Охотники за магией - Юлия Галанина Страница 8

У меня же в головевсё перемешалось, и слова Ножа, и стрелы в парке, и чужое имя в направлении, ирастерянные папа с мамой, такие одинокие там, на причале, что сердце резало.

Поэтому я быладаже рада, когда мы отчалили, и Ракушка со всей этой неразберихой осталасьпозади.

* * *

В Университете уменя было два научных руководителя и две темы. Почему так получилось, не знаю.Времени свободного, наверное, было много.

Одна теманазывалась коротко: «Особенности погребального обряда Сильных на примерезахоронения Молниеносного», — благо его гробницу в Пуповине я же, вместе сБоевым Сопротивлением, и обчистила.

Так что иматериала для исследований хватало, и руководитель говорил, что работа, если ядоведу её до ума, очень обогатит историческую науку.

Вторая же темаобозначалась так: «Изменения в женских украшениях как отражение изменениясоциального положения женщины в обществе… (и еще слов пятнадцать, включаядаты)»

Тема была тёмная изапутанная. С украшениями всё было ясно, а вот с отражениями изменений — покане совсем.

Но что мненравилось, так это перерисовывать всякие старинные побрякушки, готовяиллюстрации к работе и прикидывая попутно, какие из них мне бы больше подошли.

Однажды мне в рукипопались красивые крупные подвески, я с упоением срисовывала их, попутнопримеряя и на голову, и на шею, и на плечи. А потом узнала, что это от конскойсбруи.

На корабле ялихорадочно перечитывала материалы по обеим своим темам, гадая, какая же из нихмне пригодится на практике.

Слова сестры отом, что если я не подойду, меня этим же кораблем отправят домой, запали в душуи я зубрила конспекты лекций с таким чувством, что готовлюсь к выпускнымэкзаменам, причём совершенно вслепую.

* * *

Из Ракушки«Золотой пёс» пошел в северо-восточном направлении, обходя довольно оживлённоеМалое Море — громадный залив, в который впадала главная река Чрева Мира,именуемая Плеть.

Малое Море былонастоящим морским перекрестком, со множеством уютных бухт по берегу и массойгостеприимных портов. Восточнее Малого Моря воды были куда суровее и берегаЧрева Мира не так заселены людьми. Но именно туда, на восток, мы и плыли.

В день прибытия ячувствовала себя плохо. Меня не то укачало, не то подташнивало от страха.

Порт, в котором мывстали у причала, был небольшим. Города при нём не было — видимо, он пряталсяза поднимающейся сразу за побережьем холмистой грядой.

Своенепосредственное начальство на время практики я увидела сразу: Профессор, аназывали его именно так, потому что здесь он был единственным профессором навсю округу, блистал на причале бородой и лысиной, приветливо махая нам платком,напоминающим полотенце. Как потом выяснилось, это и было полотенце, платок оннакануне потерял. Как и многое другое.

Капитан началсдавать привезённый груз.

— Принимайтепрактикантку, как заказывали, — первым делом сообщил он, вручая Профессорумои документы. — Да не обижайте.

На всякий случай,я решила далеко от корабля не отходить, вдруг обратно с ним придется, так чеголишний раз землю топтать. И замерла у сходен.

Профессор быстропролистал бумаги, что-то ища в них. Потом, видно, нашёл и успокоился.

— Добропожаловать в Шестой Угол! — патетически произнёс он, вытирая полотенцемлысину. — Знала бы ты, дитя, как нам недоставало твоих знаний!

Немножкоуспокоившись, я подошла поближе.

— Пойдем! —Профессор галантно подхватил меня под локоток и подвёл к стоящему у причалаприземистому экипажу с гербом Ракушки на дверце.

Экипаж выгляделочень впечатляюще и вполне годился, например, для путешествий представителейимператорской семьи инкогнито, такой он был большой и фасонистый. Чем-то оннапоминал приплюснутую сверху тыкву, поставленную на колеса. Экипаж был отнюдьне новый, но герб на дверце сверкал свежей эмалью.

— Да, мы тутпредставляем наш остров, — заметил Профессор, увидев, с каким удивлениемгляжу я на знакомый герб, — и, по сути, являемся частью его территории.Посиди здесь, пока я разберусь с делами. Видишь ли, до наступления темноты«Золотой пёс» должен покинуть порт, таков закон. А груза много, — иоставив меня в тыквообразном экипаже, Профессор вернулся к капитану.

С корабля сносилитюки и ящики (в том числе, и мои сундуки). Капитан и Профессор, уткнувшисьносами в ведомость, что-то дотошно сличали, дружески при этом переругиваясь.

Наконец, товарыперекочевали с корабля на склады, из складов же, в свою очередь, какие-томногочисленные, туго набитые мешки и тяжёлые ящики отправились в трюмы корабля.Попутно пополнили запасы пресной воды.

— И рыбкисоленой дайте! — услышала я, как взмолился капитан, когда они сПрофессором проходили мимо экипажа, направляясь к складам. — Ну той, что сдушком… Только здесь её умеют так делать.

— Приготовили,приготовили, — утешил его Профессор. — Пару бочонков всего, но затосамая отменная.

Получив желаннуюрыбу, капитан не стал больше задерживаться на берегу ни секунды, сразу жеподнял паруса и покинул порт.

— Нувот, — сказал довольный Профессор, забираясь в экипаж. — Сейчас мыпоедем домой и ты, наконец-то, выспишься на земле, а не в зыбкой каюте.

Мы тронулись, портостался позади, и экипаж поехал по дороге, прорезающей холмистую гряду надпобережьем.

— Профессор, —робко поинтересовалась я. — А по какой теме я буду работать? Поособенностям погребальных обрядов Сильных или по изменениям в женскихукрашениях? Какую из тем вы выбрали?

— Медбрат стобой! — вздрогнул, услышав названия моих работ, Профессор. — Нет,дитя, мы заказывали практикантку, которая хоть что-то смыслит в ведениидомашнего хозяйства. Совершенно некому навести порядок в представительстве,прямо перед людьми стыдно! А у тебя записано, что ты три года обучалась вспециальном учебном заведении и обладаешь необходимыми знаниями в этой области.Это же правда? — спросил он с тревогой.

Я мрачно кивнула,про себя подумав, что чувство юмора Ножа мне никогда не понять.