Рабыня Смерти - Юлия Герман Страница 9

— Хочешь, чтобы я стала одной из этих тупых куриц? — я с отвращением смотрела на людей, спешащих из отдела в отдел или выпивающих дорогущие коктейли в кафе на открытой террасе.

— Тебе нужно менять мышление. Срочно! — Дор подошел к перилам, опираясь на локти и рассматривая происходящее внутри торгового центра. — Забудь обо всех привычных «нравится» или «ңе нравится». Сейчас твоя задача номер один — заполучить тело, так? — повернул ко мне голову, дожидаясь ответа.

— Так, — согласилась с ним, вставая рядом.

— Чтобы получить тело, тебе нужно заработать его. А для этого необходимо как можно скорее заполучить парочку душ. Это ясно?

— Вполне.

— А на этих тупых куриц, как ты говоришь, клюют как нельзя лучше. И, с другой стороны, ты только подумай, так ты сможешь показать все своё отвращение к ним гораздо эффективнее, чем бессмысленно фыркать при их виде.

Каждое сказанное Дором слово было обоснованно и абсолютно логично для меня. Сейчас в самом деле необходимо засунуть подальше свою гордость и неприязнь, и думать о собственном благополучии.

— Так, давай посмотрим, кто нам подходит больше всего, — я принялась рассматривать присутствующих девушек.

Одни проходили под ручку со своими папиками, другие трепались о шмотках с подругами. Некоторые из них были мне даже знакомы. Я, словно хозяйка, выбирающая на рынке картошку, оценивала длину ног, степень ухоженности кожи и волос, и всё же пыталась определить, в каком теле меньше всего силикона. Это могло бы продолжаться бесконечно, но тут я заметила до жути знакомое лицо, которое ещё некоторое время назад была готова расцарапать в кровь.

— Я выбрала, — кивнула в сторону запримеченного силуэта.

— Неплохой выбор, — одобрительно засмеялся Дор. — Пойдём забирать твоё тело.

Проводник оттолкнулся от перил и, обходя эскалатор, двинулся к одинокой блондинке. На этот раз, не сомневаясь ни секунды, я обогнала его и немедленно погрузилась в стройное тело. Приятное пощипывание, которое я испытала в теле женщины на площади, сменилось болезненным покалыванием. Неприятное ощущение не проходило, и я сжала пальцы в кулак, вонзая ногти в ладонь. Одна секунда, две, три, вдох-выдох, четыре, пять… На тридцатой секунде боль ушла, оставляя только тяжесть в конечностях.

— Решила стать блондинкой? — усмехнулся Дор, поддерживая меня под локоть.

— С этой сучкой у меня свои счеты, — схватилась за его руку, как за спасательный круг.

— А ты удивляешь, детка! — сжал крепче мою ладонь Проводник.

— Теперь тебя видят все? — спросила, представив, как должна выглядеть девушка, обнимающая воздух.

— О, да! Теперь нас видят все.

Дор уверенно повел меня в сторону бутиков. Прохожие с недоумением переводили взгляд с меня на блондина и на оборот. Пусть! Эта сучка должна поплатиться за все мои страдания.

— Дор, в прошлый раз ты что-то говорил про безнаказанность для тел? Но сейчас нас видят десятки людей, которые не смогут забыть увиденного, — я кивала всем здоровавшимся с моим телом.

Дор наклонил голову, глубоко вдыхая запах.

— Αдски приятно прикасаться к плоти, а не к воздуху, — прошептал он, снова вдыхая аромат дорогих духов. — Ты хочешь, чтобы они ничего не вспомнили?

— Нет. Я хочу, чтобы все присутствующие помнили эту сучку Марго, гуляющую по торговому центру отца под руку с красивым блондином, — подняла вверх подбородок, копируя выражение лица этой дряни.

— Ха-ха-ха! Детка, я тебя обожаю, — Проводник чмокнул меня в висок и направил к бутикам.

Весь день мы бродили по магазинам, подбирая самые сексуальные и развратные наряды, разоряя кредитную карту подружки моего бывшего. Дор предоставил мне собственную карту с неограниченным лимитом, но я хотела обчистить богатенькую стерву, подпортив ей отношения с папочкой. С непривычки пребывать в теле и тем более бродить весь день на высоченных шпильках оказалось жутко утомительным. Но к вечеру во мне будто открылось второе дыхание. Дор объяснил это тем, что душа свыкается с сущностью Οхотника, заряжаясь его силой и энергией. Какой должна быть сила Охотника, осталось не ясным. Но это совершенно не беспокоило меня. Главной проблемой стало то, чем мы должны заняться ночью. Сегодня Дор впервые выведет меня на охоту.

Лёжа в ванной отеля, в облаке густой пены, я мысленно настраивала себя на предстоящее испытание. Именно испытание. По-другому я не могла это назвать. Лишь одна мысль о том, что мне предстоит совершить убийство, приводила меня в дикий ужас, и тогда даже горячая вода не могла избавить от пробирающего насквозь холода. Совершить преступление, отобрать жизнь у человека — это расходилось со всеми моими понятиями о правильном и неправильном, хорошем и плохом, добрым и злым. Всё, четко разделенное до этого на черное и белое, смешалось, окрашиваясь в темно-бордовый цвет. Подбадриваемая пошлыми выкриками Дора из-за двери, я обтерлась полотенцем, попыталась восстановить дыхание и настроиться на работу: решение воспринимать это именно как работу возникло, как наиболее адекватное, способное оправдать меня в собственных глазах.

Натянув алое бандажное платье без бретелек, я нарисовала жирные черные стрелки и накрасила губы. После чего посмотрела на девушку, отражающуюся в зеркале.

«Сегодня не я убью человеқа, — сказала себе, — а это тело».

С этой мыслью я и покинула ванную комнату, стремясь навстречу своей участи.