Наперекор судьбе или… - Татьяна Захарова Страница 9

— И все-таки ты не дала ему себя поцеловать… — я неопределенно повела плечами: и почему это его так радует? Агейро вновь дотронулся до моего подбородка, а потом погладил скулу, и очень осторожно коснулся виска. И почти прошептал. — А ещё я слышал, как ты сказала, что не хочешь разрываться на две части. А, следовательно, у меня есть все шансы стать единственным для тебя.

И Аскар потянул за плененную ладонь, чтобы заключить меня в объятия. Понимая, что последует за этим, уперлась руками в его торс. Ага, сейчас он меня поцелует, и я вновь растаю, как мороженое на солнце. Не-не-не, так не пойдет. Попробуем все же достучаться до его мозгов.

— Аскар, у нас нет будущего, мы слишком разные.

— Это ты так думаешь, но я смогу убедить тебя в обратном. — с улыбкой возразил он, и все же попытался меня поцеловать. Увернулась, и его поцелуй пришелся куда-то в висок, он же не опечалился, сжал меня ещё крепче в объятиях. — Рина, я не сомневался в тебе. — Аскар взглянул в мои глаза. — Просто этот… щенок, Регейро, тот ещё стратег, и ты не представляешь, какие у него планы были на практику. — Я возмущенно хмыкнула, на что Аскар усмехнулся и продолжил. — Смотри, вы пробыли вместе всего пару часов, но за это время он успел обнять тебя при всех и не раз. А после ещё и на твоих коленях голову устроил. А теперь представь, если бы я попробовал при всех просто подсесть к тебе, чтобы ты со мной сделала? — я снова хмыкнула, в этот раз смущенно. Аскар улыбнулся и продолжил. — И да, я знаю, тебе не нравится чрезмерная опека, но… с этим мы решили, что будем бороться вместе.

— Да, папаша, — пробурчала я рассержено. Вот и как мне с этой опекой бороться? Аскар усмехнулся и поинтересовался.

— А как ты своего отца звала?

Я отвернулась, воспоминания резанули острой болью. «Пап, а, пап, а ты ведь не умрешь? Никогда-никогда?» — спросила я, сидя на его горбушке. Мы возвращались с похорон мужа Валенсии, и я впервые столкнулась со смертью так близко. Отец усмехнулся и чуть подпрыгнул, чтобы я с визгом сильнее вцепилась в его уши. Сколько мне тогда было? Три? Четыре? Отец мог промолчать, но вместо этого ответил правдиво. «Почему же? Умру… Все умирают. Но ещё очень и очень не скоро, твоих правнуков точно увижу.» Я думала долго (откуда у меня правнуки могут быть?), целых три минуты. «А мама?». «И мама тоже проживет ещё сто лет, я как раз над этим работаю.» «Гийом», — укоризненно одернула его мама, до этого молча идущая рядом.

Прикусила с силой губу, заставляя вернуться в реальность. И слабо улыбнулась Аскару, который внимательно наблюдал за мной. Так, о чем он спрашивал?

— В основном, просто «пап», задавая при этом сотни тысяч вопросов, — ответила искренне, не сдержав грустную улыбку. — Помню, мама меня даже вечной «почемучкой» называла.

— Скучаешь по ним? — с нежностью спросил Аскар.

— И это мягко сказано, — созналась я и попыталась выскользнуть из объятий Аскара. Да-да, меня волновала его близость. А ещё очень сильно напрягал собственный внешний вид, после недельного-то забега. — Может, нам пора вернуться к остальной группе?

— А ты не хочешь… — с искушающей улыбкой начал Аскар. — Принять горячую ванну, пока есть такая возможность? — Вот ведь… искуситель!!! Знает, чем можно меня соблазнить. Я покусала губу в нерешительности, и взгляд Аскара невольно сместился к губам. Сглотнула, почувствовав, как он напрягся.

— А как же остальные? Это же несправедливо…

— Ты думаешь, они обидятся, если узнают, что ты принимала ванну? — очень удивленно спросил Аскар. Хмыкнула, принимая довод как годный. И ректор понял, что других возражений не будет. Хотя, смущение все-таки было. Но не просить же не подглядывать за мной? Он проводил меня в шикарную ванную комнату, показал, как всё работает. Вручил несколько полотенец и халат. И направился к выходу.

— А ты чем будешь заниматься? — все же спросила я.

— Аналогичным действом — оккупирую ванную комнату брата. — с улыбкой ответил он. Секунда и его взгляд потемнел. — Когда-нибудь мы будем принимать ванну вместе — размеры позволяют.

Я тоже на миг представила совместное купание и… поспешно отвернулась, ибо краснеть «местной куртизанке» не положено.