На чужих условиях - Крис Карвер Страница 8

— Теперь все изменится, да?

— Прекрати, — наконец, не выдержала Сиенна и прервала их общение взглядами. — А то я снова заплачу.

— Ты такая красивая.

— Алви, — она обняла ее. Просто обняла за плечи и прижала к себе, как будто раньше у нее не было шанса, а вот теперь представился. И пока она гладила Алви по волосам, она впитывала тепло ее тела, запах духов и цветочного шампуня. Запах Сиенны. — Ты не будешь грустить, поняла? Только не тогда, когда я за тобой слежу.

Они отстранились друг от друга.

Алви хотелось сказать ей так много всего. Рассказать о том, как она сожалеет, что не успела подружиться с ней раньше, а сделала это лишь за пару лет до выпуска. Если бы раньше, если бы хоть на годик, то можно было бы стать еще ближе. И тогда сегодня слова бы нашлись, ведь сейчас их нет, их очень мало, их категорически не хватает.

Сиенна сжимала ее руку в своей.

— Тебе действительно повезло, Сиенна, — наконец, смогла сказать он. — Больше, чем каждому из нас. Ты в Союзе, вы влюблены, у тебя все впереди. Держись за это, ладно? Давай, малышка, пообещай мне.

Она поцеловала Алви в щеку.

— Обещаю. А ты… Ты будешь в порядке, вот увидишь.

— Даже не сомневайся!

Они горько рассмеялись, все еще цепляясь руками друг за друга. Они бы и продолжили так стоять, держась за руки, сбивчиво говоря что-то сквозь слезы, но к ним подошел Тайлер, и дальше уже не было ничего видно от пелены тумана перед глазами, потому что Сиенна все-таки расплакалась снова, Алви тоже, и они говорили о том, что Бетани была бы самой прекрасной подружкой невесты, а Тайлер попутно извинялся за опоздание…

* * *

Килан пил виски, как сок и просто шарахался по саду, изредка рыкая на официантов скуки ради.

Эрин упрыгала куда-то с Энди и Хайди, родители беседовали со старшими Максвеллами, а Лауры нигде не было видно.

Зато на глаза попалась Алви.

Она стояла у стола с подарками и пыталась прилепить на место отвалившийся от одной коробки бантик. Судя по тому, как она кусала губу и нервно перебирала ногами — у нее ничего не выходило.

Килан подошел как можно тише.

— Тебе помочь? Очень красиво, кстати.

Оберточная бумага действительно была красивая — бледно-желтая, в цвет лилий, стоящих в вазе, а сам бант оказался розовым, как ягоды земляники.

Алви вздрогнула и повернулась к нему. На секунду они пересеклись глазами, а потом девушка опустила взгляд.

— Спасибо, справлюсь. Это от родителей. Они не смогли прийти.

— Да, Маргарет предупредила маму, что плохо себя чувствует, и что их не будет. Она в порядке?

Алви кивнула и, наконец, привязала бант на место — слегка криво, но вполне очаровательно.

— Просто недомогание.

Они встали напротив друг друга. Неловкость повисла в воздухе, как облако дыма от сигарет — мешала, сдавливала легкие, не давала говорить.

— Я звонил тебе… раз тридцать, — начал Килан.

Алви спрятала руки за спину. Наконец, Килан мог внимательно ее рассмотреть. Она стояла достаточно близко, чтобы можно было увидеть, что ее волосы подросли еще на пару сантиметров, а родинок на шее стало больше. Лицо осталось неизменным, только в глазах появилась холодность, которой раньше не было. Килану нравилось платье подружки невесты, что было на ней — очень элегантное, но в то же время скромное, как и подобает гостье на свадьбе. Шею ее обрамлял бледно-голубой шарф, который прятал суетливо колотящуюся венку. Она перетаптывалась с ноги на ногу, явно нервничая, но старалась держать себя уверенно — не отводила взгляд.

— Да, — ответила она и перестала раскачиваться. — Я тебя игнорировала.

Килан улыбнулся. Ему нравилась такая откровенность.

— Ну, ты имела на это полное право.

— Согласна с тобой.

Несколько минут они молчали. Килан грел в руке стакан с алкоголем, Алви смотрела в толпу, где Уилл и Сиенна танцевали в центре круга, а все остальные смотрели на них с восторгом.

— Здесь твои друзья — Хайди и Энди.

Неизвестно, зачем Алви сказала это. Возможно, Килану стоило предложить познакомить ее со своими друзьями, но он понятия не имел, как это сделать. От Алви пахло обидой и холодностью.

— Да, Энди пригласили Максвеллы.

— Они знакомы?

Он сделал глоток из стакана и сморщился. Дорогой напиток из-за температуры превратился в пойло.

— Семья Энди собиралась вступить с Максвеллами в Союз. Энди и я были во втором классе, когда миссис Максвелл забеременела… А потом потеряла ребенка. Отец Энди был серьезно настроен на составление Соглашения с Максвеллами — эта семья является одной из самых уважаемых в городе, и он был даже не против приемного ребенка в Союзе со своим сыном. Но пару лет спустя они взяли Уилла.

— Оборотня, — продолжила Алви.

— И мальчика. Договор пришлось аннулировать, потому что Энди тоже оборотень — это не имело смысла. Потом его отец разбился на машине, и Энди отдали на воспитание его тетке. Больше он не искал человека для Соглашения — сам не хотел, да и дальним родственникам не хотелось заниматься всей этой бумажной ерундой. У них были и свои дети.

Алви посмотрела в ту сторону, где Энди — высокий, хрупкий оборотень с кудрявыми волосами и длинными ногами, обтянутыми дорогой тканью брюк, смеялся над чем-то, что рассказывал ему отец Уилла.

— Не самая приятная у него жизнь.

— О, нет, — Килан рассмеялся. — Отец Энди был ублюдком, так что, как бы грубо это ни звучало, умерев, он сделал ему одолжение. Но Максвеллы не перестали любить Энди. Иногда кажется, что они все еще жалеют, что он не стал членом их семьи.

— Они не могут жалеть, им достался алмаз покрупнее, — тон Алви был очень прохладным. — Сиенна.

Килан почувствовал тепло от того, что Алви с таким трепетом относится к своей подруге.

— Она прекрасна, — согласился Рейн.

Алви снова отвернулась. Она не уходила к друзьям, но и не выглядела так, словно хочет говорить о чем-то. Она просто стояла и смотрела в сторону шатра. Ветер трепал ее волосы, новая прическа — крупные локоны на шоколадного цвета волосах, делали ее взрослее. Килан вспомнил, что Алви почти восемнадцать, она закончила школу и совсем скоро уедет из города, чтобы получить образование.

— Алви, я должен извиниться перед тобой, — мягко сказал он.

Девушка на секунду перестала дышать. Вообще-то, Килан не имел права слушать ее дыхание, сердцебиение или принюхиваться к ней — в современном мире, где способности оборотней были далеко не на руку людям, такое поведение считалось неприличным. Но сейчас хотелось чувствовать ее чуть сильнее, чем он чувствовал ее обычно. И Килан позволил себе.