Друзья боевого мага - Сергей Бадей Страница 82

Два воина поволокли провинившегося в сторону шатров, а пожилой тролль поднялся на ноги и повернулся к Тартаку, держа в руке тот злосчастный кинжал.

– Будешь жаловаться? – почти утвердительно спросил он.

– Нет! – мотнул головой Тартак. – Молод он еще, несдержан.

– Можно подумать, ты стар! – хмыкнул тролль и уже более ласково взглянул на Тартака. – Я бы сказал, что ты еще моложе. Но драться умеешь! Повезло тебе, что он упал! Ты бы от этого, – тролль многозначительно покачал кинжалом в руке, – не смог уйти!

– Как знать? – пожал плечами Тартак. – У нас просто так звание воина не дают. Я его в драке с железнобокими получил.

Пожилой тролль уважительно склонил голову.

– А теперь уходи! Я расстроен, – попросил он и добавил: – И не я один расстроен.

Пожилой тролль мотнул головой в сторону группы воинов, хмуро посматривающих на Тартака.

Тартак понятливо кивнул и, подхватив свою палицу, не оборачиваясь, зашагал дальше.

"И обо что этот дурной Мурап мог споткнуться?" – удивлялся пожилой тролль, рассматривая абсолютно ровную каменистую площадку.

Честно говоря, Тартак тоже недоумевал по этому поводу. Виданное ли дело, чтобы тролль запнулся в собственных ногах?

Тем временем ноги Тартака несли его дальше, в сторону веселых выкриков парней и девичьих взвизгиваний. Он вскарабкался на пригорок и остановился рядом со стоящим там вождем, удовлетворенно наблюдающим за молодежью.

– Ну, что тут? – осведомился Тартак.

– Веселье тут, – растроганно отозвался Тыр. – Эк резвятся, сердце радуется. А ты чего здесь?

– Да вот, ходил, сюда и пришел, – пояснил Тартак.

– Я спрашиваю: почему здесь, а не там? – кивнул Тыр на молодежь, играющую в какую-то веселую игру.

– Ах, это, – Тартак посмотрел в ту сторону. – Рано мне еще! Я же уже говорил.

– Ничего не рано! – воинственно повернулся к нему Тыр. – Да после вчерашней битвы за тебя любая пойдет. Выбирай!

– Нет, – мотнул головой Тартак. – Я еще башку беербока над очагом не повесил. Вот когда повешу, тогда подумаю.

– Башку беербока? – ошеломленно переспросил Тыр. – Вот теперь ты меня убедил, что тебе жениться не надо! Конечно, зачем мардуков плодить? Вот уж не ожидал, что у такого мудрого тролля, каким является твой отец, может вырасти такой безмозглый сынок.

– Эй! Ты, вождь, поосторожней в выражениях! – насупился Тартак. – Я все-таки воин!

– Да ты знаешь, сколько таких вот, как ты, а то и получше тебя, отправлялись к беербоку? И где они все? – Тыр, упершись кулаками в бока, насмешливо взирал на Тартака. – Я тебе могу сказать. Если бы у беербока был очаг, то их головы подошли бы для него как нельзя лучше. Это тебе не простой лесной бурый увалень! Это – БЕЕРБОК! Конечно, слава от такого подвига будет немалая, да только я не припомню что-то, чтобы ее кто-то смог завоевать. Да ты, гхмыр лохматый, и со мной не справишься! Куда тебе на беербока идти?

– Ах, не справлюсь? – свирепо отозвался Тартак. – Ну, держись!

Молодежь на поляне ошеломленно и зачарованно наблюдала, как на пригорке азартно лупят друг друга вождь одного из племен и молодой воин, так отлично зарекомендовавший себя в первой схватке. Игра была забыта, и некоторые тролли уже заключали между собой споры: кто победит, и без скольких зубов.

