Остров забытых душ - Морвейн Ветер Страница 8

– Мистресс, – Кален прокашлялся, приводя голос в порядок, – мистресс. Чего?

Благородных дам обычно называли не только по титулу, но и по названию родовых владений.

– Просто, – мягко ответила Флора, протягивая руку в перчатке для поцелуя, – мистресс.

Атэ с любопытством наблюдал за сменой выражений на лице Калена. Он с радостью отметил, что старый знакомый ещё не сбрендил окончательно и замечает вокруг что-то кроме своей злобы и ненависти. Кален с заметным трудом оторвал взгляд от Флоры, которая без разрешения опустилась в кресло напротив закинула ногу на ногу, демонстрируя вполне благородный изгиб бедра в разрезе узкой юбки. А затем хозяин замка взглянул на бывшего сослуживца.

– Вы… – спросил Кален и сделал в воздухе неопределённый жест.

– Мы – нет, – Атэ усмехнулся. – Флора много слышала о твоём замке и хотела посмотреть всё своими глазами.

Кален снова прокашлялся.

– Ну, ты-то мой замок уже видел.

Атэ усмехнулся, и Кален усмехнулся в ответ, на секунду становясь таким, как раньше.

– Само собой. Я бы лучше осмотрел тюрьму.

Связка ключей легла в открытую ладонь Атэ, а затянутая в чёрное изящная кисть – в руку хозяина замка. Флора усмехнулась, с намеком приподнимая бровь, Кален расставил шире колени и подался вперед. Мысленно поставив первую галочку в списке планов на вечер, Атэ вышел в знакомую уже дверь, снял со стены факел и двинулся по коридору. На локте у него по-прежнему висел просторный плащ Флоры…

* * *

Семь ступенек тут… Коридор… Двадцать шагов… Поворот… Дверь.

Атэ вздохнул с облегчением и, закрепив факел на стене, заглянул в решётчатое оконце в двери, но ничего не разглядел. Тогда он отпер дверь и, с силой толкнув её, замер на пороге. Небольшой круг света в центре комнаты был пуст. Угол с вбитым в стену крюком для ошейника тоже. Сердце Атэ замерло. Он слишком долго искал эту магессу, что бы потерять её – так или иначе. Ведьмак сделал шаг вперёд и едва успел уклониться от тяжелых кандалов, летящих ему в висок. Роняя плащ, он перехватил локти нападавшей и, молниеносно развернув её, прижал к себе истощённое тело. Чародейка была лёгкой, как пушинка – чтобы удержать её, не требовалась пыльца. Она билась в руках Атэ, будто пойманная птица, но ей не хватало силы даже сдвинуть с места пальцы светлого. Сердце Атэ гулко стучало, и он чувствовал, что сердце магессы бьётся так же сильно – прямо напротив его собственного.

– Тихо, – сказал Атэ в самое ухо пленницы, – тихо. Это я. Я не обманул, правда? Я пришёл.

Чародейка медленно успокаивалась, а Атэ продолжал бормотать ничего не значащую чушь, то и дело спрашивая: «Я не обманул. Ведь так?» Наконец темная перестала трепыхаться и прорычала что-то. Атэ вновь развернул её и всмотрелся в лицо, только теперь замечая, что во рту у магессы торчит расширитель, не позволяющий ей сомкнуть челюсти. Атэ вновь ловчее перехватил худое тело одной рукой, а другой, помогая себе зубами, распустил кожаный ремень на затылке узницы. Аксессуар упал на пол, звякнув о каменную плиту, и Атэ снова прижал чародейку к себе спиной, не позволяя шевельнуться. Та, кажется, изо всех сил пыталась размять челюсти, не прибегая к помощи рук. Наконец она заговорила:

– Зачем? Что ты хочешь?

Голос чародейки звучал куда хуже, чем вчера, он стал сиплым и слабым. Так, будто между их встречами она долго и громко кричала. Атэ невесело хмыкнул.

