Адские каникулы - Алиса Дорн Страница 9

– Открой почту. Самое верхнее письмо.

Диз послушался. Лицо его окаменело, и сам он подобрался, словно почуяв добычу. Куда только делся вальяжно развалившийся в кресле айтишник? Тем не менее появившееся на экране сообщение он прокомментировал весьма нейтрально:

– Выглядит неприятно.

– Критика статьи выглядит неприятно? Или выловленные опечатки? Это, мне кажется, называется как-то иначе.

На черном фоне каплями крови проступали красные буквы готического шрифта. Если неизвестный отправитель выбирал дизайн для пущего драматического эффекта, то целей своих он не достиг. Единственное, что в оформлении ужасало, так это дикая безвкусица. Но вот само сообщение… Пожалуй, Диз был прав – неприятное. Всего одно предложение, и никаких прямых угроз, но…

«Смерть придет в этом году».

Я бы вместе с остальными ребятами из студгазеты посмеялась над этим заявлением, если бы не достойное лучшего применения упорство автора. И не предсказанное мне самоубийство. В прошлом семестре я отмахнулась от такого прогноза как от глупой ошибки, но теперь была склонна отнестись к нему серьезнее. Тем более что назначенный баньши срок подходил к концу.

– Ты не мог бы выяснить, кто его отправил? Я не знаю, отследить по TCP/IP, проверить логи SMTP-сервера… – я осеклась под его взглядом. – Почему ты так на меня смотришь?

Диз ухмыльнулся.

– Пытаешься говорить по-компьютерному? Мне нравится. Откуда набралась, из голливудских фильмов про хакеров?

– Из сериалов, – созналась я, улыбаясь.

Ладно, если так надо, будем делать вид, что ни Самайна, ни этих месяцев не было. Я смогу, честно постараюсь. Айтишник постучал пальцем по монитору, показывая на адрес.

– Если верить тому, что здесь написано, это письмо ты отправила себе сама. Я не верю, – заявил он, не дожидаясь моего опровержения, – если бы ты так хотела меня увидеть, существуют способы полегче. И ты не стала бы звать на помощь до последнего, и уж точно начала бы не с меня…

– Каталина сказала, что не может выяснить отправителя, и посоветовала обратиться к тебе.

У меня были причины не доверять напарнице Диза в этом вопросе, больно настойчиво она в свое время пыталась нас свести, но после нее я пошла к Нику, сидевшему в IT в другую смену. Вернулась с тем же результатом. Мысль, что Лина могла подговорить своего парня мне так ответить, отдавала паранойей, поэтому я ее отбросила и поверила им. И Диз был прав, я бы тянула до последнего, а то и вовсе не стала бы никому говорить, если бы дело касалось только меня. Но письма получала не я одна.

– Следовательно, это письмо не первое, – не обращая на меня внимания, продолжил Диз. – Не хочешь рассказать всю историю?

– Все началось первого января…

Отличное начало нового года. Мало мне было китайского печенья с предсказанием «Ценой выбора становится выбор, который ты уже не сможешь сделать». (Спасибо, но благодаря выученной в прошлом семестре экономике я уже знала определение альтернативных издержек.) А потом добавилось еще и это…

– Можешь показать?

– Я его сразу удалила. Решила, что кто-то так остроумно пошутил.

Второе письмо пришло в феврале. За ним – еще два. Не только темп ускорился, остальные сотрудники редакции тоже стали получать послания от незнакомца.

– Текст всегда один и тот же?

– Нет. Не помню первых, не обратила тогда внимания, но отличия были. Везде, правда, говорилось про смерть. А в предыдущем письме мне написали…

Я покрепче обхватила чашку, вспоминая послание, состоявшее из одного слова. «Готовься».

– Еще что-нибудь? Какие-то закономерности, что-то?

Я уже думала об этом, но ничего не нашла. Никакого расписания (я даже с лунным календарем сверилась), письма приходили с разным интервалом и в разное время суток, никакой зависимости от дат, погодных условий и что там еще имело значение в магии… Я помотала головой.

– И ты не представляешь, от кого они, – это уже было утверждением, а не вопросом. – И никаких новых врагов за это время ты завести не успела?

Я оскорбленно посмотрела на айтишника. После Самайна я сидела тихо, не высовывалась, прилежно училась и была вообще ни при чем.

– Ладно, а твои коллеги? Ты сказала, они тоже получали такие письма, как они отреагировали?

Я тяжело вздохнула.

– Знаешь, сколько психов пишет в редакцию студгазеты? – Судя по выражению лица Диза, он никогда не задумывался над этим вопросом. – Много. После каждого номера находится кто-то, кто угрожает нам казнями египетскими. Все решили, что это очередной такой случай. Ким только заинтересовался, но всего лишь потому, что его привлек шрифт.

И интерес у нашего штатного фотошопера закончился сразу, стоило ему нарисовать похожий.

– А мессир Джонатан? Ты рассказывала ему?

Да. Я недовольно скривилась:

– Велел не обращать внимания на такие мелочи. И я понимаю, что, возможно, он прав, а я преувеличиваю, как всегда… Но не могу отделаться от мысли: а что, если нет? Что, если это не розыгрыш? Это продолжается третий месяц, если считать нас всех, то писем уже было за двадцать, и до сих пор никто из тех, кто нам писал, не пытался скрыть свой адрес. Ладно, я – по крайней мере, я серьезно воспринимала неизвестного отправителя. Кто предупрежден, тот, как говорится, вооружен. – Но я боюсь, что, пока ребята будут ржать над этими анонимками, с ними что-то случится.

Диз отвлекся от монитора и недоуменно на меня посмотрел.

– Ты ведь осознаешь, что делишь кабинет с полубогом, двумя магами, доккаэби ^[2] и Эл, у которой явно среди предков затесались демоны? Если о ком и надо здесь беспокоиться, то о тебе, а не наоборот.

– Да хоть с богами! Кому угодно можно причинить вред, особенно если противника никто не воспринимает всерьез. А они относятся к этому легкомысленно, как дети. Так ты поможешь?

Он задумчиво потер переносицу под оправой очков.

– Последний вопрос: что сказал тебе на все это твой Охотник?

Я насупилась и с большим интересом уставилась в чашку. Обязательно было Макса сюда приплетать?

– Он не знает, – по-своему понял мое молчание Диз.

Макс знал, я ему говорила. Просто не все…

– Дай догадаюсь: ты дала ему слово не влезать в неприятности, а теперь его нарушаешь.

– Нет! – поспешила я ответить.

За полгода, проведенные среди магов, я поняла, почему они с таким пиететом относились к клятвам и обещаниям. Когда они призывали мир в свидетели, это были не просто красивые слова: мир действительно слушал их клятвы, даже когда его не просили. И был очень недоволен, если кто-то их нарушал. Поэтому я не стала бы просто так обещать то, что не смогла бы выполнить.