Игра в реальность. Охота на дракона - Елена Райдос Страница 8

– Ты не знала? – Амар ласково обнял её за плечи,– неужели отец тебе ничего не рассказывал?

Дали с тоской посмотрела на любимого. Что она могла ответить? Что до дрожи в коленках боится даже думать о том, что её любимый папочка мог умереть, пусть даже понарошку, в Реальности Творца. Ей казалось, что если она узнает всю правду, то мир потеряет свою устойчивость и безопасность, с которыми у неё всегда ассоциировался образ отца. Папа просто не мог вот так взять и умереть. Он всегда был уверен в себе и надёжен как скала. Ни разу Дали не видела его растерянным или проявляющим слабость. Конечно, умом Дали понимала, что никто не бессмертен. Но одно дело принимать смерть как абстракцию, и совсем другое увидеть собственными глазами могилу отца.

– А что ты вообще знаешь о своём отце,– продолжал давить Амар. – Например, то, что он был Охотником и убивал таких, как мы с тобой, как другие ученики Школы. Ты об этом слышала?

Эти слова застали девушку врасплох. Она никак не ожидала, что Амар вот так спокойно и непринуждённо назовёт её отца убийцей. Почему он говорил такие страшные вещи? Все в Убежище, наоборот, твердили ей, что обязаны жизнью её папе. Дали захотелось заткнуть уши и бежать, куда глаза глядят, от этой так называемой правды. Но хуже всего было услышать такие слова от Амара. Она не могла не верить любимому, но и поверить в то, что её папочка убивал невинных людей, не было никакой возможности. Дали показалось, что мозг у неё сейчас взорвётся. Это было похоже на дурной сон. Она зажмурилась в надежде, что вот сейчас проснётся и обнаружит, что ничего этого не было, просто приснился кошмар.

– Ты хотя бы знаешь, в честь кого тебя назвали? – ещё один вопрос Амара прозвучал как удар хлыста.

Он развернул девушку к себе лицом и заглянул ей в глаза. На длинных ресницах бессмертного демона повисли две пушистые снежинки. Они висели и не таяли, словно он был неживой. Тёмные, почти чёрные радужки демонских глаз слились со зрачками и принялись высасывать силы Дали, как воронка чёрного водоворота. Ей показалось, что она сейчас потеряет сознание.

– Она была Мастером Игры и любовницей твоего отца,– донёсся до девушки голос любимого как будто бы издалека. – Он её убил, застрелил прямо в лоб.

Дали попыталась вырваться, но Амар крепко держал её за плечи.

– Ты на неё похожа просто до жути,– его губы сложились в саркастическую усмешку. – Как он может каждый день смотреть на тебя и не испытывать боли и раскаянья?

Девушка словно очнулась от морока, в который её погрузила чёрная воронка, безжалостно сосущая из неё последние силы.

– Мой папа меня любит,– в голосе Дали зазвучал металл,– и ты всё врёшь. Пусти меня.

Амар разжал руки, и девушка бросилась бежать, не разбирая дороги. Сам он развернулся к могиле и со всей силы пнул ногой ни в чём не повинную пирамидку. Разрушитель девичьих иллюзий стоял на самом краю обрыва, скрестив руки на груди, и наблюдал, как тоненькая хрупкая фигурка, спеша и спотыкаясь, перебирается к дому по шаткому мостику. На его лице застыла самодовольная улыбка.

Дали просидела в своей комнате двое суток, сказавшись больной. Никто её не тревожил. Зря она запирала дверь на замок, Амар не сделал ни единой попытки ворваться к ней в комнату с объяснениями или извинениями. Когда на третьи сутки Дали тихонько выползла в столовую, выяснилось, что её черноглазый демон отбыл из Убежища сразу после возвращения с той злосчастной прогулки, когда она обвинила его во лжи. Девушка совсем растерялась. Кто тут на кого должен был обижаться? Амар наговорил ей гадостей про её папу, обвинил его во всех смертных грехах, ничуть не заботясь о её чувствах. Дали даже на мгновение показалось, что он специально старался причинить ей боль. А если она ошиблась? Вдруг хотя бы часть из сказанного было правдой? А она накричала на ни в чём не повинного человека и обозвала его вруном.

