Ричард Длинные Руки - рауграф - Гай Юлий Орловский Страница 9

Я припал к земле, сознание помутилось, все поплыло перед глазами, на некоторое время будто умер, только в голове стучала одна-единственная мысль: побыстрее, побыстрее…

Как только я ощутил, что сознание возвращается, буквально запрыгнул в щель. Над головой страшно лязгнули огромные зубы, стену тряхнуло.

Бейся лбом, прошептал я, бейся, дурак… Пальцы нащупали арбалет, я выставил его перед собой, но, думаю, и арбалет не поможет, бросился прочь дальше, щель то сужалась, то раздвигалась, наконец вывела в большую пустоту, в самом деле пещера, но стены абсолютно гладкие, явно кто-то поработал, и снова выхода нет…

Далекий грохот приближался. Ужас пронзил тело, каменный монстр идет по щели, раздвигая ее, разламывая, превращая несокрушимый камень в песок.

Молот бы сейчас, мелькнула трусливая мысль, молот Улагарна, я с ним крепостные стены крушил, а там камни не из кизяка…

Трясет, как никогда раньше, погибнуть вот так глупо и нелепо, затем нахлынул стыд, перемешанный с диким страхом, я заорал, чтобы услышать свой голос, сжал кулаки и стиснул до хруста в зубах челюсти.

Ладно, я не рыцарь по духу, но погибнуть не так страшно, когда вот это будет жрать меня заживо. По телу пробежала незнакомая сладкая боль, словно утром после тяжелого дня мышцы свело судорогой, я скрипел зубами и жаждал дать этому каменному гаду бой, настоящий бой…

Стена рухнула странно беззвучно. Он вышел в облаке пыли, несокрушимый, без единой царапины, красные глаза горят, как факелы. Я заревел и ринулся на него.

Он прыгнул навстречу, удар был такой силы, что мы рухнули на пол, но не расцепили лап и челюстей. Я рычал и дрался с дикой яростью, человек на такую не способен, а монстр ревел и хватал меня пастью, рвал когтями и бил хвостом.

У меня хвоста почему-то нет, но я дрался, дрался, дрался, монстр ревел все тише, удары становятся слабее, хотя я изнемог, как мне показалось, еще раньше. В глазах потемнело, последним усилием ухватил его за голову, повалил под себя и начал выворачивать вбок.

Раздался хруст, монстр дернулся и застыл. Я долго лежал в бессилии, чувствуя, как черная волна накатила на мозг, оставив его в темноте, а когда пришел медленный рассвет, я ощутил себя в слабом человеческом теле.

Уши уловили шорох, стук, быстрые шаги. Я бросил руку к арбалету, но из-за каменных обломков выбежала леди Элинор, запыхавшаяся и в изорванной одежде.

Я перевел дыхание, а она торопливо подбежала, в глазах ужас, на щеке кровавая царапина.

– Что тут было? – вскрикнула она. – И почему не дождались меня?

– Да как-то… – пробормотал я.

– Не объясняйте, – прервала она, – мужчины! Все оберегаете.

Я повел головой по сторонам:

– А что случилось? Что-то сдохло, да?

Она сказала быстро:

– На себя посмотрите! Будто с горы катились! И такой грохот стоял, будто весь мир трясло!

Я огляделся, голова каменного монстра лежит отдельно от туловища, залы примерно с такими же разломанными скульптурами я проходил по дороге сюда.

– Это я ногу зашиб, – объяснил я со все еще бурно вздымающейся грудью, – и увидел, что в ней правды нет.

– Ушибите вторую, – посоветовала она.

– Зачем?

– Вдруг там ее больше. Пойдемте!

– Вы знаете куда?

– Я знаю, куда вас послать, – ответила она.

В раздвинутой монстром щели обнаружились такие же щели в полу. Леди Элинор проговорила с расстановкой:

– Все сужаются, а вон та нет. Что-то темное, какая-то пустота, но я не уверена…

– Раз наверху Дженнифер нет, – оборвал я, – значит…

– Хорошо, – сказала она, – я пойду первой.

– Почему?

– Женщина и должна идти впереди, – напомнила она.

– Это когда поднимается по крутой лестнице, – напомнил я в свою очередь, – и в широкой юбке. А вот когда спускается…

– Я тоньше, – возразила она.

– Да? – спросил я и с намеком посмотрел на ее грудь. – Даже если пойдете боком… гм… ладно, пройдете, а я застряну и вернусь?

Она сказала с неохотой:

– Хорошо, идите вы. Нет у вас никакой учтивости. Хотя за комплимент спасибо.

– Это был не комплимент, – буркнул я.

– Да? Тогда спасибо вдвойне.

Я торопливо начал спускаться в щель, перевязь с мечом и мешком с арбалетом то и дело цепляются за камни, я измучился, наконец та стена, что за спиной, исчезла, словно отстрелили, а по которой спускаюсь, сжалилась и стала более пологой.

Израненные пальцы кровоточат, раньше организм заживлял себя сам, руководимый инстинктом, теперь дисциплинированно ждет приказа, хорошо и плохо, ноги наконец коснулись пола.

Я отнял ладони от стены и огляделся. Исполинская пещера уходит в темноту, воздух спертый и влажный, ощущение огромности давит, далеко-далеко чудится странный плеск, словно волны накатывают на каменный берег.

Наверху послышался шорох, сдавленный вскрик. Я быстро повернулся и подхватил падающее женское тело.

Леди Элинор с трудом выдавила улыбку:

– Кажется, я себе переоценила…

Лицо это смутно белеет в полутьме, но уже ни царапин, ни ссадин, чистая детская кожа, только глаза блестят сухо и болезненно.

– Там вода, – сказал я. – Хотя почему-то плещет…

– Должно быть тихо?

– Ну да, здесь же ветра нет…

Она сказала крепнущим голосом:

– А если в это озеро низвергается водопад? Пойдемте, сэр Ричард.

Она повела руками, и вокруг нас возник рассеянный, по-женски мягкий свет, раздвинулся на несколько шагов, но, конечно, дальше его не хватило.

– Впечатляет, – похвалил я.

Она попыталась идти впереди, я придержал и зашагал, чувствуя как рукоять меча, так и надежную тяжесть арбалета. Леди Элинор сзади идти не возжелала, мы шли рядом.

Я спросил вполголоса:

– Что вас заставляет так рисковать?

Она огрызнулась:

– Не из-за вас, конечно!

– Из-за Дженнифер? Тем более не поверю.

– Ради герцога, – отрезала она. – Разве непонятно?

– Спасибо, – сказал я, – внесли ясность.

– Пожалуйста, – ответила она. – Только… тихо, там что-то есть!

С каждым шагом я лучше видел темную поверхность воды, каменное ложе походит на исполинскую чашу, дальнего края не видно, а здесь камень идет под воду медленно и плавно, а там дальше на длинной цепи покачивается лодка с двумя веслами.

– Вот оно, – сказала леди Элинор. – Он переправлялся на тот берег! Значит, идем правильно.