Ведьма в свободном полете - Дарья Гусина Страница 9

Правый и Левый сочувственно поморгали.

— И на Имболк в Академию я не попадаю, — злобно сообщила я. — У семьи на меня планы.

— Жених, небось, расстроится, — вздохнул Левый. — Да?

— Он… — я вдруг замешкалась с ответом. — Я ему и так неудобства доставила. И даже его подставила, невольно. Ничего. Найдет другую пару.

Правый почему-то фыркнул, а Левый покачал головой:

— Юджин Сальди, конечно же, без пары не останется. Однако ты подумай. Может, сбежать? Ненадолго. На вечерок.

— Угу. Тогда меня точно на цепь посадят, — мрачно заявила я.

В магазин я вернулась совсем злой. Вот все вроде хорошо: Малыш здоров и окружен заботой, магистр Серениус предупрежден и, возможно, предпримет какие-нибудь меры, чтобы вернуть меня в Академию. А на душе кошки скребутся.

Галада сияла: пока меня не было, приказчица отыскала «правильное» платье. Алое. С ним была та же проблема, что и с другими нарядами, выбранными колдовкой: оно делало меня неадекватно взрослой. Но я устала и кивала. Черт с ним, с платьем. Переживу я ваш прием. У меня есть проблемы посерьезнее.

За платьем последовали сумки. Все красивые и неудобные. Слишком маленькие. Или большие, но не вместительные из-за пафосного дизайна, с замысловатыми ручками и замками. Видимо, предполагалось, что я буду носить в них лишь пудреницу, флакончик духов и губную помаду. А как насчет блокнота, набора разноцветных ручек, термоса с чаем, пакетика сухариков, упаковки влажных салфеток, пары красивых камешков, коллекции кошельков и кошелечков и прочих полезных в хозяйстве вещей? Ладно, сделаю вид, что в восторге. Все равно никогда не смогу считать эти вещи своими.

Духи. От них я отказалась наотрез. Только старый мамин флакончик с приятным, немного горьковатым ароматом. На изогнутом сапфирово-синем стекле давно стерлась надпись. Сколько ни искала я похожий дизайн флакона в каталогах парфюмов, так и не нашла. Должно быть, этот аромат сняли с производства.

В ювелирном отделе я кривилась, закатывала глаза и качала головой, а на все предложения Галады отвечала, что не золото красит девушку, а скромность и природное очарование. Мол, у меня природного очарования с избытком. Могу даже принца очаровать. Легко. Принцы тут у вас имеются? Целых три?! А подайте их сюда! В конце концов, раздосадованная колдовка отстала. Но уже через минуту оживилась и радостно сообщила:

— Угадай, куда мы сейчас? На этажи кафе и ресторанчиков! Не знаю, как ты, а я с голоду умираю. Старуха Громова со своей диетой скоро всех нас до анорексии доведет.

Я даже рот раскрыла. Надо же, врет и не краснеет. Если бы не предупреждение Ржанки, решила бы, что Галада говорит правду. А колдовка оказалась прекрасной актрисой: повела меня в крохотный уютный ресторанчик, где подавали блюда южной кухни, острые и ароматные, в тыквах и горшочках, и с горящими глазами заказала из красочного меню длинный список яств и напитков.

— Отчего ты так плохо ешь? — то и дело спрашивала меня ведьма.

— Я не голодна. Каша… то есть завтрак был… сытным.

Чуть не проболталась! Но Галада лишь хохотнула:

— Сытным? Ты шутишь? Да я постоянно выхожу из-за стола голодной! А с твоим появлением старуха совсем с ума сошла – ей, видите ли, хочется, чтобы ты вела себя, как истинная Громова, леди с безупречными манерами. Почему-то принято считать, что леди едят, как птички, и так же беспечно чирикают весь день, хотя глядя на Надежду Александровну, так не скажешь. Вот уж кто птаха с железным оперением. Иногда я очень понимаю твою маму. Сама вот-вот решусь на побег. Заберу Алекса и сниму квартиру на Четвертом холме. Но Алекс… понимаешь, Ада, у него сильна привязанность к матери. Он беспрестанно повторяет, что обязан ей всем. Свет не видел еще такого послушного и преданного сына.

Колдовка скорбно вздохнула.

— Да уж, — процедила я сквозь зубы, вспомнив свое видение – Громову-старшую в ярости.

Мой завтрак и впрямь был сытным, поэтому я смогла осилить только несколько кусочков овощного рагу. Галада улыбалась и болтала без умолку. Мне не нравился нехороший блеск в ее глазах. То ли усталость сказывалась, то ли…

Когда мы вернулись домой, отец встретил нас в холле.

— Отдохни и зайди ко мне в кабинет, Ада. Нам следует обсудить некоторые… хм… моменты. Сколько еще продлятся твои каникулы? Две недели? Отлично, — Громов с довольным видом потер руки. — Ржанка!

Рядом с Громовым материализовалась домовуша.

— Приведи Аду ко мне примерно через полчаса, — велел ей отец.

— А потом, Ржанушка, как освободишься, зайди ко мне, — сладким голосом попросила Галада.

… Ржанка вела меня к отцу и молчала, как партизан на допросе, а у меня в душе шевелилось недоброе предчувствие. Происходило нечто нехорошее, а я не понимала, что именно.

Отец встретил меня кивком и указал на кресло. Сам остался стоять. Я тоже не спешила сесть, предпочитая смотреть отцу прямо в глаза. На войне как на войне, как говорится.

— Ты ведь в курсе, что выборы через неделю? Многое поставлено на карту. Я рассчитываю на твою помощь, Ада. Мы все рассчитываем. Вот брошюрка, почитай. В ней то, что ты должна знать о «Великом Возрождении». Наша программа включает в себя такие пункты, как разумная сегрегация и интеграция…

— Я знаю, — перебила я отца, даже не взглянув на буклет в его руках, — разрыв сотрудничества со светлыми в магических сферах, союз с придонными и донными ведьмами. Послушай, но ведь они… колдовки!

— Они маги, Ада. Такие же, как я и ты. Им всего лишь не повезло со статусом, принятием в обществе, образованием.

— А они пытались? Ну… встроиться в общество, учиться?

— У всех свои обстоятельства. Да, дикие ведьмы не умеют контролировать свой дар. История Магистеррениума, да и несвед-мира тоже, знает немало случаев вредительства, намеренных прорывов бестий, использования обычных людей в качестве жертв-проводников. Но сейчас другое время! Не пора ли простить, забыть, принять – перед угрозой от нашего общего врага, потери магической крови? Магов с истинной кровью становится все меньше! Мы можем потерять магию!

Не иначе как Громов процитировал лозунг из предвыборной брошюры.

— Тебе изрядно промыли мозги в Академии, — уже без пафоса продолжил отец. — Чтобы увидеть общую картину мира, нужно хотя бы согласиться, что она куда больше иллюстраций в ваших учебниках. Наша партия не отрицает перегибы. Однако вспомни Инквизицию. Да что так далеко ходить? В некоторых уголках несвед-мира до сих пор существуют невидимые для остальных тайные организации. Они отслеживают ведьм и, поверь, вершат так называемое «очищение» без суда и следствия.

— Колдовок!

— Ты думаешь, они нас различают? — отец саркастически поднял бровь, точь-в-точь, как бабуля.

Я упрямо тряхнула волосами. Возможно, если бы не нападение низшего демона, я бы восприняла слова Громова иначе, но после всего пережитого к настолько альтернативному видению готова не была: