Пойдём со мной, Василина - Ольга Островская Страница 9

Но когда Кайтан выводит меня за руку на сцену, и поднимает ладонь, призывая всех в зале к тишине, я только и могу думать о том, что меня собирается купить тот, от одного взгляда которого душа ледяной коркой ужаса покрывается. Что он хочет забрать меня себе. И все мои планы в этом свете кажутся до невозможности наивными и пустыми. Нереальными. Безнадёжными. Я пропаду, если меня купит этот монстр. 

– Уважаемые саи, прошу внимания, – заставив меня стать посередине сцены, провозглашает Кайтан. – Для меня огромная честь приветствовать вас сегодня здесь. Прошу, занимайте ваши места. Мы начинаем.

Он отпускает меня и подходит к краю сцены, замирая перед залом. А собравшиеся тем временем степенно рассаживаются за пронумерованными столами. Некоторые снова на меня таращатся. Некоторые просто общаются между собой, невзначай поглядывая на сцену, словно ничего из ряда вон выходящего не происходит. Светский раут прямо. Чтоб им. Ненавижу.

Мой мечущийся взгляд внезапно выхватывает из множества лиц в масках одно, обращённое ко мне. И я узнаю этого куарда не столько по тюрбану, сколько по странному ощущению, что я не совсем одна в этой толпе чудовищ, что этот незнакомец здесь ради меня. Не ради куклы и рабыни, а именно ради меня самой.

Не знаю, с чего я это взяла, не знаю, почему вдруг увидела обещание защиты там, где его быть не может. Не знаю… Может, мой мозг просто так защищается, и ищет хоть какой-то якорь, но этот взгляд незнакомца непостижимым образом даёт мне силы.

– Итак, многие из вас сегодня имели возможность насладиться обществом моей восхитительной спутницы Василины – говорит дальше Кайтан. – Попробовать на вкус её энергию, оценить, насколько юна она и прекрасна. И теперь кто-то из вас получит право увести её с собой, как потенциальную связанную и будущую мать множества сильных наследников. Получит возможность наслаждаться этой прелестной малышкой и всем, что она может дать. От вас требуется всего лишь… победить остальных в честном аукционе.

Ага, честностью тут так и разит. Чесные работорговцы. Прям ангелы во плоти. Не смешите мои тапочки, которые дома остались. 

Дикая смесь стыда, злости, обиды, ненависти и желания реветь от безысходности разъедает мою душу. Мне хочется зажмуриться, прячась от всех и вся, но я продолжаю зачем-то смотреть на мужчину в тюрбане. Позволяю себе держаться за этот якорь. За спокойную уверенность в его взгляде и обещание… Чего?

– Кто получит столь ценный приз? – заканчивает расхваливать свой живой товар проклятый Кайтан. Делает эффектную паузу. Моё сердце в это время колотится так, что этот звук, кажется, слышат все в зале. – Стартовая цена десять тысяч золотых латрий. Кто готов заплатить?

Тут же вверх взметается несколько рук.

– Сай за третьим столиком был первым. Кто даст двенадцать? – торжественно интересуется Кайтан.

Эту цену тоже сразу же перебивают. А дальше торги набирают оборот. Поначалу ещё Кайтан задаёт цену. А потом куарды сами начинают выкрикивать суммы, которые готовы выложить за меня. А зацепивший моё внимание синеглазый незнакомец почему-то молчит. Не собирается участвовать? Не имеет таких денег? тогда зачем пришёл сюда? Зачем... Это во мне что, обида говорит? Тьфу. Вот ещё. 

Впрочем, маликсар молчит тоже. Но всё это время смотрит на меня. Я чувствую его взгляд буквально кожей.

Он вступает в игру лишь тогда, когда редеет количество желающих.

– Сто тысяч латрий, – перекрывает его низкий вымораживающий голос все остальные, одним махом подняв цену больше, чем в два раза.

В зале мигом наступает оглушительная тишина. Тем громче я слышу, как кровь шумит у меня в ушах.

– Сто тысяч золотых латрий, – повторяет Кайтан. – Кто даст больше?

Мой взгляд невольно перемещается на сидящего прямо напротив меня маликсара. Он усмехается уголком рта, холодно прищурив глаза, показывая, что знает мои страхи. Обещая их воплотить. И целую секунду я умираю, думая, что он победил.

– Двести тысяч, – разрывает тишину зала новый голос.

Не веря своим ушам, я теперь вскидываю взгляд на незнакомца в тюрбане. Это, правда, он сказал? Вступил в борьбу с местным правителем? Он что, бессмертный?

Похоже, не только меня удивляет новый участник торгов. На него устремляются взгляды почти всех присутствующих куардов. Кроме самого Хасмиера, недовольно скривившегося. И того самого брюнета, с которым мой потенциальный "спаситель от маликсара" сидит за одним столом. Этот, кстати, мне ещё и подмигивает неожиданно с лукавой улыбкой. 

– Что ж, пришло время крупных ставок, – сдавленно произносит мой так называемый хозяин. – Кто даст больше двухсот тысяч?

– Триста, – чеканит Хасмиер.

– Пятьсот, – тут же без малейших сомнений перебивает его цену конкурент. Ой мамочки!

Даже мне иномирянке, ничего не видевшей в этом мире, и не понимающей толком всех нюансов денежной системы этой Лайтази, ориентируясь только по скудным сведениям, полученным от Фархи, которую допрашивать было проблематично в силу её возможных подозрений, так вот даже мне понятно, что суммы озвучены колоссальные. По меркам моей страны это семизначные или даже восьмизначные цифры. Неужели я настолько нужна этим мужикам?  

Маликсар молчит буравя меня пристальным взглядом. Оценивает? Высчитывает, стою ли я таких денег?

– Миллион, – произносит всё-таки. Даже представить боюсь, как он меня их отрабатывать заставит. Если купит. Теперь я уже не настолько в этом уверена. 

– Два, – всё так же ровно и без заминки отвечает ему куард в тюрбане.

В зале повисает такая оглушительная тишина, что кажется будто её ножом можно резать. Этого не может быть. Просто не может. Это не со мной. Это не меня сейчас покупают. Но если выбирать между этими двумя, то я однозначно болею за синеглазого.

– К-хм, два миллиона золотых латрий, – наконец находит в себе силы промямлить Кайтан. – Кто даст больше?

За те пару минут, что Хасмиер размышляет, я почти забываю, как дышать, боясь поверить в избавление от роли его дрессированной зверушки. Может я потом ещё пожалею, может тот другой ничем не лучше, или даже хуже, но надо ведь мне на что-то надеяться?

И когда маликсар молча качает головой, отказываясь поднимать цену, я чувствую настолько острое облегчение, что даже ноги подкашиваются. Из двух зол меня купило то, что вроде бы добрее. 

– Продано за два миллиона золотых латрий, – выкрикивает уже точно не мой хозяин. – Саю за шестым столиком. Эта фуэнта ваша, уважаемый.