– Не место для философских бесед, тебе не кажется? Чародейка неуверенно кивнула, не зная, как реагировать на шутку. Смешно ей явно не было. Атэ открыл было рот, собираясь как-то разрядить атмосферу, но тут в голове его, на самом краю сознания, прозвучал тихий звон колокольчика. Атэ удивлением отметил, что чародейка тоже насторожилась, будто и сама слышала этот звук.

– Это сигнал, – сказал Атэ, – пожалуйста, не дури. И утром мы оба будем пить чай и есть вареники. Любишь вареники?

Чародейка не ответила, но Атэ не сомневался, что сейчас она видит перед собой гору вареников, политых сметаной, а значит, не может сопротивляться. Улучив мгновение, ведьмак подхватил с пола плащ и накинул его на плечи чародейки, как сачок на крылья бабочке. Торопливо защёлкнул брошь и низко опустил капюшон. Одной рукой приобняв магессу за плечо, другой он вытащил из крепления в стене факел. Тут же понял, что ему не хватает третьей конечности, чтобы закрыть дверь, и отпустил магессу, готовый к тому, что та рванётся прочь или нападёт. Однако темная стояла неподвижно всё время, пока Атэ орудовал в замке. Оказавшись в незнакомом месте, она, похоже, растерялась, и Атэ это более чем устраивало.

Атэ снова обнял её за плечо и быстро, насколько это было возможно, повёл наверх. Несколько раз магесса оступалась, когда Атэ забывал предупредить её о ступеньках. Атэ тихо чертыхался, заставляя отступницу съежиться, но тут же извинялся. Наконец они поднялись на первый уровень замка. Коридоры здесь были освещены факелами, закрепленными на стенах через каждые несколько метров.

– Теперь осторожно, – шепнул Атэ в самое ухо чародейки, – никаких фокусов и держись вплотную ко мне.

Темная кивнула и действительно прижалась к плечу Атэ. Ведьмак чувствовал, как дрожит её спина, но мог только радоваться, что под плащом этого не увидит никто другой. Атэ слегка замедлил шаг, когда они уже почти достигли выхода. Тут им навстречу пронеслись взбудораженные охранники, но никому из них не пришло в голову остановить капитана-имперца и его «спутницу». У самого выхода Атэ перехватил пробегавшего мимо часового и спросил:

– Что происходит, милейший?

Часовой был молодым и явно не знал ответа на вопрос. Глаза его бешено вращались от возбуждения. Атэ недовольно поморщился.

– Мы с мистресс Флорой уходим, я вижу, для неё тут опасно. Передай хозяину – спасибо за гостеприимство, понял?

Паренёк кивнул. Атэ отпустил его рукав, и тот помчался дальше. Ведьмак вздохнул с облегчением. Однако во дворе случилась непредвиденная заминка. Чародейка остановилась как вкопанная, запрокинула голову назад, рискуя показать стражникам изуродованное лицо, и больше минуты стояла так, хватая ртом капли дождя, летящие с неба. Атэ хотел было рвануть её прочь, но не посмел.

Только когда мимо них вихрем пронеслась настоящая Флора, Атэ дёрнул чародейку за плечо и, заставив пригнуть голову, усадил в карету. Нэт пустил коней в галоп, и уже через несколько минут они вылетели на открытую дорогу. Магесса оказалась прижата к дальнему углу салона. Она нахохлилась и даже не пыталась снять капюшон. Флора, сидевшая напротив, рассматривала её с таким откровенным любопытством, что впору было радоваться, что магесса ничего не видит.

– Как все прошло?

– Удачно. Я как раз отпросилась… попудрить носик. Оттуда и сбежала. Твой Кален… он… страшный. Ты это понимаешь, капитан?

Атэ кивнул. Калена он не боялся. Он понимал суть того, что происходило с другом, и ему старого ведьмака было… жалко. Как бывает жалко верного боевого коня, который, упав, ломает ногу. Надо бы добить, а рука не поднимается.