Дар сгоревшего бога - Джеймс Клеменс Страница 9

И все же оседлые боги целиком этому миру не принадлежали. Меч богов расколол их родину и то же самое сделал с ними — раздел ил на три части. Одна часть погрузилась во тьму ниже всего сущего, в наэфир, превратившись в тени оставшихся наверху. Другая вознеслась в эфир, чтобы никогда не вернуться снова, непостижимая и недоступная. А посреди остались мириллийские боги, наделенные бессмертной плотью и могущественными Милостями.

Нынче же, когда минуло четыре тысячелетия, над этим равновесием нависла угроза. Кабал, затаившийся в наэфире, плел заговоры и готовил новую войну богов, вожделея власти над Мириллией. Пал ли бродячий бог жертвой заговорщиков? И если да, зачем им это было нужно?

Тилар посмотрел на Роггера.

— Где ты нашел этот проклятый череп?

— На юге. В Восьмой земле.

— Как же тебя занесло туда? — спросила Делия.

Роггер покачал головой.

— Ни в какие окаянные места я не заглядывал. Есть занятия получше, чем шататься в одиночестве по диким окраинам. Нет… череп я нашел в Сэйш Мэле, в облачном лесу Охотницы. На последней остановке в моем паломничестве.

Он выдернул из сапога штанину и показал знак богини, свежее клеймо на ноге, свидетельство того, что он побывал в ее царстве.

Потом невесело усмехнулся:

— Что-то там неладное творится.

— Что именно? — спросил Тилар.

— Так, с ходу, и не поймешь. Неладно, и все тут. Цепляет, словно сломанный ноготь или выбившаяся из пряжи нить. Одно скажу — я чертовски рад, что убрался оттуда.

— Сэйш Мэл, кажется, граничит чуть ли не с самой большой заброшенной территорией в Мириллии, — заметила Делия.

— Да, — согласился Роггер. — И может быть, в этом-то и дело. Похоже, что-то просачивается из них и заражает благословенную страну.

Тилар кивнул на суму.

— И как ты наткнулся там на череп?

— О, эту историю куда лучше рассказывать за бутылочкой твоего чудного…

Хлопанье крыльев заставило его умолкнуть.

Все трое вскинули головы. Слишком уж оно было громким … неестественно громким для обычного ворона. Над балками, заслонив звезды, мелькнуло что-то темное и пропало.

Снаружи донесся крик.

Меч Тилара с серебряным звоном вылетел из ножен, оказался в руке словно сам собой. Золотая рукоять, источавшая лихорадочный жар, казалось, впилась в пальцы точно так же, как они впились в нее. Клинок, отразив звездный свет, сверкнул подобно бриллианту.

Снаружи вновь послышались крики.

Голос Киллана проревел:

— Не отступать!

— Оставайтесь здесь. — Тилар ринулся к выходу из мастерской.

Роггер, схватив Делию за руку, метнулся следом.

— С удовольствием, будь тут крыша. Но с голым задом под открытым небом, где кто-то носится на крыльях… уж лучше я приткнусь к тому, у кого меч побольше.

В коридоре Тилар его все же остановил.

— Здесь крыша есть. Останься с Делией. Ножи, конечно, при тебе?

Вместо ответа Роггер распахнул плащ и показал ремни крест-накрест, увешанные кинжалами.

— Не выходите, — велел Тилар и поспешил к двери.

Снаружи он никого не увидел. Крики Киллана слышались за углом.

Оттуда, прижимая к груди свое оружие, выскочил один из копейщиков, перепуганный насмерть. На бегу он смотрел в сторону канала.

И это было ошибкой.

На него обрушилась с небес веретенообразная тощая тварь, похожая разом на паука и летучую мышь. С костлявыми перепончатыми лапами такой же длины, как и туловище. Безволосая, с уродливой мордой, она визжала на лету, обнажая кошмарные клыки.

Несчастный не успел поднять копье — тварь впилась ему в горло, накрыла коконом кожистых крыльев.

Вопль — и все стихло, чудовище метнулось прочь. Оттолкнулось когтями от своей жертвы, взмыло вверх, широко раскинув крылья. Ушло, роняя на лету капли крови, в черные небеса и пропало за коньком крыши.

Копейщик упал. Из разорванного горла ударила фонтаном кровь. Из вспоротого когтями живота вывалились кишки. Помогать несчастному было поздно.

Тилар, прижавшись спиной к стене, не сводя глаз с неба, двинулся к углу. Тварь передвигалась с неестественной быстротой. И когда она рванулась вверх, следом потянулся смерч мусора. Словно ветер помогал ей взлететь.

Когда чудовище расправило крылья, Тилар заметил еще кое-что. Пару грудей. Женских. То была женщина, которую превратили в зверя.

Хмурясь, он добрался до угла, выглянул.

Киллан и его стражники окружили другого звероподобного. Они наносили ему удары копьями, пойманный визжал и отбивался. Но умирать и не думал. Один из копейщиков упал — нога ниже колена была оторвана.

Монстр вырвался через образовавшуюся в заслоне брешь.

— Не пускайте его к воде! — крикнул Киллан.

Он подхватил оружие изувеченного стражника и метнул что было силы вслед. Копье пробило плечо твари, начавшей карабкаться на пристань, и пригвоздило ее к дощатому помосту.

Тилар бросился вперед. Чудовище выглядело бесформенным мешком текучей плоти белого цвета, по которой пробегали черные волны. И все же в его обличье было что-то пугающе знакомое.

Оно натужно взвыло. Текучая плоть заструилась вниз по древку копья, постепенно высвобождаясь.

Киллан с оставшимися стражниками снова ринулся в атаку. Звероподобный повернул к ним морду — тонкогубую, жабью. Зарычал, плюнул, и там, куда попала слюна, булыжники мостовой зашипели. Вскинулся на дыбы, оскалил черные устрашающие клыки.

— Факел мне! — рявкнул Киллан.

Ему передали пылающую головню, он поджег одно из копий.

— Стой! — подбегая, крикнул Тилар.

Но было поздно. Киллан с размаху вонзил горящий наконечник чудовищу в брюхо.

Плоть в этом месте затрещала и почернела. Тварь взвыла, запрокинув голову, из пасти ее вырвался язык пламени. Из последних сил она попятилась к воде, еще надеясь спастись от смерти.

Но Киллан крепко держал вонзенное копье, не давая ей уйти. Да и вода уже не спасла бы. Казалось, от наконечника возгорелись внутренности звероподобного — его тело задымилось, быстро почернело, и, испустив последний вой, монстр в корчах рухнул на дощатую пристань.

Плоть разом съежилась и застыла, перестала быть текучей, словно при жизни ее одушевляла некая Милость, которая теперь сгорела. Лишь дым еще клубился.

Тилар остановился рядом с Килланом.

— Зверь не последний, — сказал он сержанту. — Тут летает еще один. Будьте наготове.