Связанные зельем - Екатерина Кариди Страница 8

Три часа ночи. Я опять стояла у выхода на террасу и смотрела в ночь.

На террасе снег нападал. Город светится, мерцает новогодними огнями. Праздник. А мне не спится.

Оглянулась, на софе шевельнулся спящий Клаус. Черт, все прошло не совсем так.

Совсем не так, как мне бы хотелось. Было хорошо, но…

Клаус сделал предложение.

А я… Он погладил меня по щеке и сказал, даст мне время подумать, сколько угодно. Я была благодарна ему. За понимание, за поддержку. За все.

Но почему я не могу прогнать из головы этого типа!?

Почему?

Выдохнула и пошла искать Персика. Кот при виде Клауса почему-то всегда забивался куда-то, так, что его потом надо вытаскивать со шваброй. На этот раз котик нашелся под стеллажами в гардеробной. Сидел, нахохленный и такой грустненький, прямо изгой.

— Иди сюда маленький, иди к мамочке, — поманила его шепотом. — Ну, иди, а я тебе вкусняшку дам. М?

Вылез. Неохотно, всем своим видом демонстрируя, что он надут на весь мир, как мышка на крупу. Пока несла его к кухонной стойке, успел сердито зашипеть на Клауса. Даже коготки выпустил.

— Ты чего? Тшшшш, — открыла ему баночку нежного паштета — его любимое лакомство.

Котик еще раз оглянулся на спящего Клауса, а потом стал с воодушевлением поедать выложенное в мисочку лакомство. Съел все и отвалился, облизывая усатую мордочку. Зевнул, глазки посоловели.

— Пошли спать, — шепнула, забирая его на руки, понесла в домик.

Он еще раз покосился на крупного мужика, спавшего на софе, и вздохнул.

— Да, милый, сегодня ты не будешь спать со мной, — пристроила котика в домик, укрыла. Он потоптался, свернулся клубочком. Теперь будет спать.

Пора и мне однако. Стоило подлезть под одеяло, Клаус сразу загреб меня в охапку. Спросил сонно:

— Почему не спишь?

Что ему ответить…

— Поедем со мной завтра! — само собой вырвалось у меня.

Он открыл глаза, внимательно на меня посмотрел, потом чмокнул в нос и сказал:

— Завтра не могу. Послезавтра. И встретим вместе Новый год. Хорошо?

— Да, — благодарно прошептала я. — Хорошо.

Пусть будет послезавтра.

В конце концов, что может случиться за один день?

Вроде только заснула и тут же подскочила с колотящимся сердцем. Проспала!

Фух, нет. Слава Богу.

Клаус уже встал, возился на кухне с чашками, заваривал кофе. Быстро вылезла из постели и побежала в душ.

— Хотел принести тебе в постель! — крикнул он вдогонку.

— Очко засчитано, — ответила уже моясь в душевой кабине.

Десять минут, по-армейски (или, может, по-спартански?) и я была умыта, причесана и даже одета.

— Мммм? — одобрительно промычал Клаус пододвигая мне чашку кофе. — Пей, давай. И перестань дергаться, мы прекрасно успеем. Чемодан собрала?

— Пффф! — воззрилась на него.

— Хорошо, я верю, не надо меня испепелять.

И вдруг взгляд его стал мягким и одновременно серьезным, как у доброго доктора. Он коснулся костяшками пальцев моей щеки и спросил:

— Ну что, успокоилась?

Сглотнула кофе и несколько раз выдохнула. Утром все было немного по-другому. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Потому что вчерашние тревоги немного стушевались и отошли на второй план.

— Да. Все хорошо, — ответила я вполне уверенно.

Он прищурился и качнул головой. Сказал:

— Я наведу справки, как обещал. И прилечу завтра ночным рейсом.

— Угу, — промычала, допивая кофе.

— А ты будешь хорошей девочкой, м? — спросил, выгнув бровь.

— Нет! — вытаращилась я. — Я буду плохой девчонкой!

— Кто бы сомневался.

И забрал у меня пустую кружку, которой я воинственно размахивала. Получалось, последнее слово за ним. Это конечно неправильно, но на препирательства времени точно не осталось.

Быстро побежала одеваться. Аккуратная черная курточка, брючки и белый свитер крупной вязки с высоким горлом. Волосы собрала в пучок и спрятала под шапку. В таком виде я казалась обычной студенткой, куда только вчерашняя эффектная ведьма делась. Ну и хорошо, мне нравилось быть разной.

Плохо, что Персик с утра опять забился под полки в гардеробной. Уж и так звала его и этак — ни в какую не вылез. Вот же, ревнивый комок шерсти. Так и пришлось оставить его там. Ладно, захочет есть — выберется. А днем зайдет Марина, приласкает его, покормит. Хоть я и огорчилась, но за котика была спокойна.

Потом Клаус отвез меня в аэропорт. Кроме того, что на выезде из паркинга мне опять примерещился черный джип, но это уж точно паранойя, никаких неприятных происшествий. Даже пробок не было.

Успели как раз к началу регистрации.

Клаус крепко обнял меня, и я побежала, придерживая рукой белую вязаную шапочку и таща за собой чемодан на колесиках. Каникулы начались!

Уже сидя в самолете, неожиданно почувствовала, что праздничное настроение вернулось. Какое-то невероятное и несмелое, но такое желанное предчувствие чуда. В конце концов, чего я так переполошилась, почему в моей налаженной жизни что-то должно меняться?

Место рядом пустовало, вот и отлично, значит, никто не будет затеснять мое жизненное пространство, можно спокойно помечтать, о том, как пройдут праздники. Закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Устроилась поудобнее и глубоко вдохнула.

— Ида… — у самого уха, тихий голос, почти дыхание.

От шока я, кажется, вскрикнула. Слава Богу, беззвучно. Но глаза в ужасе открылись мгновенно, а сердце как будто коркой инея прихватило. Осторожно и медленно перевела взгляд. ОН.

Пустовавшее место было занято. Рядом со мной сидел Аллен. Какой-то повзрослевший, но по-прежнему сияющий, золотистый. Обалденно красивый, наверное, красивее, чем был раньше. Смотрел на меня.

Не знаю, что сейчас отражалось в моих глазах, но в душе царило смятение и ужас. А он улыбнулся мне своей чертовой колдовской улыбкой и шепнул: