Второе пришествие Афродиты - Наталья Швец Страница 8

Ну и пусть! Прелестная странница горделиво встряхнула всклоченным волосом… Подумаешь, враги пожелали представить ее в столь неприглядном виде перед людьми! Да она в любом образе всегда будет выглядеть желаннее всех небожительниц вместе взятых! и не в волшебном поясе тут дело. В нее все влюбляются потому, что она прекрасна. Справедливости ради следует отметить, покрасневшие от постоянных слез глаза, вспухший нос, обгоревшие на солнце щеки, потрескавшиеся губы, из которых сочится кровь, сейчас не делают ее краше. Вечно голодная Эридия и та выглядит лучше нее. Сил приводить себя в порядок не было, волшебства не осталось. Хотя… Создать легким движением руки костяной гребень сумеет, а уж расчесать им волосы тем паче. Красоты от этого не прибавится, зато длинные кудри прекрасно прикроют наготу.

— То-то, — злобно прошипела Афродита, подняв глаза к небу. В этот момент ее вряд ли бы кто узнал. От прежней очаровательной улыбки ни осталось и следа. Жесткая складка появилась в уголках губ и исказила все лицо. Огромные зеленые глаза будто бы присыпало слоем вулканического пепла, носик заострился, а белый лоб прорезала глубокая морщина. Впрочем, богиню это мало волновало.

Она была увлечена разговором со своими противницами, которые оставались невидимыми.

— Вы утверждаете, что после моего изгнания покой воцарился на Олимпе. Теперь там все друг друга почитают, окружают вниманием и заботой, которых при мне не наблюдалось. Я прекрасно понимаю, вы отправили меня на землю в полной уверенности, что люди не примут любовь и уничтожат ее. Не надейтесь!

Выпалив про себя тираду, Афродита несколько успокоилась. А затем в порядке самоутверждения показала небу довольно непристойный жест, в полной уверенности, что ее видят. Надо сказать, что не ошибалась. Гера и Афина, действительно, наблюдали за странницей. Для этих целей у волоокой имелось зеркало, благодаря которому она всегда находилась в теме. Смелость изгнанницы им жутко не понравилась. Рассерженная Паллада мстительно окатила ее холодной волной с головы до ног. Но тут случилось чудо — соленые брызни, едва коснувшись тела богини любви, засверкали на солнце, словно драгоценные капли. Ослепленная их блеском, Афина зажмурила глаза, а когда открыла, довольная собой Афродита отплыла довольно далеко.

* * *

Дельфины подвезли ее к огромному валуну и всем видом давали понять — дальше плыть нельзя. До берега было еще далековато, так что это расстояние придется преодолеть самой. Ей ничего не оставалось, как прыгнуть с раковины в воду и поплыть к берегу. Хвостатые ребята приветливо хрюкнули на прощание и стремительно унеслись прочь. Ледяная вода обожгла тело.

Бедняжка вцепилась руками за острый выступ на камне, который оказался остатком некогда излившейся лавы. Он оброс ракушками, покрылся мхом и водорослями. Волны пребольно ударили богиню об его поверхность. Было совершенно очевидным — злобный Посейдон решил отомстить за безразличное отношение к его ухаживаниям.

От ужаса Афродита забыла о своем бессмертии и принялась причитать в голос:

— Какая же бедная и несчастная! И никто меня, горемычную, не любит! И останусь лежать мертвой на этом камне и моими единственными провожатыми в царство Аида станут мерзкие чайки.

Ей было очень сложно сопротивляться натиску волн. Не лучше ли сдаться и просто уйти на дно? Быть богиней очень трудно. Быть богиней любви трудно вдвойне. Отчаяние вновь наполнило сердце.

Богатое воображение тут же нарисовало страшную картину — она лежит на камне, рядом скачут птицы, норовя побольнее ущипнуть. Как знать, может именно такое наказание придумали боги Олимпа. Что же до папочки, то он явно не рискнет придти на помощь. Для него самым важным является собственная репутация.

