Книжный клуб заблудших душ - Валерия Осенняя Страница 8

Надеюсь, эти эмоции не значили, что я ошиблась с выбором книги: «Влияние на человека запрещенных препаратов» Оза Кайга, и мужчина удивлен заказом племянницы.

На деле же я глупо улыбалась, изображая полное неведенье. Но главным было не это, а то, как мне все-таки добраться до сейфа…

Случившееся после не иначе как чье-то волшебство. В комнату влетел взволнованный Гильберт. Учитывая, что дворецкие обязаны быть весьма сдержаны и спокойны, его поведение заставило заволноваться даже хозяина дома.

— Сэр, вам лучше пойти за мной.

— Подождите здесь, мисс, я сейчас вернусь, — коротко бросил хозяин дома и поспешил за слугой.

Конечно, меня одолевало любопытство, куда так поспешили эти двое, но сейчас нужно было думать о другом.

Я мгновенно кинулась к портрету с леди, даже не сомневаясь, где именно сейф. Приподняв картину, тут же пожалела о своих наивных домыслах: будто бы мне не составит труда снять портрет. Картина, особенно позолоченная рама, оказались невероятно тяжелыми! Показалось, что я очень долго провозилась с ней, прежде чем мне все-таки удалось снять со стены леди Имбарин. Прислонив картину к стене, с неприкрытой радостью заметила прорези в обоях по форме маленькой дверцы. Из этого квадрата торчала металлическая ручка, напомнившая чем-то руль корабля.

Теперь оставалось самое сложное…

Дрожащей рукой извлекла из лифа клочок с бесконечным шифром и испуганно начала крутить код. Два, три… щелчок — ладони взмокли, хоть и были в тонких перчатках, а сердце казалось, вот-вот сейчас выпрыгнет.

Проклиная все на свете, я поспешно продолжила крутить механизм. Девять, один, четыре… и вот сейф сам приоткрыл дверцу для меня, показывая, что все цифры были верно прокручены.

Чуть не завизжав от радости, с любопытством заглянуть в сейф. Странно… я почти была уверена, что наткнусь на магическую защиту. Неужели лорд Имбарин не рассчитывал, что кто-то будет вскрывать его сейф не при помощи магии? Быть может, был уверен в своем коде или же просто решил, что никакой вор не сможет пройти защиту снаружи дома?

Однако времени размышлять, совсем не было! Стоило хорошенько обыскать содержимое стальной коробки.

Там почти ничего не было, кроме нескольких пачек денег, каких-то незначительных земельных документов, бумаг на завещание и множество непроплаченных счетов.

Я замерла, вникая в документы серьезнее. У Имбарина ничего нет! Он банкрот и это подтвердил его нотариус. Что самое удивительное — сей факт был засвидетельствован за месяц до убийства Маргарет. Ко всему прочему, по бумагам племянница Имбарина была вправе распоряжаться своей частью наследства самостоятельно. По велению отца, она могла не выходить замуж и не иметь опекуна. Господи, неужели он убил свою племянницу из-за наследства?

В ужасе прикрыла рот, но вовремя вспомнила, где нахожусь. Откинув эмоции на задний план, поспешила спрятать документы себе внутрь лифа. Закрыв обратно дверцу, после с превеликим трудом повесила картину.

Всё происходило в такой спешке, что я вспотела и теперь боялась, как бы меня в чем-то не заподозрили. Быстро осмотрелась, чтобы всё было на месте, вернулась назад в кресло. Пользуясь моментом, вытерла лоб перчаткой. Они давно стали моим незаменимым атрибутом — я боялась где-то оставить свои отпечатки.

— Вам нехорошо, мисс?

Вздрогнула, увидев перед собой Гильберта.

— Э… нет, немного стало душно, — сбивчиво соврала я, сделав это исключительно неубедительно. Дворецкий как-то странно хмыкнул и равнодушно спросил:

— Сколько вам должны за книги?

Я ещё немного помучила мужчину своим затянувшимся мыслительным процессом. Дело в том, что я забыла заранее посчитать себестоимость книг. Нужную сумму я назвала только, когда мы спустились к парадным дверям.

Облегченно вздохнув, дворецкий на минуту оставил меня, чтобы потом явиться с посеребренным подносиком, на котором лежали деньги. Забрав их, я поблагодарила мужчину и ушла.

На улице сложила деньги в небольшую сумочку на поясе и села за велосипед. Ворота из особняка открывал уже лакей. Гильберт не стал провожать меня.

Помахав молодому слуге рукой, я поспешила в Дарлид. Стоило придумать, как теперь показать эти бумаги следователям, чтобы они не стали допрашивать меня, иначе тогда тайна моего дара будет раскрыта.

Но эти документы точно следовало немедленно отнести им! Банкротство лорда Имбарина в то время, как у родной племянницы нарисовалось огромное денежное состояние — весомый повод, на мой взгляд, чтобы провести повторное расследование.

* * *

Мой небольшой коварный план провалился. Нийдлейла сразу узнала, что резко были вычеркнуты из списка три ценные книги. Когда я пришла в понедельник на работу, меня встретил злой и недовольный взгляд хозяйки. Мне сразу все стало понятно, а поэтому, только она начала вычитывать нерадивую работницу, поспешила успокоить ее, отдав «компенсационные» деньги.

— И кто это у нас такой неаккуратный? — уже более спокойным голосом проговорила женщина. Шуршание красивых купюр действовало на неё положительно.

— Маргарет Имбарин, — неохотно соврала я.

Как и ожидалось, Нийдлейла не стала вдаваться в подробности и уж тем более не вспомнила, кто это.

Женщина только нахмурилась и строго велела:

— Компенсация собственности хорошо, но лучше не давай ей больше книги. Жаль терять ценные экземпляры.

— Не волнуйтесь, не дам, — горько отозвалась я, стараясь скрыть настоящие эмоции. Все-таки было неприятно, что приходилось врать, говоря об убитой. Духи, они-то все слышат и видят.

— Мне надо будет через час отлучиться, — предупредила я, понимая, что после полудня полицейский участок кипит работой. Лучше успеть пораньше, пока там тихо и спокойно. Не люблю шум….

— Вечно ты куда-то торопишься и бегаешь.

— Правда дела! — сложила руки в замок, словно в молитве. Нийдлейла улыбнулась, её черты лица смягчились, и она тепло ответила, хотя в голосе все также присутствовали сварливые нотки:

— Надеюсь, эти дела связаны с молодым человеком.

— Не надейтесь, никуда я от вас не сбегу!

— А пора бы — двадцать пятый год пошел! Хочешь остаться старой девой? — недовольно пробубнила хозяйка. — Ладно я, мне уже поздно судьбу искать, но ты… не сглупи, как я когда-то, иначе останешься совсем одна.

— Как «одна»? — искренне изумилась. — А вы?

Она улыбнулась, но глаза оставались серьезными.

— Нехорошо не при муже быть. Всю жизнь будут преследовать шепотки и недовольство в спину.

— И пусть, — я безразлично отмахнулась. — Уж лучше так, чем отчитываться перед кем-то за каждый свой шаг.

В этот раз Нийдлейла не ответила, лишь тихонечко хмыкнула и ушла к стеллажам, а я раскрыла двери, впуская теплый весенний воздух, и пошла за стол.