Цена всех вещей - Мэгги Лерман Страница 9
Цена всех вещей - Мэгги Лерман читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Я сосредоточила все усилия, однако отражение в зеркале не изменилось. Я не могла откорректировать движения, не имея возможности управлять своим телом. Невозможно исправить то, что по ощущениям кажется совершенным.
Я попыталась приложить еще одно, более серьезное усилие, на этот раз полагаясь лишь на зеркало и игнорируя сигналы своего тела. Однако в результате умудрилась заехать себе рукой по лицу, потеряла равновесие и рухнула на пол.
Удар бедром об пол я прочувствовала очень хорошо. Так же, как и унижение. Эти синапсы [7] работали великолепно.
Фортепьяно умолкло. Остальные девушки смотрели на меня, лежащую на полу, с жалостью и отвращением. Кто падает во время элементарной комбинации?
Не я. Я собиралась поступить в младший корпус Манхэттенской балетной школы. Я собиралась уехать отсюда и заставить всех гордиться мной.
Я больше не доверяла самой себе и даже не пыталась подняться. Ровена тут же появилась рядом. Она взяла меня под локоть и помогла встать, сделав вид, будто всего-навсего оказывает дружескую поддержку. На самом деле без ее помощи я осталась бы валяться на полу, словно черепаха, перевернувшаяся на спину.
Мы вышли в холл, но она не спешила уходить даже после того, как я села на скамейку для переобувания. Ее пальцы с силой впились в мою кожу.
— Я в порядке, — сказала я, но моя наставница все равно не уходила. — Со мной все нормально.
Она с опаской выпустила мою руку.
— Сиди столько, сколько нужно, Ариадна.
— Я вообще не хочу тут сидеть.
Ровена покачала головой.
— Иногда тело знает то, о чем голова даже не догадывается.
Это напоминало какой-то вычурный танцевальный афоризм, которым можно объяснить что угодно: от жесткого бедра до защемления нерва, но в этот раз она, возможно, была права. Боль в запястье, казалось, теперь пронизывала все тело, и я больше не ощущала ничего другого. Даже стыда.
— Есть вещи, к которым невозможно подготовиться, — сказала она. — К жизненной трагедии, например.
— Да, но… Нью-Йорк.
— Когда ты уезжаешь?
— Первого августа.
— Два месяца. У тебя куча времени на подготовку.
— Мы с Джесс — мы планировали это долгие годы. Это мой шанс. Я должна быть в форме.
— Значит, будешь, — просто сказала она. — Мне нужно возвращаться в класс. Может, останешься? И мы все обсудим.
Я кивнула, но, едва она вышла из раздевалки, тут же вскочила на ноги и неуклюже бросилась к двери.
Мое тело больше не походило на единый мускул. В нем было даже не двадцать мускулов. Казалось, их тысячи. И они не подчинялись мне вовсе не из-за нехватки практики — просто я потеряла над ними контроль. Полностью.
Я променяла свою способность танцевать на какого-то глупого мальчишку. Мальчишку, с которым мы бы наверняка разошлись, стоило мне уехать в Нью-Йорк. Этот мальчик каким-то волшебным образом стоил мне девяти лет работы, занятий по пять часов в день, просмотров, соревнований и боли, всего, чем я ожидала стать, единственной вещи, в которой я была хороша. Ради того, чтобы забыть прошлое, я уничтожила свое будущее.
Вчерашняя я оказалась тупой, эгоистичной сучкой.
Маркос
Братья привезли меня в церковь на похороны Уина. Посадили на скамью. Расположились по краям, как полузащитники. Словно чертовы агенты секретной службы в черных костюмах. Я не помнил похороны отца, но было заметно, что братья помнили и сравнивали, обменивались грустными понимающими взглядами. Это было их общее горе. Горе, которое они пережили вместе. Их тупой кружок, в который я никогда не смог бы вступить. Это был мой друг. И это был день Уина, а не отца. Мои мучения, а не их.
Я поднял глаза к потолку. Деревянные балки. Солнечный свет. Белый баннер в углу. Я посмотрел на свои ноги. Черные туфли. Черные шнурки. Серый ковер. Я посмотрел на свои руки. Порезы. Ссадины. Засохшая кровь вокруг полудюжины лейкопластырей, которые мама успела наклеить до того, как я рявкнул на нее, чтобы прекратила. Я поранился вчера вечером о полусгнивший скворечник на заднем дворе. Мои руки сжались в кулаки, вот и все.
Прямо посередине комнаты стоял белый гроб. Мне даже не нужно было смотреть, чтобы понять, что он там.
Я слышал, как пастор прочистил горло, и понимал, что если услышу хоть слово из того, что говорит этот самодовольный хрен, который ни разу не беседовал с Уином и знал его лишь по фотографиям, обрамлявшим пределы храма и напечатанным в конце каждой программки (ксерокопии лежали на коленях у всех присутствующих), то начну кричать и уже не смогу остановиться.
Я оттолкнул с пути Кэла, который даже не пытался меня остановить, и маму, которая попыталась схватить меня за руку, но безуспешно. И побежал мимо гроба прямо к выходу, но внутрь входили люди, толпы, вереницы людей, а снаружи было солнце, и лето, прекрасный июньский выходной день, первый летний уик-энд. Вот ведь хреново офигительное чудо. Я развернулся, не доходя до двери, и зашел в кладовую, заваленную транспарантами и баннерами. Я уткнулся в ткань так, чтобы ничего не видеть, и заговорил сам с собой.
— Трус.
— Я не боюсь.
— Тогда зачем прячешься?
— Не хочу быть частью этого дерьмового фарса.
— Ты прячешься. Ты не хочешь, чтобы кто-то тебя видел. Ути-пуси, бедненький Маркос. Думаешь, они не заметят, что ты исчез?
— Мне все равно, что они подумают.
— Даже твои братья? Они где-то там. Гадают, что, черт возьми, на тебя нашло.
— Им наплевать на Уина.
— Но тебе не наплевать. Перестань вести себя, как трус, и выходи отсюда.
— Зачем?
— Это на твоей совести. Ты должен.
— Но почему я?
— Потому что ты Уотерс. Запомни это.
Я еще несколько раз вдохнул и выдохнул в ткань и уже собрался на выход, когда дверь открылась. Я потянулся к ручке, чтобы закрыть ее, и оказался лицом к лицу с Ари Мадригал.
— Привет, — сказал я.
Она уставилась на меня заплаканными глазами, но ее грусть не привела меня в ярость, как это было с остальными. Мы с ней любили Уина достаточно сильно, чтобы быть достойными этой боли.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
Я пожал плечами.
— Зачем ты открыла дверь?
— Хотела на минутку уединиться.
— А-а-а.
Она окинула кладовку внимательным взглядом и отпустила дверь.
— Извини, что побеспокоила.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии