Целительница моей души - Оксана Чекменёва Страница 8
Целительница моей души - Оксана Чекменёва читать онлайн бесплатно
А здесь всё же столица. Уж не знаю, что творится на окраинах, но здесь, в кварталах крепкого среднего класса, всё было чистенько, аккуратненько, без особой роскоши, но было видно — за городом хорошо следят, вон, даже фонари, сейчас погашенные, стоят вдоль улиц, а один раз я увидела двух стражников в форме, патрулирующих улицы.
Ребятишки живо обсуждали всё увиденное, засыпая меня вопросами, я старательно отвечала на те, на которые могла, время от времени поправляя неправильное ударение или произношение. Моей главной задачей после нашего выживания было дать детям шанс на нормальную жизнь. Все мы — маги, и хотя для меня академия была тем, о чём можно забыть, у детей был шанс получить высшее магическое образование и хорошо устроиться, имея диплом и востребованную профессию. Поэтому я не только обучала детей азам управления магией, одинаковым для всех, независимо от самого дара, не только учила их читать, писать и считать, а также давала необходимый минимум по истории и географии, я много времени уделяла их речи и обучала самым элементарным правилам этикета, чтобы в академии они с первых же слов не стали париями.
Магами, в большинстве своём, становились аристократы, чем знатнее и древнее род, тем выше сила. Маги рождались и среди простолюдинов — аристократы во все века заводили любовниц не своего круга, а от этого рождаются дети, наследуя дар от родителя. Поэтому студенты-простолюдины в академии не редкость, туда принимали за способности, а не за родословную, но от насмешек за неправильную речь и неумение себя вести не был застрахован никто.
Поэтому дома мы разговаривали только на правильном, литературном языке, благо, свои отличные оценки я получала не зря, и мой «акцент», упомянутый герцогом в напутственном письме, был на самом деле столичным, аристократическим выговором, и потому сильно отличался от местного говора приграничных крестьян.
Было сложно. Особенно учитывая, что для детей это был неродной язык, а окружение говорило не так, как я, но в итоге мы пришли к некоему компромиссу — по сути, дети знали два языка, на одном общались со своими друзьями на улице, на другом — со мной и между собой дома. В первую же поездку в Бетелл на ярмарку с семьёй дядьки Рула, я раздобыла толстую книгу сказок, которую мы все вместе читали и перечитывали зимними вечерами, потом стала покупать другие книги, интересные детям, чтобы правильные слова отпечатались у них в мозгах. С произношением было немного сложнее, даже я потихоньку сбилась на местный, но хоть и с лёгким «акцентом», а изъяснялась я правильно, и детей приучила.
Это очень помогло старшим в академии, хотя поначалу над их деревенским акцентом всё же посмеивались, но не более — сила их магии вызывала уважение даже у самых заносчивых аристократов, хотя и зависть тоже, не без этого. Тройняшкам будет проще, втроём они были силой, с которой приходилось считаться окружающим, по характеру — явными лидерами, причём Льюла могла дать насмешнику в глаз без колебаний, ничем не уступая братьям. Эти не позволят себя обидеть, в отличие от тихой Велы, которой поначалу пришлось сложно, при том, что Рин, уже успевший за год завоевать авторитет среди однокурсников, сестру в обиду не давал.
Младшим будет ещё проще — ко времени их поступления тройняшки ещё будут учиться, и я готова поставить фамильное колье против медной цепочки, что на младших братьев и сестёр этой банды никто не посмеет даже просто косо посмотреть. Да и за несколько лет в Винторпе речь младших окончательно выправится в новом окружении. Они уже не будут провинциалами, станут местными жителями, что тоже немаловажно, и это стало ещё одной из причин нашего переезда в город.
Нам оставалось пройти полквартала, улица, по которой мы шли, в конце расширялась, превращаясь в рыночную площадь, откуда даже сюда доносился громкий гул голосов, из которого выделялись крики зазывал, расхваливающих свой товар. Улица тоже была гораздо более многолюдной, чем наша и те, по которым мы сюда шли, многие люди шли не только по тротуару, но и по мостовой, благо, транспорта здесь было немного, и двигался он черепашьим шагом.
