Дорога на Тир Минеган - Олег Авраменко Страница 9

— Нет. Больше всего мы боимся, что она станет мишенью для какого-нибудь ведьмоненавистника. В прошлом такое уже случалось.

— И то правда, — вынужден был согласиться король. — Агрессивных фанатиков везде хватает, а особенно у нас, на Юге. — И он бросил взгляд на пожилого человека в сутане духовника, единственного из присутствующих, кто не скрывал своей враждебности к гостье.

— Вообще-то, — заметила Шайна, — я ожидала от Юга гораздо худшего. Поэтому путешествовала, не афишируя своей принадлежности к Сестринству. Но, как оказалось, тут к нам относятся точно так же, как и в Гулад Данане или Торфайне.

— Это при королевском дворе, сударыня. Отнюдь не все местные жители отличаются большим умом, но они, по крайней мере, свободны от суеверий и обладают более или менее широким кругозором. Зато наши крестьяне, да и многие простые горожане, искренне верят, что магия бывает только черной, а все ведьмы и колдуны продали свои души Китрайлу. Хотя это не мешает им, когда очень припечет, со всех ног бежать за помощью к целителям. А после этого еще быстрее — к духовникам, чтобы исповедаться в грехах.

— Дед Тырнан говорил, — отозвалась Эйрин, которая внимательно прислушивалась к их разговору, — что наши духовники потому и объявили чары греховными, чтобы извлекать из этого выгоду.

— И они ее извлекают, — подтвердил король. — В большинстве приходов на территории Леннира плата за очищение от грехов, связанных с чарами, является третьей по величине статьей доходов после свадебных и похоронных обрядов. Полагаю, точно так же дела обстоят и в других южных королевствах. Однако наш преподобный Эван почти ничего на этом не зарабатывает. Двенадцать лет назад, едва лишь утвердившись в этой должности, он каждую неделю вдохновенно изгонял бесов из светильников, водопровода, печей, каминов и всего прочего, где используется магия. Но постепенно его энтузиазм сошел на нет — ведь ему никто за это не платил. И теперь святой отец только дважды в год производит общее освящение замка. Впрочем, мы на него не в обиде — и без благословения все замечательно работает.

Шайна взглянула на люстры с магическими шарами, которые светились мягким желтым светом. Отсутствие даже малейшего красноватого оттенка свидетельствовало о том, что колдун, смастеривший их, весьма опытен и искусен в чарах. Конечно, у ведьм светильники получались гораздо совершеннее, они и работали дольше, и их свет ничем не отличался от солнечного, — но это уже были частности. Главное заключалось в другом: судя по всему увиденному Шайной в Кардугале, на службе у короля Келлаха состоял очень хороший колдун.

Без сомнения, с такими выдающимися способностями Иган аб Кин мог легко получить место при любом большом королевском дворе как на Юге, так и на Севере. Однако он выбрал маленький Леннир, где появился на свет, и всегда оставался верным своему выбору, хотя (и в этом Шайна была абсолютно уверена) его неоднократно искушали заманчивыми предложениями короли из соседних стран.

Постепенно ужин подошел к концу. Собственно говоря, присутствующие уже давно поели, а теперь просто сидели за столом, неторопливо потягивая вино, разговаривая друг с другом и наблюдая за выступлением придворных музыкантов, жонглеров и танцовщиц.

Наконец Келлах аб Тырнан поднялся со своего места и пожелал всем доброй ночи. Потом предложил Шайне руку, которой она охотно воспользовалась, чтобы встать.

— Если не возражаете, — сказал король, — я хотел бы продолжить наше общение в более узком кругу.

Шайна была готова к этому и немедленно ответила:

— Да, нам есть о чем поговорить. Думаю, будет нелишним пригласить на эту беседу и мастера Игана аб Кина.

Короля такое предложение удивило, но он не стал ни о чем спрашивать, лишь выразительно посмотрел на старого колдуна, а потом перевел взгляд на дверь. Мастер Иган все понял (а возможно, у него был острый слух и он расслышал последние слова Шайны), немедленно встал из-за стола и направился к выходу. А Шайна тем временем попрощалась с членами королевской семьи и леннирскими вельможами, договорилась с Эйрин и Финнелой завтра утром позавтракать с ними в их покоях, после чего вместе с Келлахом аб Тырнаном и двумя гвардейцами из его личной охраны покинула банкетный зал.

В коридоре к ним присоединились Иган аб Кин и ливрейный слуга с фонарем. Все шестеро дошли до лестницы и стали подниматься. По дороге король любезно расспрашивал гостью об ее гвыдонедской родне, колдун молча шел за ними, а Шайна почти физически ощущала на своем затылке его заинтригованный взгляд. Он, несомненно, догадывался о теме предстоящего разговора и не мог понять, зачем его пригласили.

Около своих покоев король отпустил обоих гвардейцев и лакея и проводил Шайну и мастера Игана в просторный кабинет с двумя письменными столами, несколькими шкафами и добрым десятком стульев и кресел. Меньший из столов стоял возле самого входа, справа от двери; на нем в канделябре горел небольшой светильник. За этим столом работал с бумагами молодой мужчина, вернее, юноша всего лишь на год или два старше Шайны, в строгом черном наряде, который обычно носили стряпчие и чиновники. При появлении короля он немедленно вскочил, низко поклонился, а выпрямившись, дернул за веревку, свисавшую вдоль стены рядом с дверным косяком. Комнату залил яркий свет от магического светильника под потолком.

— Государь, — с почтением произнес юноша. — Госпожа, мастер.

— Гавин, — кивнул ему Келлах, — на сегодня ты свободен. Можешь идти. Спокойной ночи.

Парень, которого звали Гавином, вновь поклонился, бросив на Шайну слегка настороженный и одновременно заинтересованный взгляд, и быстрым шагом вышел из кабинета. Когда дверь за ним затворилась, король объяснил:

— Это Гавин аб Левеллин, сын управляющего и мой личный секретарь. Вы не видели его за ужином, так как он наверняка заработался и забыл о нем. Слишком уж усерден в работе.

Тем временем Иган аб Кин проверил наложенные на кабинет заглушающие чары, которые защищали помещение от подслушивания, и доложил, что с ними все в порядке. Король предложил Шайне присесть, где ей удобно, а сам устроился за стоящим посреди комнаты широким письменным столом из красного дерева. Шайна выбрала себе место в мягком кресле по другую сторону стола, а мастер Иган разместился на стуле возле окна. Было видно, что он до сих пор озадачен приглашением на эту беседу.

— Насколько мне известно, — заговорил Келлах, — вы извещаете местных правителей, которая из их подданных должна произвести на свет ведьму. Однако я не знал, что это правило распространяется и на королевских колдунов.

— Нет, не распространяется, — ответила Шайна. — Но ситуация сложилась из ряда вон выходящая, так что обычные правила к ней неприменимы. Я действительно приехала за нашей новой сестрой, однако никто из беременных женщин Леннира меня не интересует. Девушка с ведьмовской Искрой уже родилась — и к тому же не вчера, и не на прошлой неделе, и не в прошлом месяце, и даже не в прошлом году. Ей уже пятнадцать. — Тут Шайна сделала паузу, но вовсе не за тем, чтобы придать своим следующим словам больше драматизма. Напротив, она заставила себя сосредоточиться и произнести их как можно спокойнее, почти буднично: — Это ваша дочь Эйрин.