Оракул - Виктор Ночкин Страница 8

Так что теперь мне предстояло только получить назначение — и я бродил по большому залу, ожидая вызова в отдел 18Д. С собой я взял Дарью Кышкину — не потому, что хотел ее выделить из экипажа, а потому, что она наш врач и должна была получить «аптечку-Х», ну, знаете, эти сильнодействующие препараты, которые всегда хранятся под замком и выдаются только под роспись врачу непосредственно перед «выходом». Вообще-то Дашка мне очень даже понравилась — своей потрясающей провинциальной наивностью и исключительно добрым нравом. Она с Окленда-3, это тихий захолустный мирок, судя по ее рассказам — я-то о нем ничего, кроме названия, прежде и не знал. И внешность у нее вполне соответствующая — огромные наивные широко распахнутые глаза, пухленькие губки. Еще у нее красивые руки с длинными музыкальными пальцами, мне нравится, если у девушки красивые руки — только Дашка вечно грызет ногти…

Сейчас Дашка с любопытством озиралась вокруг и, похоже, стеснялась задавать мне вопросы. Но страстно хотела.

Вдруг все как-то зашуршали, задвигались, смещаясь к одному из углов зала. Мы, повинуясь общему порыву, тоже потянулись туда.

Из коридора в зал важно прошествовал высокий, тощий как жердь, капитан с лицом, изрытым шрамами. А может, морщинами? Ага, нашивки секретного отдела, интересно… Следом за ним громадный сержант-десантник катил бак на колесах… Ого! Из бака торчала башка гвакха — живого! Я уже слышал о таких штуках, бак называется ИЕС — имитатор естественной среды… правда, в воду наши яйцеголовые что-то добавляют, чтобы гвакх был поспокойнее. Пучеглазая башка водила из стороны в сторону огромными бессмысленными глазищами и пускала пузыри. Нырнуть в жидкость целиком жабе мешал туго застегнутый ошейник. В баке булькало и чавкало.

— Господа, — объявил особист, обводя глазами зал, его взгляд задержался на седоватой бабе в майорских погонах, — и дамы!.. На прошлой неделе наши парни из Второго прихватили их транспорт на орбите Мены. Особо отличились десантники (кивок в сторону амбала-сержанта). Группа сержанта Глински действовала лучше всех. Удалось захватить пленных. Этот нам не нужен.

Капитан повернулся и, как-то нарочито твердо стуча подошвами, удалился обратно. Сержант Глински осклабился и слегка развернул бак с жабой к себе.

— Ну, — обратился он к пленному, — как тебя зовут?

Существо в баке приоткрыло широченную бледную пасть и морщась протянуло что-то вроде:

— Гу-у-ах-кх-а-х…

При этом язык высунулся на несколько сантиметров изо рта — знаменитый «язык гвакха», бледно-серого цвета упругая трубка с утолщением на конце. Что это за утолщение — ухо? Третий глаз? Я не знаю. Шовинисты утверждают, что это присоска, при помощи которой жабы-гвакхи ловят своих мух и комаров. Не знаю. А сержант тем временем очень ловко ухватил гвакха за язык и потянул. Чувствовалось, что проделывает он это не в первый раз. Сержант тянул и тянул, язык все вылезал и вылезал из гвакхьей головы… Сантиметров семьдесят, не меньше — эти самые штуки как раз и являются непременным атрибутом всех страшных историй о проделках жаб… Я так и не успел заметить, когда Глински вытащил нож. Вж-жик — и десантник очень ловко отчекрыжил гвакхово «достоинство», так сказать, под корешок.

— Что, жаба, — ласковым голосом поинтересовался сержант, — теперь жить-то скучно будет, а?.. Не бойтесь, девушка, теперь этой штуки вам бояться нечего. Хотите, подарю на память?

Последнее относилось к рядовому Кышкиной. Произнося свое предложение, Глински сунул вяло трепещущий и сочащийся желтоватой дрянью трофей Кышкиной под нос. Дашка пискнула и спряталась у меня за спиной. Между Десантом и немногочисленными мужиками, которые служат во Флоте, существует, разумеется, негласное соперничество. Ситуация требовала от меня ответа.

— Оставь себе, — бросил я сержанту, — глядишь, с этой-то штукой и ты станешь на что-то годен.

Драться в большом зале Ремонтной с офицером? Нет, этого я не боялся, к тому же знал, что сегодня или завтра отправлюсь куда-то… Все преимущества были на моей стороне, но ведь героический десантник начал первым? Ему оставалось попытаться ответить мне словом — а здесь я был заведомо сильнее. Наши простые парни из Десанта — они такие… Ну, сами знаете. Тем не менее Глински не сдавался.

— А ты, конечно, обходишься носом? — гордо провозгласил он.

Что да — то да, «румпель» у меня внушительный. В «вышке» меня не дразнили только благодаря тому, что в соседней группе учился Георгий Цацава. Если бы у Георгия нос был хоть вполовину меньше — нас бы обязательно заставили померяться…

— Я-то обхожусь и без носа. И жабьи причиндалы мне тоже не требуются. Впрочем, тебе это, наверное, тяжело представить, а? Вы же, десантники, говорят, всегда собираете эти штучки, потому что без них не справляетесь?

В это время по селектору прохрипело: «Командир «Черного принца», пройдите в отдел 18Д, третий сектор, для получения предписания. Повторяю…» Я развернулся и, сопровождаемый обалдевшей Дашкой, проследовал к нужному коридору. Бедный сержант Глински лишился возможности оставить последнее слово за собой — а я выглядел очень кудряво! Такой молодой — а уже «командир «Черного принца»!