Я велела детям держаться рядом — всё же прежде в подобной толпе оказываться им не приходилось. Адрес нового дома они знали наизусть, дорогу мы тоже запоминали вместе, отмечая особые приметы, да и не трёхлетки уже, я чуть старше была, когда главой семьи стала, но всё же трудно изжить в себе многолетнюю привычку волноваться за тех, кого мне поручили совсем малышами.
И тут, прямо у нас на глазах, едва не случилась трагедия. Я прекрасно видела, как небольшое ландо, запряжённое одной лошадью, подъехало к рынку, кучер спрыгнул с козел и помог выбраться из него немолодой женщине, вторая, то ли служанка, то ли компаньонка — ей он руки не подал, — только собралась последовать за своей хозяйкой, как лошадь, громко заржав и едва встав на дыбы — помешали оглобли, — рванула вперёд.
Хорошо, что прежде, чем высаживать пассажиров, кучер развернул ландо, и лошадь помчалась по мостовой, а не врезалась в толпу на тротуаре. Плохо, что и по мостовой тоже шли люди. Чудом разминувшись в едущей навстречу телегой, лошадь бежала, ничем не сдерживаемая, под громкий визг своей пассажирки, вцепившейся в борт, чтобы не вывалиться, и громкие крики перепуганных людей, которые едва успевали отпрыгнуть с её пути.
Всё произошло в считанные секунды, и не все успели отбежать. На пути лошади оказалась молодая женщина, с тяжёлой корзиной, держащая за руку маленького ребёнка, мальчик чуть постарше бежал рядом. Услышав крики, она успела обернуться и застыла столбом, в ужасе глядя на приближающуюся смерть, мальчик же кинулся бежать, но не в сторону, а прочь от лошади по той же дороге, что было совершенно бессмысленно. Ещё секунда — и все трое погибнут.
От тротуара на мостовую метнулось трое мужчин в чёрном, двое схватили женщину и младшего ребёнка и отдёрнули их с пути взбесившейся кобылы, третий кинулся за мальчиком. Добежал, опередив лошадь на доли секунды, прыгнул наперерез и на лету буквально выдернул ребёнка из-под копыт, упал с другой стороны дороги, по инерции прокатился по мостовой и замер. А лошадь пробежала ещё немного и замерла, услышав твёрдый приказ:
— Стоять!
Отведя глаза от места едва не разыгравшейся трагедии, я увидела, что посередине мостовой, с выставленной вперёд ладонью, стоит Лана, а перед ней — тяжело дышащая, взмыленная, но уже спокойная, точнее, покорная лошадь. Я даже испугаться за дочь не успела, впрочем, вряд ли стала бы — с тех пор, как в ней проснулся дар, самые бешеные племенные быки ластились к ней как котята и слушались, как новобранцы прославленного генерала, а дикие звери ели с руки. Что ей всего лишь какая-то перепуганная лошадь?
А вот мужчина с мальчиком волновали меня больше. Я снова посмотрела на них и увидела, как выпущенный из крепких объятий, спасших его не только от копыт, но и от столкновения с мостовой — мужчина перед падением буквально завернул ребёнка в своё тело, — мальчик бежит к рыдающей матери, и, судя по его движениям, отделался он лишь испугом, может, парой ссадин. Мужчина вставал медленно, придерживая правую руку, хотя от помощи подбежавших спутников отказался.
А вот и мой первый клиент. Упустить такой шанс я не могла — столько народа смотрит сейчас на героя, такая реклама для меня! Отдав корзину Ρонту, отметив, что кучер уже догнал свою беглянку и крепко взял под узцы, а Лана что-то ему объясняет, указывая пальцем на круп кобылы, я жестом велела сыну приглядеть за сестрой, а сама решительно направилась к мужчине, который продолжал осторожно придерживать явно травмированную руку и качать головой в ответ на что-то, что жарко доказывали ему спутники.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии