Невеста по завещанию - Ольга Куно Страница 8

В четверг я, как и было принято, собралась идти в храм Триады на церемонию богослужения. Одеваться в таких случаях полагалось как можно более скромно, и потому, сколь ни осточертели мне пансионские наряды, я всё-таки облачилась именно в один из них. Тот самый, в котором с неделю назад приехала в замок: синяя юбка в белую полоску и целомудренная белая блузка. И волосы собрала в привычный хвост.

Дорога до храма, как мне объяснили, занимала четверть часа, а священнодействие начиналось в десять утра. Поэтому в половине десятого я уже была готова и, когда в дверь постучали, незамедлительно её отворила. На пороге стояла ключница.

— Доброе утро, госпожа.

Она склонила голову, и, как и обычно в таких случаях, мне показалось, что ещё чуть-чуть, и старуха согнётся пополам.

— Доброе утро, Ивонна.

— Если вы готовы, мы можем отправляться на богослужение.

— А господин виконт? — удивилась я.

— Он никогда не ходит в храм.

— То есть как???

Я была настолько шокирована, что не удержалась от этого вопроса. Но быстро взяла себя в руки, сказала "Хорошо, в таком случае, идёмте", и покинула комнату, предоставляя ключнице идти следом.

По дороге я всё пыталась осмыслить то, что только что узнала. Никогда не ходит в храм? Даже на богослужение по четвергам? Да, понимаю, мой пансион был излишне религиозным; многое из того, чему нас пытались там обучить, мне и самой казалось бредом. Но ведь одно дело греховность зелёных глаз или недопустимость мужского внимания, и совсем другое — посещение храма и вознесение молитвы! До пансиона я никогда не жила в ультра религиозной среде, нравы в наших краях были, я бы сказала, сравнительно вольные, но никому бы и в голову не пришло пропустить богослужение без уважительной причины. А тут — не ходит никогда!

Нет, определённо, что-то с ним не так. И как только ему хватает смелости? Ведь это — всеобщее осуждение! А может быть, он колдун или, того хуже, демон? Николь, опомнись, что ты несёшь? Ты же не веришь в колдунов, да и в демонов не слишком-то. Ну, в демонов, может быть, и веришь, но не здесь же, не в этом мире, а только в загробном! Но как иначе объяснить неготовность виконта даже изредка посещать дом богов? Ведь даже неверующие заглядывают туда просто из опасения стать отлучёнными или изгоями.

Сколь ни греховно это звучит, но думать на данную тему я продолжала, когда вошла в храм, миновав статуи богов — Рэйи, Делва и Калма, и даже во время самого богослужения.

На протяжении церемонии прихожане, как положено, стояли на коленях. Богослужение было в этот раз довольно длинным, и краем глаза я видела, как дети ёрзают, пытаясь устроиться поудобнее и дать коленям хоть какой-то отдых. Сказать по правде, многие из взрослых тоже производили подобные телодвижения, только менее откровенно и более осторожно, украдкой косясь на окружающих. Никому не хотелось признаться в том, что собственное физическое удобство в данный момент волнует их больше, нежели духовное очищение, приносимое богослужением. Я, со своей стороны, не ёрзала вовсе и выдержала церемонию с честью. Мы, пансионерки, привыкли подолгу стоять на коленях на жёстком полу. А здесь я и вовсе занимала почётное место, предназначенное для прихожан высшего сословия. Пол в этой части храма был специально обит мягкой тканью тёмно-синего цвета. Нет, вообще-то подразумевалось, что перед богами все прихожане равны, и в теоретическом диспуте любой жрец стоял бы за это правило горой, но вот на практике ситуация отчего-то оказывалась несколько иной. Как, впрочем, и во многих других вопросах.

Проповедь была посвящена сегодня теме поясов верности. Я чувствовала себя как нельзя более подкованной в этом вопросе, поскольку успела от нечего делать проштудировать инструкцию по их применению. Жрец долго и вдохновенно распространялся о важности сего предмета и многочисленных преимуществах его использования. Моё отношение к данному вопросу было весьма скептическим. Я считала, что пояса, о которых идёт речь, способствуют в первую очередь не целомудрию, а заражению крови. Кстати сказать, у нас в пансионе, при всей его религиозности, к подобным вещам тоже относились весьма прохладно. Открыто, конечно, не критиковали. Всё больше высказывались в таком духе, что пояс верности есть вынужденная мера в борьбе с людской разнузданностью. Если бы не наши грехи, то не было бы и поясов. Ну, равно как и розог, пыточных, виселиц и многого другого. Одна ученица поинтересовалась, мол, если всё дело в борьбе с грехом прелюбодеяния, отчего не существует поясов верности для мужчин. Но вообще-то мы очень быстро учились не задавать подобных вопросов. Садовые работы и дополнительные сочинения — это самый лучший вариант из того, что могло воспоследовать.

По окончании богослужения в храме выстроилась очередь для жертвоприношения. Люди по очереди подходили к высоким, в человеческий рост, скульптурам богов и оставляли каждому положенное подношение. Каждый из трёх богов — двух братьев и сестры — олицетворял определённое явление природы, стихию и склонность характера. Рейа — земля, плодородие и деторождение, трезвость ума. Калм — вода, дожди и сдержанная эмоциональность. Делв — воздух, ветра и эмоциональность необузданная, взрывная. Жертвы тоже полагались разные. Рейе — зерно, Калму — вино или питьевая вода, Делву — монеты, в идеале серебро. В чём причина последнего — неизвестно, видимо, так просто сложилось исторически. Логического варианта, как с двумя другими богами, попросту не существовало. Что можно подарить ветру? Зато для тех, кто в реальности получал пожертвования, предназначавшиеся для всех троих божеств, серебро никогда не бывало лишним. А я за время жизни в пансионе успела подглядеть всякое и отлично знала, с каким похвальным усердием жрецы едят, пьют и тратят то, что люди из последних сил копят для богов. Впрочем, возможно, это и справедливо. Должны же на что-то жить те, кто посвящает всё своё существование служению Триаде?