Остров мечты - Алексей Тихонов Страница 8

— Мне чрезвычайно лестно ваше предложение, сир, — наконец заговорил Бентанор, — только, боюсь, наряд правителя не для старческих плеч. В мои годы браться за такой труд...

— Ох, господин Иигуир, — раздраженно махнул рукой Гонсет, — как меня замучила эта ваша дипломатия! Скажите ясно и прямо, что просто не желаете сотрудничать с нами.

— Я действительно не молод, — Бентанор пожал плечами, — и срок, отпущенный мне Творцом, истекает... Да и желания сотрудничать у меня и впрямь мало.

Гонсет усмехнулся:

— Оскорбляет мысль о примирении с «кровавыми захватчиками»?

— И это в том числе.

— Но, милейший господин Иигуир, кровь и жестокость есть неотъемлемые черты нашего времени, тут ничего не изменить. Попробуйте посмотреть на происходящее не с позиции сиюминутных эмоций, а как ученый, мыслитель, в мгновение ока озирающий века прошлые и грядущие. Не вы ли сами во второй части своего трактата «Двадцать языков Архипелага» рассуждаете о том, что все народы Срединных Островов обречены в конечном итоге на слияние в единое государство? Обречены всей своей историей, интересами, природой, наконец. При нынешнем положении дел подобное объединение может растянуться на многие столетия, и в тот момент, когда появилась сила, способная осуществить это неизмеримо быстрее, вы отказываетесь поддержать ее! Будьте же последовательны, сударь, и кровь жертв нашей эпохи сторицей окупится процветанием Архипелага в будущем. Это ведь ваши слова: «В единстве сущих народов обретет Поднебесная новое свое величие».

— Должен сознаться, — покачал головой старик, — я поражен тем, что слышу собственные цитаты из уст мелонга. Здесь не очень высокого мнения об образованности северян.

— Мелонги отнюдь не так безграмотны и тупы, как их всегда изображали у вас. И мощь своего оружия мы добровольно готовы соединить с древней мудростью Срединных Островов. Что это, если не прямое воплощение ваших гениальных пророчеств? Теперь дело за вами, сударь. Неужели творец оттолкнет долгожданное, выстраданное детище лишь за перепачканные ладошки?

— Безусловно, лестно узнать, сир, что труды мои достигли столь отдаленных краев, но... с вашей трактовкой изложенных в них идей я согласиться не могу. Никакая история не покроет гнусности и жестокости. Руки вашего страшного дитяти перемазаны не столько грязью, сколько кровью невинных. Извините меня, сир, но грош цена самой блестящей цели, если ради нее надо самому положить под топор собственный народ!

— Вы сильно преувеличиваете опасность для Гердонеза, — досадливо поморщился Гонсет. — Правители появляются и исчезают, а народы живут по-прежнему. Вы уже перенесли владычество Валесты, откуда сейчас такая патетика? Уверен, короткая нынешняя вспышка ярости с лихвой окупится довольством будущих поколений.

— Только одному Господу ведомо грядущее.

— Хм, а вы не находите, сударь, что Единый Творец сам втихомолку поддерживает наш поход? Ведь сколько ни призывали его молнии святые отцы, сколько ни молили о помощи, он так и не соизволил вмешаться в ход событий! Или вид молодых дерзких волков ему милее толстопузых интриганов? А возможно, наши замыслы отвечают и его высшим планам? Почему бы нет?

— Возможно, впрямь ни на земле, ни в Небесах, — произнес старик тихо, — не отыщется силы, способной и готовой все изменить. Только для меня, сир, это еще не основание для соучастия в творящемся кошмаре.

Гонсет глянул на него недовольно, затем встал и нервно заходил по комнате, стараясь вновь собраться с мыслями. Похоже, он все еще цеплялся за свою идею, не желая отказаться от нее из-за чужого упрямства.

