттого у ладожанок украшения знатные, такие не у всех других словен найдешь, и всякого другого добра заморского хватает.

Вольный город, нет здесь княжеской власти, все миром решают ладожане, хотя оружия в городе много. Только каждый знает, что порушить мир легко, а восстановить тяжело. Пока миром живут, а наперед что загадывать?

Двор Сувора словно норманнский или чудинский, хотя и сам он, и жена его Даля словене, только показалось кузнецу добро так построить, и построил, кто запретить может? У большого очага посередине дома вечером собирается вся семья Сувора, поговорить о делах, решить что-то. Чтобы не было беды от огня у Сувора, как и у других ковалей славянских, да и не только у них, места, где железо варят да куют, поставлены подальше от жилых строений. У Сувора печь совсем недалеко от воды, правда, где берег повыше. Зорень любит смотреть, как дед с подручными ту печь-дманницу загружают, да потом железо из нее тащат и куют. Это полдела, позже из него будут ковать вещи так необходимые. Без топора ни дом не построишь, ни дров не нарубишь, одними сухими веточками очаг не наполнить. И без ножа ничего не сделаешь. И без меча. И рогатина на конце тоже кованым железом одета. Да много что кузнецы могут, и выходит, без их труда не прожить человеку? Сказал как-то об этом Зорень деду, мол, ковали в человечьем житье самые главные. Крякнул тот довольно сначала, бороду свою короткую в кулак собрал, потом головой покачал:

– Так-то оно так, Зорень, да только и без тех, кто хлеб ростит, да одежду шьет, да борти держит, да рыбу ловит, да у печи возится, тоже не проживешь.

Не успокоился Зорень, свое спрашивает:

– Так кто в работе самый главный?

Снова усмехнулся дед:

– А кто работает, тот и главный. Все труды хороши, коль хорошо делаются. Запомни это, Зорень. Делай любую работу хорошо и славен будешь. Крепко запомни, чтоб мне за тебя стыдно не было.

Не успели разогнуться да водицы испить после одной крицы, а уж поспевает следующая. Погнали новую домницу. И снова сначала меха, потом молот. Тяжело дается человеку железо, а что легко? Хлебушек тоже тяжело и любая другая работа. Если думать только о том, что тяжело, лучше вовсе не работать, лечь да помирать. А если радоваться сделанному, так любая работа не в тягость будет. Приучает Сувор внука, чтоб понимал, что работа не тяжестью запоминается, а результатом, сделай хорошо и обрадуешься, а люди тебя добрым словом поминать станут.

Только вторую домницу открыли, как старший внук Сувора Гинок прибежал.

– По Волхову лодьи плывут! Большущие!

– Откуда?

Махнул недотепа рукой не поймешь куда:

– Оттуда!

Рассердился на внука Сувор:

– Покажи толком, с Ильменя или с Нево?