Невеста из знатного рода - Алиса Жданова Страница 9

Наконец, сдавшись, я подалась вперед и, обхватив дракона за шею, закрыла глаза. Интересно, если я усну и начну падать, успеет ли Хесо меня поймать?

Дорога до столицы была неблизкой — я успела и подремать, и помечтать о том, как стану магом, и поволноваться о том, что мне придется увидеться с Рэном. Последняя мысль вогнала меня в тоску, и я поспешно переключалась на предпоследнюю, более радостную.

Наконец, в падающих на землю сумерках вдали загорелись огни столицы, и Хесо принялся снижаться. Я немного запереживала, как жители отреагируют на пикирующего с неба огромного дракона — но идущие по своим делам крошечные, как букашки, прохожие вели себя совершенно спокойно. Какое-то заклинание невидимости?

Выбрав среди скопления улиц и домов тот, который был ему нужен, Хесо плавно снизился и мягко опустился на огромную лужайку, словно специально предназначенную для посадки дракона.

Едва мне стоило сползти по драконьему боку и принять устойчивое положение, серебристый ящер на миг подернулся дымкой, и через долю секунды на его месте оказался Хесо.

— Добро пожаловать в мой дом, — он сделал приглашающий жест в сторону здания перед нами, и я зашагала рядом с ним. Хорошо, что в этот раз я догадалась менять положение в полете — ноги все же затекли, но я хотя бы не падала.

— Ты купил его, когда переехал в империю? — дом был высокий, белый и подозрительно похожий на те, что я видела в долине драконов.

— Построил, — пояснил Хесо. — Я могу приземлиться прямо на крышу, и он не рассыплется, как эти жалкие имперские постройки, — тут он презрительно сморщил нос, и я подавила усмешку. Узнаю сноба Хесо.

Нам навстречу, кланяясь, уже бежали слуги, чтобы разобрать и растащить по комнатам привезенные драконом вещи.

— А что там? — я любопытно проводила глазами сундук, который с натугой тащили двое крепких парней в серой форме.

— Книги, нормальный чай, — Хесо особо подчеркнул слово «нормальный», — все, чего мне не хватало тут раньше.

— Мы же тут ненадолго? — обеспокоенно спросила я. Судя по объемам привезенного чая, Хесо собрался провести в столице еще десять лет.

— Ровно настолько, насколько будет необходимо, — успокоил дракон и, резко свернув, повел меня по идущей по периметру дома терассе. — Пойдем, я проведу тебе экскурсию.

Я почувствовала смутное беспокойство, что он не дал мне точного ответа, но тут мимо пробежал еще один сундук, за которым было едва видно носильщика, и мои мысли перепрыгнули на другое. Нужно бы и мне забрать свои вещи из дома Рэна. Там мои паспорт и деньги. Да и вообще, не могу же я ходить в одном и том же платье?

По двору дома Хесо было понятно, что он — водник до кончиков пальцев. Тут был и пруд — конечно же, с беседкой на берегу — и кристально-прозрачный ручей, и водопад. Деревьям Хесо предпочитал бамбук, и заросли этой высокой травы создавали настоящие лабиринты, прорезанные узкими дорожками. Бамбук загадочно шелестел даже при полном отсутствии ветра, и мне все казалось, что в нем кто-то шепчется.

Напоследок дракон провел меня по дому и, оставив перед дверьми предназначенной мне комнаты, предупредил, что ужин через несколько минут. Я, кивнув, толкнула дверь и вздохнула: как получилось, что в последнее время я постоянно переезжаю?

Комната была в самом конце коридора второго этажа и выглядела как сестра-близняшка моей комнаты в долине драконов. Наверное, Хесо нравятся строгость светлого дерева и белизна рисовой бумаги, которой были затянуты окна и двери. Мне тоже импонировала спокойная бежевая гамма, и если что-то во мне и вздохнуло о некой фиолетовой комнате, то было тут же безжалостно подавлено.

Быстро приведя себя в порядок, я вышла из комнаты и прошла в Павильон рассветной росы, расположенный во дворе. Дойдя до него, я обнаружила, что угощали в нем, к счастью, не только рассветной росой: на столе стояли и замысловато порезанные овощи, и мясо в соусе, и глубокие чашечки с ароматным горным рисом.

— Мэй, — Хесо зашел в беседку с противоположной стороны. Лицо у него было странное, а в руке он держал лист бумаги. Я невольно напряглась. — Я отправил магу записку, что мы желаем посетить его, чтобы снять твой браслет. Он ответил, что приглашает нас на пир по случаю двух недель своего счастливого брака. После него он готов уделить нам время и снять твой браслет.

— На пир? — эхом повторила я. Меня было прошиб холодный пот — в первый момент я подумала, что он празднует нашу с ним неудавшуюся свадьбу, но я тут же поняла, что речь идет о его свадьбе с первой женой, из рода Ширакава. Он, конечно же, позовет на пир и ее, и они будут сидеть во главе пиршественного зала и мило улыбаться, слушая тосты за свое счастье. Я подняла на Хесо дикий взгляд.

— Я не могу туда пойти, — мне едва хватало воздуха, и мой голос был еле слышен в тишине беседки. — Я не хочу присутствовать на этом пире!

— Мэделин, — я уже поняла, что дракон называет меня моим настоящим именем только тогда, когда собирается сказать что-то неприятное, и напряглась. Его глаза смотрели на меня серьезно и прямо. — Не буду обманывать, конечно же, маг будет выставлять напоказ свое якобы семейное счастье и неземную любовь, и на этом приеме обязательно будет присутствовать его жена. Для тебя этот вечер будет испытанием. Но, — тут его губы изогнулись в тонкой, холодной улыбке, — кто сказал, что ты не можешь заставить его чувствовать себя так же, если не хуже?

Пальцы Хесо крепко сжали мою руку. Они были ледяными, словно он окунул кисть в ручей.

— Рэн обманул тебя и пытался обманом сделать своей любовницей, а его жена пыталась убить тебя, — жестко произнес он. Я дернулась от такой прямоты и попыталась вырвать руку, но он лишь сжал пальцы крепче. — Теперь же он хочет заставить тебя страдать, хочет, чтобы ты признала, что была неправа. Скажи мне, была ли ты неправа? Или, может, ты жалеешь, что я увез тебя? Жалеешь, что освободила меня?

— Нет, — судорожно отозвалась я. Я не жалела — я поступила так, как должна была. Рэн должен понять, что я не могла стать второй женой. Я с трудом вырвалась из этого ужасного брака, причем таким образом, что даже император не мог обвинить его в неповиновении приказам, и вместо того, чтобы признать за мной право на выбор, он заставляет мне идти и любоваться на его жену. В сердце, там, где все это время была лишь боль, смешанная с некоторой толикой вины, медленно зарождалось что-то новое. Холодный гнев.

— Заставь его жалеть, — шепнул Хесо. В его глазах горело удовлетворение — он, несомненно, был рад, что в качестве ученицы ему достался такой податливый пластилин. Лепи, что хочешь. Это отрезвило меня — меня никогда не учили мстить. Наоборот, прощение в нашей культуре считалось высшей добродетелью.

— Я просто хочу, чтобы он снял браслет, — твердо отозвалась я и забрала, наконец, свою руку.

— Как хочешь, — вдруг согласился Хесо. Эта легкость меня насторожила, и я подняла на него испытывающий взгляд — но его лицо было совершенно спокойным. — Это мы и сделаем. Просто снимем твой браслет и уйдем. А теперь давай ужинать, а то не доживаем до этого знаменательного мига.