Ах, как набраться мужества и нырнуть в набегающие волны! Вздохнув поглубже, Афродита бросилась в воду. Волны тут же принялись ее яростно трепать из стороны в сторону. Прекрасно понимая, что промедление смерти подобно, нашла силы собраться и поплыть. Приходилось подбадривать себя мыслью, что с каждым гребком далекий берег становится все ближе. Еще один рывок, потом другой! И вскоре под ногами почувствовалось каменистое дно.

Афродита попыталась встать и сделать несколько шагов вперед. Море никак не хотело отпускать. Ноги подкашивались, колени дрожали от напряжения. Упрямый прибой с силой отбрасывал от берега, но она все равно продолжала двигаться вперед. В какой-то момент показалось, что откуда-то из воздуха возникла сильная рука и рывком выбросила ее на сушу. Упав без сил на острую гальку, богиня с облегчением вздохнула — она на суше!

Невозможное возможно. Спасена, пусть и слегка помята. Тело было словно деревянным. Болело все — кожа, кости. Афродита осознавала, ей понадобится много времени для восстановления энергии… Однако расслабляться было еще рано. Надо было немедленно искать место для ночлега. Несчастная изгнанница приподнялась и, пошатываясь, заковыляла по направлению к лесу, который темной каемкой виднелся вдали.

* * *

Желание помолодеть меня не отпускало. Я смело двинулась к огромному валуну, к которому, как утверждала наш гид Полина много тысячелетий назад на белоснежной раковине причалила Афродита. Обогнуть его три раза я не мечтала. Тут хотя бы один раз получилось. Опять же, путем нехитрых математических подсчетов несложно было подсчитать — если три раза это десять лет, то один — три с хвостиком года. По-моему, тоже неплохо. Мне этого показалось достаточно и я смело ринулась в воду.

Море на Кипре практически везде теплое. Здесь же в прямом смысле слова обожгло холодом. Хорошо еще, что ноги судорогой не свело… Спасало лишь одно — желание омолодиться. Благодаря такому мощному стимулу удалось сделать несколько гребков, затем еще и еще. И вот он, о, чудо, мохнатый бок валуна! Не буду описывать, каких трудов стоило обогнуть скалу, возвышающую в нескольких десятков метра от берега, а затем вновь повернуть к берегу.

— Катя, — Аленкин голос вернул меня в реальность, — глубоко?

— Глубоко, — пропыхтела я в ответ.

Пока что достать ногой до дна никак не получалось.

Через секунду опять нетерпеливое — глубоко? Ей-то хорошо, с завистью подумалось мне. Алена плывет, держась за плечи двух добровольных помощниц. А вот мне пришлось самостоятельно сопротивляться натиску волн, готовых утопить неопытную пловчиху. Только от великого ума можно пойти на такую авантюру.

— И главное на что купилась, — не переставала себя ругать я. — На россказни гида. Она-то сама в воду не вошла, осталась на берегу и теперь радостно смеется, наблюдая за нашими стараниями.

Наконец кончик большого пальца ноги достал до дна. Какое это блаженство вновь ощутить земную твердь! Я попыталась встать, но прибой вновь уволок меня на глубину. Только с третьей попытки удалось разорвать объятия Посейдона. Я с облегчением свалилась на песок. Какая там Афродита, утомленно шептала пересохшими губами, какая там молодость! Дай Бог до автобуса доползти!

Мой взгляд случайно упал на два чахленьких деревца, неизвестно каким образом проросшие на каменистой скале. Деревца были сплошь обвязаны белыми ленточками. Моя усталость улетучилась, словно ее и не было. Умом прекрасно понимала — расти при Афродите они никоим образом не могли. Но сердце верило — высадила их великая богиня и, следовательно, скромный дар поможет исполнить сокровенное желание. Ведь нам всем так хочется верить в чудеса!