То, что её назвали в честь папиной хорошей знакомой, Дали, конечно, слышала. Но то, что та женщина была любовницей отца, да ещё и Мастером Игры, она не знала. И, разумеется, никто не упоминал того факта, что папа её убил. Из ревности, что ли? Глупости! На отца это было совершенно не похоже. И в то, что он убивал продвинутых Игроков, будучи Охотником, она тоже не могла поверить. Про Охотников рассказывали разные страшилки. Что они все были фанатиками, например. Вот это уж точно не про её любимого папочку. С другой стороны, зачем Амару было врать своей девушке? Он же её любит и хочет ей только добра. Почему же он уехал не попрощавшись? Он обиделся на неё. Может быть, он воспринял её несдержанность как оскорбление, и знать её больше не желает? И что же ей теперь делать?

Дали металась из угла в угол своей комнаты, мысли её путались. То она принимала решение выяснить всю правду прямо здесь и сейчас и вылетала за дверь, чтобы немедленно найти Учителя и обо всём его расспросить. То останавливалась на пороге, не в силах перебороть свой страх. Потом бедняге начинало казаться, что Амар специально устроил ей шоковую терапию с неизвестной пока целью, и она сочиняла резкую отповедь своему возлюбленному. А буквально через час она вдруг приходила к заключению, что собственными руками разрушила своё счастье, и теперь навсегда останется одинокой. Дали горько плакала и клялась, что больше никогда не обидит своего любимого. И всё повторялось снова, как в заколдованном круге. В душевных муках и метаниях прошла неделя. За эти дни Дали практически ничего не ела, кусок в горло не лез. Спала она тоже очень мало и беспокойно. Так что вскоре от пышущей здоровьем молодой девушки осталась только тень. Она уже больше не могла плакать. Апатия накрыла её с головой мутной серой волной.

Дали сидела на смотровой площадке, закутавшись в тёплый плед, и смотрела прямо перед собой, не замечая окружавшей её красоты. Величественные снежные вершины были залиты ярким солнечным светом, по небу плыли лёгкие полупрозрачные облачка. Было тихо, только где-то на той стороне ущелья щебетала неизвестная пичуга. Впервые за последнюю неделю в душе у девушки наконец воцарился покой. Похоже, она задремала и, наверное, поэтому не услышала шаги за спиной. Амар опустился рядом с ней на колени и уткнулся лицом в её руки. От неожиданности Дали вздрогнула всем телом, и с её ног скатилась маленькая бархатная коробочка. Она упала в снег и раскрылась. В коробочке лежала роза, очень искусно сделанная из белого металла, возможно, серебра. На тонких лепестках капельками росы блестели крохотные прозрачные кристаллики. Амар подобрал коробочку и протянул Дали.

– Прости меня, любимая,– он посмотрел ей прямо в глаза,– я не хотел сделать тебе больно.

Дали не знала, плакать ей или смеяться. Она уже перешла ту черту, когда всё можно было поправить поцелуем и ласковыми словами. Словно во сне девушка взяла коробочку и вытащила серебряный цветок из красной бархатной подложки. Как только роза оказалась у неё в руке, Амар поднял Дали из кресла и заключил в свои объятья. Она невольно вскрикнула. Один из шипов розы оказался очень острым и впился ей в палец. Ранка была маленькая, но довольно глубокая, и несколько капель крови упали на снег, прежде чем Амар успел зажать ранку своей рукой. Потом он ещё крепче обнял свою возлюбленную и с жадностью впился губами в её губы. Дали закрыла глаза и позволила себе уплыть в блаженное ничто.