Спецназ боярина Коловрата - Илья Куликов Страница 8

Зима закончилась, и снег, растаяв, превратился в вездесущие лужи. Даже возле крыльца княжеских палат образовалась подобная и, надо сказать, весьма глубокая.

К княжеским палатам галопом подскакал легко одетый всадник. Лишь меч указывал на то, что это человек ратный. Его тотчас проводили к великому князю, так как знали в лицо. Это был сын боярина Никодима Васильевича, который вместе с отцом стерег землю великого княжества, живя подолгу на самых окраинах Руси. Именно Никодим Васильевич посылал к великому князю вести о монголах.

Сын боярина Константин Никодимович склонил голову и хотел было опуститься на одно колено перед великим князем Юрием Игоревичем, но тому было не до этого.

– Хватит, – остановил сына боярина великий князь, – говори, какие вести?

– Великий князь, войско степняков числом более десяти тысяч двинулось к нашим землям. Но отец передает, что, по его сведениям, это только передовой отряд. Вся Степь пришла в движение этой весной.

– Рать выступила прямо в весеннюю распутицу? – спросил великий князь у Константина.

– Да, и отец также передает, что Степь готовит набег, которого ранее никогда не знала Русь.

– Хорошо, – кивнул великий князь, – ты отдохни, затем отправляйся обратно к отцу и скажи ему, чтобы следил за ворогами, но в бой пусть не вступает. Пусть шлет ко мне гонцов, как только угроза станет очевидной.

Степь всегда беспокоила Русь, и разные степные народы в свое время окрасили кровью многострадальную российскую землю. Так, наверное, и теперь будет. Десять тысяч конников – сила немалая, но он, в случае чего, и двадцать тысяч собрать сможет, правда, большинство таких воинов селяне, но и на них можно опереться. Разобью как-нибудь. Другое тревожило великого князя рязанского: слухи о том, что пала столица булгар, а значит, сил у степняков может быть в разы больше.

После того как сын боярина Никодима Васильевича ушел, великий князь приказал позвать к себе ближников, чтобы обсудить новость. Утаивать было уже бессмысленно. Коли будет набег степняков, то всем стоит быть готовыми.

Пока ближники собирались, Юрий Игоревич рассказал обо всем своему сыну княжичу Федору.

– Так что, думаю, набег на нашу землю будет большой, – подытожил великий князь Юрий.

Федор и так понимал, что в степях что-то происходит, и сам немало встревожился, когда узнал, что булгары бегут к великому князю владимирскому, который считался самым главным князем на Руси.

Федор выслушал отца, а после произнес:

– А что, если нам постараться с ними мир заключить и тем самым избежать кровопролития? Ведь если они ведут силу пусть даже в тридцать тысяч всадников, то должны понимать, что мы тоже не лыком шиты и сможем выставить свое войско. Потери будут с обеих сторон. Даже если враги нас разобьют, то и сами кровью умоются.

Великий князь улыбнулся, слушая Федора. Хороший у меня сын, подумал великий князь Юрий Игоревич, понимает, что надо беречь своих людей. В них – главное богатство, а уж после в золоте и серебре. Но он не понимает, что Степь уважает только силу и говорить с ними будет возможно только после того, как сила та будет показана.

– Отец, – продолжал Федор, – как мы смотрим на Степь, так и Степь смотрит на нас. Там знают, что ветви великого дерева Рюрика в вечном споре между собой, и поэтому если мы покажем Степи, что мы едины, то это и будет проявление силы. Надо узнать, что вообще им надо в наших землях. Может быть, их удар в другое место нацелен и нет нам нужды воевать с ними. Сказывают, что в свое время монголы искали в русских князьях друзей. Так было еще до того злосчастного сражения, когда на берегу реки Калки великая беда обрушилась на землю российскую.

Между тем на совет пришли боярин Демид Твердиславович и боярин Евпатий Львович, тесть княжича Федора.

Евпатий Львович сел на скамью и сонно потирал ладони. Великий князь частенько приглашал его на совет, и сейчас Евпатий приготовился к тому, что начнут обсуждать, чего и где сажать да на какие луга коней гнать. Скучно, подумал Евпатий, и от дел отвлекает. Боярин Евпатий вместе с княжичем Игорем Ингварьевичем собирался сегодня съездить разорить плотину бобров и, может, подбить пару зверьков. Но самое важное, что хотел сделать Евпатий, это как бы потеряться и посмотреть, сможет ли Игорек сам выйти из леса. Конечно, чтобы не случилось беды, Евпатий не собирался далеко отходить от парня. Евпатий верил, что отрок справится. Интересно, как он себя поведет после. Будет хвастаться или нет? Вот в чем вопрос, и тогда и надо будет учить его.

В свое время он, несмотря на крики Василисы Николаевны, подобное провернул и с Евпраксиньей. Девочка не только не испугалась, но и собрала целую корзину ягод, так как тогда было начало лета, а после как ни в чем не бывало, вспомнив все, чему учил ее названый отец, нашла дорогу к дому. Евпатий подсматривал, как его воспитанница смотрела на кору и на другие приметы, чтобы определить, куда идти, и был в тот момент очень горд собой.