Дети Дюны - Фрэнк Герберт Страница 9

— Скажи мне, Джавид, — спросила Джессика, — откуда ты?

— Я простой фримен, сын Пустыни, — ответил священник — каждое слово выдавало лживость этого утверждения.

Зебаталеф вмешался в разговор с напористой и почти шутовской вежливостью.

— Нам есть что вспомнить, госпожа. Я был одним из первых, вы знаете, кто познал святость и высокое предназначение миссии вашего сына.

— Но вы, насколько я помню, не были его федайкином, — ответила Джессика.

— Нет, госпожа. Я занимался более философским делом — изучал богословие, чтобы стать священником.

И тем спасал свою шкуру, подумала его собеседница.

— Нас ждут в Убежище, — напомнил Джавид.

Заданный все с тем же странным акцентом вопрос требовал ответа.

— Кто нас ждет?

— Совет Веры — все те, кто хранит светлое имя и деяния вашего святого сына, — сказал Джавид.

Джессика оглянулась через плечо, увидела, как Алия улыбается Джавиду, и спросила:

— Этот человек — один из твоих поверенных, дочь моя?

Алия кивнула.

— Он рожден для великих деяний.

Но Джессика заметила, что Джавид не слишком доволен вниманием к своей персоне, и решила приказать Гурни взять этого священника на заметку. Гурни оказался легким на помине. Он подошел к Джессике и доложил, что задержанные готовы к дознанию. Халлек передвигался развалистой походкой сильного человека, быстро оглядывая все вокруг, под одеждой при каждом движении перекатывались могучие мышцы, хотя с виду Гурни казался совершенно расслабленным — этому искусству научила его Джессика по способу прана-бинду, изобретенному Бене Гессерит. Казалось, Гурни состоит из одних отвратительных рефлексов, это был убийца, страшный человек, но Джессика любила его и ставила выше всех остальных смертных. Лицо Гурни пересекал обезображивающий багрово-синий шрам, но лицо телохранителя смягчилось улыбкой, когда он увидел Стилгара.

— Отлично сработано, Стил, — сказал он. Мужчины в знак приветствия взялись за руки по старинному фрименскому обычаю.

— Просветление, — напомнил Джавид, тронув Джессику за руку-Джессика подалась назад и, тщательно подбирая слова и модуляции хорошо поставленного голоса, произнесла специально для большего эмоционального воздействия на Джавида и Зебаталефа:

— Я вернулась на Дюну, чтобы повидать внуков, так стоит ли переводить время на всякий религиозный вздор?

Реакция Зебаталефа была вполне предсказуемой — от растерянности он открыл рот, в глазах появился испуг — священник был потрясен, он переводил глаза с одного слушателя на другого, задавая каждому немой вопрос: Религиозный вздор! Какой же эффект произведут эти слова, произнесенные матерью мессии?

Джавид полностью оправдал опасения Джессики. Рот его сначала плотно сжался, но потом священник с трудом растянул их в принужденной улыбке. Однако глаза оставались холодными, и он не стал обводить глазами невольных слушателей и свидетелей происшедшего. Джавид прекрасно знал всех участников и их роли. Знал он и тех, за кем надо было с этой минуты неусыпно наблюдать. Только спустя секунду Джавид вдруг перестал улыбаться, поняв, что улыбкой выдал себя с головой. Домашние уроки Джавида не пропали даром, он знал о способностях Джессики проникать в чужие мысли. Короткий судорожный кивок послужил косвенным признанием этой способности Преподобной Матери.

Джессика мгновенно взвесила все «за» и «против». Стоит подать Гурни едва заметный знак рукой — и Джавида можно считать покойником. Для вящего страха это можно проделать прямо здесь, или оттянуть смерть на более поздний срок, обставив все как несчастный случай.

Она задумалась: Когда мы пытаемся скрыть наши сокровенные побуждения, каждая черточка наша выдает нас. Учение Бене Гессерит готовило своих адептов к тому, чтобы они умели читать книгу плоти. Ум Джавида весил немало, если заполучить его на свою сторону, то можно будет проникнуть в среду священников Арракиса. К тому же это человек Алие.

Джессика заговорила:

— Моя свита должна быть немногочисленной, но одно вакантное место в ней есть. Джавид, вы присоединитесь к нам. Зебаталеф, прошу меня простить, но… Да, Джавид… я посещу эту… церемонию, если уж вы так настаиваете.

Джавид позволил себе глубокий вздох и, понизив голос, произнес:

— Да будет воля матери Муад'Диба, — он посмотрел на Алию, на Зебаталефа, потом снова на Джессику. — Мне доставляет боль необходимость оттягивать вашу встречу с внуками, но, увы, государственные соображения…

Хорошо. Он, кроме всего прочего, еще и деловой человек. Если подобрать нужную сумму, то мы наверняка сможем его купить, подумала Джессика. Она чувствовала радость от того, что он настоял на ее участии в церемонии. Эта маленькая победа добавит ему авторитет в глазах его сотоварищей, и они оба это прекрасно понимали. Пусть Просветление станет платой за будущую службу.

— Надеюсь, вы позаботились о транспорте, — сказала Джессика.