Дева войны. Убить Батыя! - Наталья Павлищева Страница 9

– Мы из Козельска. Я… – Тут я притормозила, моя-то дружина признавала старшинство девушки, а как эти, не расхохочутся ли? – Я Настасья, это мои воины.

Мне показалось, или бровь инязора Пургаза все же приподнялась? Нет, не показалось. Но за моей спиной все же была конная дружина, причем немалая, и сомневаться в этом глупо. Мгновение Пургаз оценивал полученную информацию, потом усмехнулся:

– Козельск далеко, что вы делаете здесь?

– Хотели убедиться, что монголы ушли в степь окончательно и скоро на Русь снова не двинутся.

– Это они тебе сказали?

Я делано пожала плечами:

– Я не разговариваю с монголами, я их убиваю.

– Ох ты! – все же рассмеялся князь. – Откуда ж ты такая смелая?

– Сказала же: из Козельска!

Пререкаться глупо, но как выходить из положения, тоже непонятно. Не демонстрировать же этому Пургазу свое умение владеть мечом? И вдруг меня обожгло: совсем недавно кто-то говорил, что мокшанский князь, то есть мордовский, сговорился с Батыем и встал на сторону монголов! Неужели мы попали в западню?!

Не знаю, прочитал ли мои мысли Вятич, но подъехал, встав рядом. Только ничего предпринять не успел, я сама насмешливо поинтересовалась:

– Я слышала, мордва сговорилась с монголами?

Глаза Пургаза превратились в щелки, а рука стиснула поводья так, что побелели костяшки пальцев:

– Пуреш, они мокша. А мы эрзя! Мы никого не предавали!

Сказать, что у меня отлегло от сердца, значит солгать, у меня не отлегло, а отвалило огромнейший валун, даже дышать легче стало. Чтобы что-то сказать, я зачем-то поинтересовалась:

– Вы встречались с монголами?

– Только чуть, их слишком много, чтобы воевать со всеми.

– Да уж… И мы тоже щиплем хвосты, – я усмехнулась, – правда, удачно.

– Если монголы ваши враги, то мы вам друзья.

Пургаз что-то крикнул своим, и бородачи подняли оружие в приветственном крике. Я оглянулась, наши сделали то же.

Немного погодя мы уже сидели у костра, выставив общий дозор. Воины быстро нашли общий язык, скорее всего, он был русским, а то и просто языком жестов.

Пургаз объяснил, что их дружина тоже отслеживает движение монгольских войск, опасаясь, как бы не двинулись на север в их земли.

– Они обошли ваши земли?

– Не все. Но Пуреш сумел откупиться. – Князь как-то не слишком добро усмехнулся: – Дорого заплатил.

– Чем?

– Пуреш – мокша, мы – эрзя. Один народ, два племени, как два брата. Когда в наши земли пришли русские, мы не были довольны. Русские захватили многие земли, поставили свои города. Эрзя договорилась с булгарами и выступала против русского князя Юрия Всеволодовича. А мокша сговорилась с русскими и выступила против эрзя!

Ого! Гражданская война в тринадцатом веке? Оказалось, я права в своих опасениях. Действительно, князь мокши Пуреш вместе с великим князем Юрием Всеволодовичем бил своих же соплеменников. Было за что не любить сородичей.

– А что же эрзя?

– Эрзя не хотели, чтобы в наших землях стояли русские города! – Серые глаза Пургаза смотрели с вызовом, но я не ответила таким же взглядом. Я понимала нежелание народа отдавать чужакам свои земли, а потому глаз не опустила и только кивнула. – Мы ходили на Новгород, но не сумели его взять!

Мои брови изумленно приподнялись, эка, куда их занесло! Вятич усмехнулся:

– Нижний Новгород…

– А…

– А теперь, когда пришел более сильный враг и побил русского князя Юрия Всеволодовича, Пуреш сговорился с монголами и помогает им.

– А вы?

– Эрзя не может быть заодно с теми, кто просто нападает! Нам не нужны чужие земли и чужое добро, мы не трогаем уже битых.

– Вы воюете против монголов?

– Воюем? Нет, их много, они слишком сильны, и они пока не ходили в наши земли, только прошли по земле мокши.

И вдруг меня осенило:

– А если бы… монголы пришли в ваши земли, гонясь за нами, вы побили бы нас?

Несколько мгновений князь Пургаз пристально смотрел мне в глаза, я взгляда не отвела, потом покачал головой:

– Нет.

– А кому помогли бы?

И снова мгновения, показавшиеся бесконечными.

– Вам.

– Значит, если когда-нибудь нам придется отступать в ваши земли, мы можем рассчитывать на вашу поддержку?

– Что можете?

Он не понял мое слово «рассчитывать».

– Ждать от вас поддержки?

– Да.

Я нутром чувствовала, что слову этого князя можно верить. Пургаз вдруг усмехнулся:

– Ты сильная. У Пуреша есть такая дочь – Нарчатка. Если бы правила она, мокша никогда не стала бы вместе с монголами.

Неожиданно подал голос сидевший молча старик с пронзительными, глубоко запавшими глазами:

– Кто знает, что лучше для мокши.

– Дружба с врагами никому не может быть лучше!

Я с трудом удержалась, чтобы не спросить, а как же отношения с нами. И сразу поняла, что старик умеет читать мысли не хуже Ворона, он усмехнулся:

– Вы не враги, вам не нужны наши земли, вы защищаете свои.

Вот с этим я была совершенно согласна.

– Куда вы теперь?

В ответ можно было только пожать плечами, мы и сами не знали, потому что гоняться за Батыем по степи невозможно, а до теплого времени он, уже ученый русскими снегами, морозами и бескормицей, на север не сунется.

Мы уже подумывали, не отпустить ли своих ратников по домам, но, во-первых, дома были далеко не у всех, во-вторых, где гарантия, что они соберутся обратно.

Инязор чуть подумал, а потом вдруг предложил:

– Если не будете распускать свою рать, то пойдемте в наши земли. У нас нет городов и крепостей, таких как Рязань, но где разместить до весны, найдем.

Это было нелепо, что, у русских своих городов и деревень мало?

Пургаз возразил:

– От нас к Волге, где монголы кочуют, много ближе.

Подумав и посовещавшись, мы решили действительно предложить рати определиться. Возможно, не все хотят и дальше гоняться за Батыем, все же пока он не в Русской земле. У многих дома остались семьи, надо бы проведать, в первую очередь это касалось дружины князя Романа, у козельских-то ничего, хотя и им хочется посмотреть на родной город, вернее, его руины.

Пургаз объявил, что будет ждать нас два дня у брода, если мы не придем, уйдет. На том и порешили.

Мы не стали решать общим голосованием или вечевым криком, здесь каждый должен сказать за себя. Князя Романа, которому приносили клятву, уже нет, мне никто не клялся. Повоевали сколько и как смогли, дальше никто никого заставлять не будет.