– Ты опозорил наш род! – Таргум Хоран Банвириус яростно мерил шагами пространство пещеры. – Виданное ли дело – драться с вождем? Ладно, если бы это было в каком-нибудь укромном местечке, но на глазах у молодежи! Какой пример ты подал им? Так, чего доброго, еще кто-нибудь решит, что можно драться со старшими! Чего молчишь? Отвечай, как ты посмел!

Тартак был занят. Он пытался хоть что-нибудь увидеть левым глазом. Глаз заплыл (Тыр удачно залепил кулаком, когда Тартак чуть раскрылся) и видеть белый свет не желал. Тирады отца до слуха не доходили. Да в общем-то Тартак и не пытался прислушиваться. Он считал, что был прав. А значит, правоту надо отстаивать, несмотря ни на что.

Ротона молча слушала разглагольствования Таргума, не вмешиваясь. Возвращение с Тохтутоя было омрачено хмурым видом Таргума и Тартака. То, что Ротона сначала приняла за боевые ранения, оказалось следами драки с вождем.

Да, Тартак вырос и уже не давал себя в обиду, но Ротона даже не ожидала, что он решится не дать себя в обиду и Великому Тыру.

– Отвечай! – Таргум встал перед Тартаком, уперев в бока руки.

– А чего он? – отозвался Тартак. – Он назвал меня слабым и мардуком. Ну, и еще многими словами. Это уже потом, после драки.

– Ну, может быть, если вспомнить, как выглядел Тыр, когда я прибежал, слабым он тебя зря назвал, – задумался Таргум. – Но мардуком он тебя назвал правильно! О горе мне! Мало того, что сынок – шаман недоделанный, так он еще и с вождями дерется!

– Что? – Тартак даже подскочил на месте, забыв на минутку о проблеме с глазом.

– То, что слышал! – огрызнулся отец. – Теперь на тебя волком смотрят и шаман, и вождь. Что делать будем?

– Лучше всего, если он на время исчезнет, – заметила молчавшая до сих пор Ротона. – Помнишь, как мы переживали гнев Тыра в дальних пещерах? Вот Тартак пусть туда и отправляется. Еду ему мы будем носить, а он пусть там посидит и подумает над своим поведением.

– Правильно! Молодец ты у меня! – решил Таргум. – Собирай вещи!

– А что я там делать буду? – осведомился Тартак.

– Думать над своим поведением. У тебя что, после затрещин Тыра со слухом проблемы?

– Что, вот так все время и думать? – неприятно удивился Тартак.

– А ты чего хотел? – отец злорадно улыбнулся. – Ничего! Порой и нам думать бывает не вредно. Если ты не понял, то ссылка в дальние пещеры – это наказание. А какое же наказание без мучений? Ну, можешь еще отрабатывать тот прием, что я тебе показывал. Он у тебя еще плохо выходит.

– Батя! Да я же там от скуки загнусь! – взмолился Тартак.

– А тут ты от чьей-нибудь палицы загнешься, – свирепо парировал Таргум. – Причем, второе – вернее. Сафур раньше тебя не решался трогать, а сейчас, когда Тыр на тебя зол, может и решиться. А сам скажет, что это, мол, духи постарались. Спрашивай потом у них, действительно они или нет. А так мы тебя, с помощью этих самых духов, отправим в дальние пещеры, а Сафур пусть ищет, если охота. Потом вождь остынет, я с ним побеседую…

– Знаю я ваши беседы! – сварливо заметила Ротона.

– Для дела! – безапелляционно заявил Таргум. – Спасать этого гхмыра-то надо!

Тартак уныло рассматривал внутренности пещеры, в которой ему предстояло пожить какое-то время. Скажем так: убогое зрелище!

Шаги отца уже давно стихли, и вокруг царила самая настоящая мертвая тишина. Дело в том, что дальние пещеры находились среди скал, лишенных даже намека на какую-нибудь растительность. Ну, а кого могут заинтересовать мертвые камни? Вот и не было тут никакой живности. А раз нет живности, то и звуков как таковых не имеется. Разве что посвист ветра да раздраженное сопение Тартака.