Дважды Шутт - Роберт Линн Асприн Страница 8

— Мамочка! Мамочка! — пискнула какая-то малышка, когда компания проходила мимо. — Посмотри, какое чудище!

— Тише, Нэнси! — шикнула на девочку мать. — Это вовсе не чудище. Это солдат-инопланетянин.

— Приветики! — дружелюбно помахал лапой Клыканини. Строение его физиономии не позволяло ему улыбаться, но он постарался, чтобы его голос звучал как можно более ласково. — Мы не быть солдаты. Мы быть космические легионеры. Это быть много лучше, чем солдаты!

— Смешные человеки! — хихикнула девчушка, сунула палец в рот и стеснительно улыбнулась. Ее мать тоже улыбнулась. Остальные легионеры успокоились. Изменить свою устрашающую внешность волтрон Клыканини, конечно, не мог, но это вовсе не означало, что он должен был пугать детишек. В процессе этой содержательной беседы Клыканини уяснил для себя, что, разговаривая с ребенком, очень легко из «чудища» стать «человеком» и вызвать улыбку. Он еще раз помахал девчушке лапой, и компания направилась в сторону аттракционов.

Очередь к новому аттракциону оказалась длинной. Ландурцы считали головокружительные «американские горки» принадлежностью местного искусства, и каждый новый аттракцион становился для них событием. Похоже, в этот день многие местные жители взяли выходной, а детишки прогуливали, с позволения родителей, занятия в школе. Судя по всему, в очереди предстояло томиться не меньше часа, но владелец парка позаботился о том, чтобы в ожидании посетители не скучали: вдоль всей цепочки ожидающих работали актеры — жонглеры, танцовщики с антигравитационными досками, музыканты, наперсточники, а также разносчики напитков и еды. Поэтому время бежало незаметно, но каждый из тех, кто ожидал своей очереди, поглядывая на взмывающие ввысь и падающие с высоты кабинки, конечно же, мечтал поскорее попасть на аттракцион.

Легионеры были уже близки к цели, когда Рвач воскликнул:

— Гляньте-ка! Да это же Преп! Что это он делает в лунапарке?

— Да прохлаждается, как и ты, — хихикнул Суши и поддел приятеля локтем в бок.

— Капелланы не должны прохлаждаться. Это им по рангу не положено, — покачал головой Рвач. — Сейчас я ему задам… — Рвач ухмыльнулся, шутливо подтолкнул товарища плечом и, замахав рукой, крикнул:

— Эй, Преп! Эй! Попались?!

Некоторые из проходивших мимо людей удивленно обернулись, но, поняв, кого окликает легионер, пошли дальше.

Тот же, кого Рвач принял за Препа, остановился в нескольких шагах от компании и уставился на Рвача.

— Простите, вы, наверное, ошиблись, — вежливо проговорил он. — Меня зовут иначе.

Судя по сильнейшему ландурскому акценту, это и в самом деле был не Преп.

— Что за бред? Бросьте, хватит шутить, Преп, — возмутился Рвач, когда человек, как две капли воды похожий на Препа, отвернулся и собрался уйти, но Суши положил руку ему на плечо.

— Полегче, Рвач, — шепнул он. — Это какой-то местный малый. Он просто похож на Препа, вот и все.

— Вроде бы ты прав, — проворчал Рвач. — Но уж больно здорово он на него смахивает.

— Да ладно тебе, — усмехнулся Суши. — Могло быть и хуже.

— Как это — хуже? — непонимающе нахмурился Рвач.

— Он мог быть похож на тебя, — хохотнул Суши и пригнулся, дабы избежать удара, которым Рвач вознамерился его одарить в шутку. Как раз в это мгновение очередь задвигалась, и хохочущая компания легионеров продвинулась ближе к аттракциону.

* * *

Дневник, запись № 492

Мой босс полагал, что, попросив о том, чтобы в роту, которой он командовал, прислали капеллана, он внесет положительную струю в духовную жизнь своих подчиненных. Однако вера, которую проповедовал преподобный Джордан Айрес, заставила капитана призадуматься. Не то чтобы капеллан каким-то образом пытался подорвать заложенные моим боссом устои. Просто-напросто влияние его религиозной доктрины на легионеров стало развиваться в несколько необычном направлении…

* * *

— Капитан, этому пора положить конец. Я так скоро с ума сойду, — заявила Бренди. — Поймите меня правильно: я не имею ничего против капеллана. Преп многое сделал для поднятия морального духа в роте. Но я не смогу нормально работать, если не буду в состоянии отличить легионеров друг от друга.

— Я не понимаю, в чем проблема, капитан, — возразил капеллан. — Вы же знаете: мы обращаемся к нашим прихожанам с просьбой во всем подражать Королю. Его пример должен вдохновлять их. Он был мальчишкой из бедной семьи и достиг таких высот безо всякой посторонней помощи… И всякий может решить: я тоже могу такого добиться! Ну, разве это не то, о чем должен мечтать хороший легионер?

— Может быть, хороший легионер и должен о таком мечтать, — не унималась Бренди, — но если слишком много легионеров выглядят как близнецы, сержант может съехать с катушек. — Она сдвинула брови, сложила руки на груди и свирепо уставилась на Препа, который уже тогда, когда прибыл в роту, выглядел в точности как пророк, коему он поклонялся: его темные волосы были взбиты «коком», щеки обрамляли длинные бакенбарды, пухлые губы неизменно кривились в едва заметной усмешке.

Шутт повертел в руках карандаш, посмотрел попеременно на старшего сержанта и капеллана.

— Я вас понимаю, Бренди; — сказал он. — Но и капеллан тоже прав. Более высокого морального духа в нашей роте прежде никогда не было. Кроме того… в «Декларации прав легионера» действительно имеется пункт, гласящий…

— Благодарю вас, капитан, — прервал его капеллан. — Я тоже хотел упомянуть об этом самом пункте. Просто решил, что не обязательно сразу пускать в ход тяжелую артиллерию — надеюсь, вы меня понимаете. Но в «Декларации» все прописано четко, и на нашей стороне — масса прецедентов.

— Значит, получается, что я должна муштровать легионеров, которые похожи друг на дружку как две капли воды? — Бренди подбоченилась и склонилась к письменному столу, за которым восседал Шутт. — Пожалуй, мне пора подумать о досрочной отставке.

— Ну-ну, Бренди, давайте не будем преувеличивать, — попытался урезонить ее Шутт и встал из-за стола. — Кстати говоря, хотелось бы выяснить, сколько наших легионеров уже успели изменить внешность? Наверняка таких трое-четверо, не более?

— Одиннадцать, — гордо возвестил Преп.

— Одиннадцать? — насторожился Шутт.

— Одиннадцать, — подтвердила Бренди. — И еще двое собираются этим заняться.

— Одиннадцать… — Шутт постучал карандашом по крышке стола, затем резко положил его на стол и хлопнул в ладоши. — Что ж… Это сюрприз. Похоже, вы достигли потрясающих успехов в распространении вашей веры, Преп.

Капеллан скромно склонил голову.

— Не могу приписать честь моих достижений только себе, капитан, — сказал он — похоже, вполне искренне. — Просто мои речи упали на благодатную почву, вот и все.