Единственная для принца. Книга 1 - Анна Агатова Страница 8

– А может, давай поженимся, а? – принц положил руки на подлокотники и уселся ровнее, чтобы взять в руки чашку с чаем. Бросил быстрый взгляд на княжну, которая всё то время, что он блаженно отдыхал, сидела в своем кресле и задумчиво смотрела на огонь. Теперь едва заметно дернулась. Неужели, принц вывел её из такой глубокой задумчивости? Или это слово «замуж» её так испугало? Поняв, что проявила слабость, девушка опустила глаза,скрестила ноги в лодыжках – закрылась.

– Вы снова шутите, мой реджи.

Перебирая кружевной край носового платочка тонкими, изящными, но отнюдь не нервными пальцами, Милэда смотрела на них с совершенно непроницаемым выражением лица. Это была дежурная, немного приевшаяся шутка, которую принц иногда повторял. И именно потому, что точно знал, каков будет ответ, он позволял себе повторяться и быть несмешным.

На самом деле княжна Маструрен была бы идеальной партией. Род знатный и древний, настолько, что мог сравниться с королевским. Таких родов немного, а в них девиц подходящего возраста - неполный десяток. Дамиан точно знал, что матушка была бы рада этому браку. Родовая магия князей Маструрен была как будто создана для усиления родовой магии правящей династии – их земли на западе страны были наиболее плодородны, и это лишь тому, что князь с женой наезжал в свои земли не реже четырех раз в год. Войди Милэда в королевскую семью, гарантированно обеспечила бы поддержку магии принца, а стране, Короне – новую эру процветания.

Однако девушка всегда мягко, но настойчиво избегала положительного ответа на подобное, пусть и шуточное, предложение принца. Да он и сам понимал, что замуж она за него пойдёт только под давлением, и счастья ни ей, ни ему это не принесет.

Впрочем, кроме дружеских чувств и удачного сочетания родовых магий, в ней не было ничего настолько привлекательного для принца, чтобы решить, будто она – именно та женщина, которую он видел во сне накануне Ритуала поиска. Там была другая…

…Женское тело, мягкое, горячее, с полной грудью, с таким ароматом, который принц почувствовал, едва прикоснулся к воспоминаниям об этом сне.

Нет, это точно была не Милэда. И очень жаль. Как много времени и сил он мог бы сберечь, если не пришлось бы больше никого искать. Жаль, жаль...

Хотя придворные и столичная аристократия не одобрила бы такой выбор принца.

Внешность княжны была идеальна для современной моды – стройная, даже сухощавая, без пышных форм. И она не пыталась исправить это с помощью кружев, пышных платьев и корсета, который, как стало очевидно на сегодняшнем ужине, всё ещё крепко держал свои позиции. Прическу она носила тоже модную – стрижку боб. Никто при дворе себе такого не позволял, предпочитая поддерживать старые моды, подражая королеве. А она была весьма консервативна.

Поэтому куаферы и портные были весьма востребованы при дворе, и даже составляли особый род слуг – ценимых, высокооплачиваемых, стоящих в стороне от остальных, особенных.

Весь этот модный и очень подходящий княжне Маструрен современный стиль не делал её более привлекательной для принца. Даже Лали, тоже стройная, невысокая, была для Дамиан больше женщиной, чем Милэда.

И дело было не в более женственных формах, нет.

Фаворитка не была товарищем детских игр, не лазала вместе с ним по крышам конюшни, не стреляла из самодельного лука, ей он не вынимал из окровавленной ладони заноз и не таскал тихонько сладких булочек из кухни. Милэда была товарищем, другом - верным, надежным, немного таинственным, но не женщиной, нет.

Особенно – после того сна.

Не вызывала она томительного желания сжать её в объятиях, вдыхать её горячий запах и не выпускать, ни за что не выпускать из рук. Это точно была не она. Тоже жаль – придётся искать, тратить время, силы...

Тихий маленький домик Милэды ещё в приличном районе, но почти на окраине столицы, принц очень любил.

Здесь было спокойно и тихо. И он, поддерживая инкогнито, приходил сюда иногда, побыть в тишине хоть полчаса, посидеть у камина и выпить чаю с ароматными горными травами, который так любила Милэда.

Маструрены позволили содержать дочери этот особнячок при условии абсолютной конфиденциальности о личности женщины, проживающей здесь. Ибо это позор, когда незамужняя дочь уходит из дома родителей!

Под тихий треск дров в камине ароматный чай был выпит, суета и напряженность дня стали тихо растворяться, голова прояснялась и мысли снова сворачивали на дела. Дамиан встал, подойдя к креслу княжны, поцеловал её в лоб, как сестру, и с благодушной полуулыбкой произнес:

– Как же у тебя хорошо! Да будет дом твой благословлен Плодородной, княжна. Спасибо за передышку.

Она лишь слабо улыбнулась в ответ, подняв к нему грустное лицо. Всё то время, пока принц отдыхал, женщина молча смотрела в огонь, думала, иногда что-то черкала грифельным карандашом в маленькой конторской книжице, больше похожей на небольшой альбом. Теперь она отложила свои записи и встала.

– Богиню в пути, мой реджи. Вас проводить?

И видя её нежелание никуда идти из этого тихого уютного места, пусть даже до прихожей, принц отрицательно качнул головой и направился к выходу сам.

В замке, почти у входных дверей, его ждал секретарь, Марк Апрельский. С легким поклоном сообщил:

– Мой реджи, ваша матушка изъявила желание видеть вас тотчас же, как вы появитесь.

«Ему не в секретари, ему ко мне в ведомство нужно, – меланхолично подумал принц, разворачиваясь в сторону рабочего крыла замка, где располагался кабинет матери. – Как он смог вычислить, что меня нужно ждать по возвращении именно у этого входа?»

Построением предположений на этот счет Дамиан и развлекался все время пути до кабинета матери. А то, что разговор будет именно там, он не сомневался. Слишком говорящим был взгляд королевы на ужине. И именно потому он ушел к княжне – чтобы передохнуть, расслабиться, накопить положительных эмоций перед наверняка трудным и точно неприятным разговором.

– Добрый вечер, ваше величие!

Принц сам широко распахнул обе створки двери кабинета, пройдя через секретарскую с несколькими конторками помощников. Матушка подняла глаза от бумаг, лежащих на её огромном столе.

– А вот и ты, сын мой.

Королева встала и прошла к дивану у стены, предлагая принцу занять кресло напротив. Сервированный к чаю столик и обращение «сын мой» должны были располагать к теплой семейной беседе, но кабинет… Нет, разговор точно не будет теплым. А вот семейным… На ты? Значит, касаться будет всё же семьи.

– Могу ли я поинтересоваться, где ты пропадал, сын мой?

– Безусловно, матушка, вы можете поинтересоваться, а я с радостью вам отвечу, – нужно было выдерживать предложенный вежливый тон. – Зашел на чашку чая к княжне Маструрен. У неё великолепный сбор горных трав.

Матушка легко улыбнулась. Приподняла маску? Значит, разговор точно семейный. Но почему тогда в кабинете?