Книга судеб - Александр Харламов Страница 8

Миллионер Вячеслав Заславский — владелец футбольного клуба, крупнейшего тракторного завода в Европе стоял у окна и наблюдал, как дворник гребет лопатой слежавшийся мокрый снег на узких дорожках его усадьбы.

Зима выдалась в этом году на редкость снежная и морозная. Жаль Кира не видит ее. При мысли о дочери он поморщился. Разом нахлынули страшные воспоминания годичной давности, когда дорогой мерседес «S класса» со всего маху врезался в столб уличного освещения, а за рулем сидела его маленькая девочка, его дочурка, только вчера в день своего восемнадцатилетия получившая права на вождения автомобиля. Ту ночь он не забудет никогда! Слезы жены, мрачные предсказания врачей, почти шестичасовая операция с трепанацией черепа и угрюмый безмерно уставший голос нейрохирурга, только вышедшего из оперблока.

— Ваша дочь в коме…

Слова резанули по самому родному, что хранилось в сердце. Ноги жены, стоявшей рядом подкосились, она, охнув, медленно сползла по стенке. А он…он видел все, как в тумане, смутные очертания фигур в белых халатах, голоса врачей, доносившихся до него, как будто сквозь вату. Суета в приемном покое.

Но это оказалось не самое страшное… Самое ужасное, жуткое было еще впереди, когда ушла надежда…когда были объезжены все знаменитые клиники от Израиля до Германии, когда врачи беспомощно пожимали плечами, говоря, что они сделали все возможное.

А через полгода бессмысленных скитаний по городам и весям, многомиллионных затрат, полностью развалившегося бизнеса, тот же самый нейрохирург, который оперировал Кирочку в ту страшную ночь предложил отключить ее от аппарата поддержки жизнеобеспечения. Вот тогда исчезла надежда совсем!

Сердце дрогнуло, разум твердил о том, что ее уже не вернуть, но жена не простила ему бы такого решения. Она и так сильно изменилась за это время. Похудела, побледнела, стала молиться, ходить в церковь, напрочь забыв о бутиках и нарядах. Теперь ее жизнь заключалась в этом безжизненном теле совсем еще молодой девушки, лежащей без движения на кровати, подключенная к самому современному оборудованию, не дающему затухнуть слабо работающему мозгу.

Заславский поморщился от боли в левой стороне груди. Вытащил из секретера пузырек с лекарством и накапал себе немного. Залпом выпил, словно стопку водки. Никто не должен видеть его слабым! Никто не должен видеть его таким, какой он сейчас, одуревшим от моральной и физической боли почти полностью сломленным человеком. Для всех он должен был и оставаться владельцем фабрик, газет, пароходов, сильным противником и могучим союзником.

— Вячеслав? — в комнату зашла Ирина — жена, бледная копия себя прошлой, всегда яркой и дышащей сексуальностью женщиной. Теперь на ней не было макияжа. Роскошные каштановые волосы стянуты в тугой пучок и спрятаны под черным платком. Одета Заславская была в серую зламиду до пят, увешенная каким-то омулетами и оберегами.

— Да, Ирочка, — со вздохом олигарх повернулся к жене, изобразив на своем лице натянутую улыбку. Он всегда стремился ее поддержать. Зная, что только надеждой она живет, только надежда дарит ей силы двигаться дальше и бороться.

— Ты сегодня не был у Кирочки… — укоризненно поглядела она на него. — Наша доченька будет расстроена, что папочка про нее забыл.

Ира каждый день разговаривала с дочерью, пыталась донести до находящегося в коме мозга какие-то новости, смешные случаи из их жизни. Это стало для Заславской своеобразным ритуалом, которая она соблюдала неукоснительно, заставляя делать тоже самое и мужа. Сегодня ритуал был нарушен, и Ирина пришла в рабочий кабинет, чтобы отчитать нерадивого супруга. После аварии они виделись редко, спали в разных комнатах, жена сама приказала перенести кровать в спальню к Кире. А Вячеслав и не стремился к их уединению, ночевал в кабинете, ужинал и завтракал тут же. Он не знал, что скажет ей наедине, боясь проговориться о том, что надежда уже умерла.

— Ты же знаешь, что у меня важная встреча, — пояснил Заславский, — я думал зайти к Кире после нее.

— У тебя встречи всегда важные, но Кирочка… — по щеке Ирины скатилась слеза. Она по-старушечьи платком смахнула ее, пытаясь собраться. — Но Кирочка…она всегда так ждет своего папочку.

— Я обязательно к ней зайду! Ириш, — он подошел к жене и обнял ее за плечи. Женщина словно подрубленный столб рухнула ему в объятия и зарыдала.

— Ну зачем?! Зачем ты купил ей эту проклятую машину?! Она сейчас была бы с нами! Почему ей ничего не помогает… — плач ее стал перерастать в истерику. Ирина Заславская забилась в руках мужа. Заколотила маленькими кулачками ему по груди. Он рывком притянул ее к себя, ласково зашептал н ухо какую-то бессмыслицу о том, что у них много денег, что они найдут выход, что спасут их единственную дочь, но Ирина слышать ничего уже не могла и не хотела. Внутренний стержень рухнул по напором боли. Она заколотилась в припадке, а Вячеслав еле сумел скрутить ее руки.

— Ира, да перстань же ты! — но она была глуха к голосу разума. Внутреннея душевная боль выворачивала ее наизнанку. Миллионер еле смог разжать сжатые зубы и силой запихать в рот жене несколько таблеток успокоительного.