Леди и Некромант - Екатерина Воронцова Страница 8

Получасом позже я, умывшаяся — к моему удивлению в прицепном вагончике наличествовал водопровод и даже ванна имелась, мраморная, на золоченых львиных лапах поставленная, — сидела за столом.

По правую мою руку устроился Тихон, который ради внеурочного чаепития соизволил отереть копоть и надеть свежую рубаху. Как свежую… относительно предыдущей, скомканной и отправленной им в ящик с грязным бельем, вполне себе свежую. Но вот на рукавах ее виднелись жирные пятна. Воротничок торчал как щенячьи уши, а пара пуговиц исчезла. Притом рубаха была клетчатой, из какой-то плотной и по виду теплой ткани.

— Прошу извинить мой внешний вид, прекрасная лайра. — Тихон спешно закатал рукава. — Но, увы, к моему величайшему прискорбию, за последние триста миль мы не встретили ни одной швейной мастерской.

И не только ее.

Прачечные, судя по всему, им тоже не попадались. Взять хотя бы скатерть. Льняная. Белоснежная. С тонкой вышивкой. И пятнами от чая, вишневого компота и соусов… пятна застирывались, но, похоже, не слишком старательно.

Многоуважаемый Гренморт лишь вздохнул.

Вздох его был тяжким.

Душераздирающим.

А в его исполнении…

Если Тихон был эльфом, вернее — альвином, то Гренморт причислял себя к подгорному народу. Невысокий, на полголовы ниже меня, он отличался непропорционально развитой фигурой: широкие плечи, длинные руки и в то же время короткие, хоть и крепкие ноги.

Ноги, затянутые в шелковые чулки.

Белые.

К чулкам прилагались туфли с длинными загнутыми носами и пряжками-бабочками, пышные штаны из золотой парчи, из прорезей которых выглядывал лиловый шелк.

Подвязки с пышными бантами.

Рубашка с круглым кружевным воротником — я такие только в учебниках истории видела. И камзол из атласа винного цвета.

Убийственная красота.

Пышную бороду Гренморт заплетал в тонкие косички, каждую из которых украшал крохотный парчовый бантик. В темной гриве волос виднелись и бусины, и перышки. И при всем этом он умудрялся смотреться весьма гармонично.

— Не будет ли с моей стороны дерзостью уточнить, чья нынче очередь стирать? — поинтересовался Тихон, почесывая ухо.

— Так… Ричарда? Вчера я был. Позавчера ты. Сегодня Ричард… и стирает… — Грен взял паузу, добавляя трагизма. — И готовит.

И вновь вздохнул.

Так обреченно… похоже, упомянутый Ричард, который за столом отсутствовал, был не слишком умел в готовке.

— Если хотите… — Я скромно потупилась.

Нет, не сказать чтобы я стремилась произвести впечатление кулинарными талантами — судя по стопкам кривоватых бутербродов из черствого хлеба и несколько заветрившегося сыра, это будет несложно, — скорее уж видела возможность.

Эта самая возможность просто-таки нагло лезла в глаза.

В жилом вагоне, где разместились и небольшая гостиная, и столь поразившая меня ванна о львиных лапах, и крохотная, едва повернуться, кухня с холодильной установкой — вот уж еще одно чудо, — царил беспорядок. Мягко говоря, беспорядок.

Я бы сказала, форменный бардак.

Грязная посуда.

Грязная одежда.

И ковер, некогда, подозреваю, весьма милый и недешевый, тоже не отличался чистотой.

Клубы пыли в углах и толстый слой ее же на очаровательной этажерке. Вместо статуэток, которые бы с этажеркой гармонировали, на полочках валялись ключи, отвертки и розовые бантики…

Чай пах сеном. Возможно, им и был, поскольку вкус соответствовал запаху. Над бутербродами печально кружила муха, не решаясь, впрочем, покуситься на них.

— Возможно, — я сделала глубокий вдох, — это будет нагло с моей стороны, но…

…эти двое по первому впечатлению неплохие ребята.

Подобрали.

Чаем напоили. Накормили в меру возможностей… и вообще везут вот. Только ехать мне совершенно некуда. И не факт, что в городке, куда мы прибудем к завтрашнему утру, меня встретят столь же ласково. Нет уж, знакомое зло лучше незнакомого.

А с бардаком я управлюсь.

Имеется опыт.

— …вы не хотели бы нанять домоправительницу? — завершила я фразу и скромно потупилась, надеясь, что поймут они верно. В конце концов, в ближайшем окружении не было никого, кто бы претендовал на сие чудесное место.

— А… — Альвин дернул ухом, для разнообразия левым.

И котелок снял.

— Готовлю я неплохо. Стирать умею. Иглу в руках тоже держать доводилось. — Я старалась говорить спокойно. — Естественно, никаких иных…

…это слово я подчеркнула, и подгорец очаровательно зарделся.

— …услуг я не оказываю.

Альвин дернул правым ухом.

И уставился на подгорца.

Подгорец — на потолок.

Посмотрела и я. Потолок был низким, что, впрочем, неудивительно. Удивительно вообще, как в эту колымагу столько всего влезло, изнутри она выглядела куда больше, чем снаружи.

— Ричард будет недоволен, — произнес Гренморт со вздохом и покосился в сторону ширмы. Надо полагать, за ней и находился тот самый Ричард, поборник бардака и любитель черствого хлеба.

— Будет, — согласился Тихон.

— Он и так постоянно недоволен. На паршивого не угодишь: то жарко, то не парко, то баня студена. А мы скоро язву заработаем… и вообще… не токмо пузище смышляет о пище, и тощий живот без еды не живет.