— Знаете, господин Иигуир, — наконец, остановился мелонг, — я даже рад, что не ошибся, вы оказались достойны окружающих вас легенд и толков. Если заметили, немного представляя себе ваш образ мысли, я даже не пытался соблазнять ни властью, ни богатством, ни роскошью или славой, которыми вы, безусловно, могли бы обладать. Это было бы бесполезно и даже наивно, так?

— Пожалуй, — коротко согласился старик.

— Я предполагал это, — Гонсет чуть улыбнулся. — И тем не менее надеюсь отыскать в вас нужную мне струну. Выслушайте меня внимательно, сударь, и попробуйте взглянуть на наш вопрос под другим углом. Ваша страна сейчас в незавидном положении, это очевидно. Кто должен помочь ей подняться из руин? Допустим на минуту, что вы стали гражданским правителем острова, губернатором, например. Исполняя роль связующего звена, вы не только передаете повеления Империи своему народу, но доносите до Империи народные пожелания и просьбы, представляете интересы Гердонеза. Власть мелонгов уже можно воспринимать как рок, как неизбежность, однако посмотрите, какую уникальную возможность она вдруг предоставила вашей стране — ее может возглавить один из светлейших умов эпохи, всесторонне одаренный, честный и преданный ей мыслитель. Кого возносит судьба на вершину власти в обычное время? Чаще всего это жалкие отпрыски старинных фамилий. Они могут давно выродиться в негодных ублюдков, доводящих страны до нищеты, но их терпят, хотя вся их заслуга — это предки, возможно, и славные. К сожалению, даже у вольного племени мелонгов древний обычай свободных выборов вождей забыт ради жесткой монархической пирамиды... Во главе же вашего народа сейчас может оказаться действительно достойнейший человек. Подумайте-ка, сударь, не о себе, а о том, что это даст Гердонезу! Грех упустить такой редчайший шанс, случайную прихоть Провидения. Кому, как не вам, возрождать богатство и славу страны, поднимать на развалинах новые, прекрасные города, разумной политикой оживлять торговлю и поддерживать порядок? — На лице старика отразилось какое-то колебание, и Гонсет, надвинувшись на него, все усиливал нажим. — Кому, как не вам, облагораживать и просвещать свой народ, вести его по пути веры и знания, дабы опыт Гердонеза послужил путеводной звездой и для других обитателей Поднебесной? Своими достижениями вы, несомненно, снищете у потомков прощение за вынужденное сотрудничество с завоевателями, а вот простят ли они вам отказ от столь тяжелой, но в конечном счете добродетельной миссии?..

Бентанор жестом прервал его возвышенную речь.

— Позвольте мне немного обдумать ваши слова, сир, — хрипло выговорил старик.

— Да, конечно.

В глазах мелонга заблестели победные огоньки. Он отошел к окну, искоса поглядывая в сторону Иигуира. Тот, вдавленный в кресло, сидел, низко опустив голову, закрыв глаза. Упавшие на лоб волосы затеняли лицо, губы беззвучно шевелились, словно читая молитву.

Так продолжалось несколько минут. Когда Бентанор поднял голову, он был бледен, еще глубже проступили морщины, зато взгляду вновь вернулась ясность.

— Итак, я слушаю вас, господин Иигуир, — нетерпеливо двинулся навстречу Гонсет. — Надеюсь, решение, принятое вами, будет разумно.

— Признаюсь, сир, вы глубоко затронули мои чувства, — старик заговорил медленно, будто нехотя. — В сказанном вами есть большая доля истины, очень большая доля... оттого решение далось мне на сей раз значительно труднее. Вероятно, я смог бы облегчить скорбную долю Родины, смог бы даже убедить себя в правильности сделанного шага... но, как отчетливо осознаю, у своего народа понимания бы не нашел. Обмануть же его доверие и надежды — это превыше моих скудных сил. Поэтому вашего предложения я не приму. Простите, сир.