Живые и мертвые - Владимир Пекальчук Страница 8

– Тут вы будете в безопасности!

– Я – да. Вы – нет. Я не могу подвергать риску других, а тем более вас. Мои враги безжалостны, к тому же на то они и мои. Я сам нажил их, зная наперед о последствиях, – мне и ответ держать. Удачи вам, Каттэйла… и не ходите по ночным дорогам в одиночку или в сопровождении незнакомых людей.

Девушка вернула ему плащ.

– Грустно. Но я надеюсь, мы еще встретимся, сэр Зерван.

– Я тоже надеюсь. Идите же, вы устали с дороги. Я подожду, пока вам откроют, и пойду своим путем.

Каттэйла вздохнула, и в ее глазах вампир заметил что-то похожее на сомнение. Девушка подошла к двери и трижды постучала. Меньше чем через минуту ей открыли.

Зерван увидел, как Каттэйла взглянула на него, помахала на прощание рукой и исчезла в доме, затем повернулся и двинулся обратно к воротам.

Итак, ее определенно ждали – очень уж быстро открыли дверь. Вампир даже немного удивился, что оттуда не выскочила толпа вооруженных охотников за головами, – он был готов к такому повороту. Хотя, возможно, это значит лишь, что охотники хитрее, чем он думал. Ну ладно, Зерван и сам не лыком шит, за свои сто пять он тоже выучил немало хитрых трюков.

Вампир быстрым шагом направился к воротам, через которые попал в город. Стражник слегка удивился, завидев Зервана так быстро вновь, но уже в следующий миг его глаза прилипли к серебряной монете, которую вампир демонстративно подбросил в воздух и поймал.

– Слушай, служивый, ты, случаем, не знаешь, кто живет в восьмом доме четвертого переулка от этих ворот? – Зерван детально описал улицу и дом.

– Знаю, как не знать, сэр! Купец по имени Вирро Ремзин. Он младший сын виконта Ремзина, состоящего в Совете Благородных!

– Как это сын такого уважаемого отца стал купцом?! – удивился вампир. – Рыцарем бы стать должен, раз не унаследует титул…

– А кем еще ему быть? – пожал плечами стражник. – В рыцари он негож. Ростом мал, да еще и болезный с виду. Позор семьи, да что ж поделать, и ему надо кем-то быть и как-то жить. Вот он и торгует, возит товары из Телмара.

Зерван кивнул и бросил монету стражнику, который ловко ее поймал и спрятал под завистливыми взглядами товарищей.

«Итак, купец, уже давно торгующий с Телмаром, – подумал вампир, шагая во тьму по той же дороге, по которой пришел. – Вариант с прикрытием для охотников отпадает, но сама Каттэйла охотником вполне может быть. Что ж, осторожность никогда не бывает чрезмерной».

Удалившись на версту, он свернул с дороги в поле и обогнул город с севера, вышел на другую дорогу и вновь двинулся к Морхолту. Предполагаемые охотники, если Каттэйла связана с ними, проверят, что вампир действительно покинул город, как и говорил. Погоня двинется следом… точнее, они будут думать, что следом, ведь на самом деле Зерван вовсе не пойдет в Эрнхолдкип.

Он вошел в город через другие ворота, с такими же четырьмя не лезущими не в свои дела стражниками. Уж где-где, а в Морхолте его точно не будут искать. А даже если и будут… Пускай ищут. Вампир решительно выбросил из головы все мысли об охотниках.

А Каттэйла все-таки прелесть. Вот только почему душа ноет в предчувствии беды?

* * *

Лес… Вековые деревья, закрывающие разлапистыми ветвями солнце днем, а ночью – обе луны, густой кустарник, протоптанные зверьем тропки и давящее чувство скованности. Топором не размахнуться, чтоб не задеть что-нибудь, дальше своего носа ничего не видать. Все равно что брести в потемках – да только в широких степях ноги не спотыкаются о корни, кусты не хватают за рукав. В лесу ночью куда темнее, чем в степи, к сожалению.

Пошли уже третьи сутки путешествия по лесам эльфов – хотя хозяев этого края не видать ни ночью, ни днем. Впрочем, кто знает, может быть, они прямо сейчас сидят в нескольких шагах от звериной тропы и смотрят на него, неукротимого и смертоносного в родной степи, но такого неуклюжего и беспомощного тут, в лесу, да еще и ночью.

А ведь это совсем плохо: они, может статься, и не знают, что одинокий орк, бредущий через их владения, мертв. Идут следом за ним, следят исподтишка, не понимая, что творят. Ведь мертвым не должно находиться среди живых – и точка. Так гласит обычай, старый, словно само время, и считается, что живые тоже должны избегать мертвеца. Но что, если они просто не знают и в неведении не позволяют несчастному выполнять этот обычай? Предки не будут слушать никаких оправданий. Кому какое дело до стенаний никчемного слабака?

Впереди послышалось журчание – ручей пришелся весьма кстати. Да, в лесу тень, нет жгучего солнца и иссушающего ветра, но пить все равно хочется, пусть и реже.

Вскоре кусты расступились, открывая не только ручей, но также маленькое лесное озеро, даже крошечное: любой Сын Ветра, разбежавшись, легко допрыгнул бы до середины. Правда, разбег тут негде взять, да и зачем? Это живые прыгают с разгону в воду – им весело…

Вода приятно освежила тело. Можно будет идти хоть до утра, да только куда? Тропинка, на которую возлагались большие надежды, закончилась: ведь она к водопою проложена. Куда идти дальше? Как ориентироваться в лесу тому, кто в нем впервые?!

Лес – гиблое место, это знает любой мальчик народа степей. Старые мудрые шаманы не зря вбивают в буйные головы простую истину: искать подвиги надо в других местах. В лесах водятся те еще твари – трофеи достойные, да только трофей такой если и добудешь, все равно не похвастаешь. Войдешь в лес – не воротишься. Если даже солнца не видать, как тут поймешь, куда идти? К тому же лес не любит чужаков, и если с обитателями его управиться можно, то с самим лесом не сладить: будет водить кругами и уморит голодом даже сильнейшего из воинов. Только эльфы тут как дома, но они ведь и есть дети леса. Какой родитель будет обижать своих чад?

Он погрузился в воду по самую шею, стоя в центре озерца – мелкое. Другим было бы по самую макушку, но ему лишь до подбородка. Интересно, почему дно вымощено камнем? Откуда посреди седого, дремучего леса взялись камни в озере?

Любопытство на миг прогнало смертельную тоску, и он двинулся вдоль берега по кругу, внимательно рассматривая траву и почву у самой кромки воды. Подтверждение догадке нашлось сразу: отпечаток босой ноги на берегу, там, где трава не росла. Маленький след изящной ножки, видимо женской, след свежий – с вечера, должно быть. Купальня эльфов, обустроенная на лесной поляне у ручья.

Дело приняло на редкость скверный оборот. Еще можно было бы что-то блеять в свое оправдание, если б ушастые втихаря шли за ним следом, но теперь-то что?! Теперь уже даже на эльфов не свалить вину. Мертвым нет места среди живых, а он, вместо того чтобы чтить этот непреложный и не терпящий исключений закон предков, попросту вломился в чужую купальню, причем в купальню живых. Не говоря уже о том, что даже живому так вести себя непозволительно, а что скажут здешние хозяева, если узнают, что в их озерце помылся мало того что чужак, так еще и мертвец?!

Он быстро оделся, подхватил свой топор и двинулся сквозь кусты не разбирая дороги… Хотя какая дорога в лесу?!