Магия судьбы - Сандра Грауэр Страница 8

…Затем церковная обстановка сменяется спальней, и Брайан с женой ругаются на повышенных тонах…

…Все та же спальня, но уже в другой день, точнее, в другой год. На этот раз никто не кричит, но выглядят они все так же несчастно. Блондинка сидит на кровати, в глазах у нее стоят слезы. Она произносит какие-то слова, не поднимая взгляда на мужа, Брайан кивает и уходит из квартиры, оставив свою жену…

…Теперь Брайан стоит на берегу моря с лазурной водой, вокруг растут пальмы, вдали виднеются горы. Рукой он прикрывает глаза от солнца и смотрит на уже повзрослевшую Софи в желтом бикини. Она сидит на пляже с другими женщинами и смеется. Внезапно она поднимает глаза, как будто почувствовав на себе взгляд Брайана. Она выглядит удивленной, но при этом искренне улыбается ему, и он, кажется, счастлив впервые за долгое время…

…Позже Брайан и Софи снова на этом пляже. В лунном свете они лежат на золотом песке и целуются…

…В следующее мгновение они уже вместе на летнем зеленом лугу, поросшем маками. Рядом с ними стоит корзинка для пикника. Брайан опустился на колени и держит в руках камеру. Он говорит что-то Софи, и она смеется, закрыв глаза и повернувшись лицом в сторону заходящего солнца, которое прямо над горизонтом. Кроваво-красный кулон у нее на шее отражает солнечный свет и переливается, словно рубин. Брайан делает еще один снимок и откладывает камеру в сторону, после чего, не вставая с колен, подползает к Софи. Она снова смеется, затем ее губы беззвучно произносят: «Я люблю тебя». Она гладит его по лицу, целует, и они, обнявшись, падают в траву…

…Вот Брайан снова у себя в спальне, снова рядом со светловолосой женщиной. У нее на глазах опять слезы, но на этот раз она не кажется опечаленной. В руках она держит снимок УЗИ, который протягивает мужу. В правом верхнем углу красуется надпись «Это мальчик». Женщина вопросительно смотрит на Брайана, и он кивает, также со слезами на глазах. Вместо того, чтобы уйти от нее, он позволил ей снова занять место в его жизни и в сердце…

…Брайан и блондинка находятся в каком-то помещении со светлыми стенами, вокруг них суетятся с полдюжины людей. Мужчина в белом халате подходит к ним и качает головой, держа в руках крошечное бездыханное тело младенца. Женщина начинает кричать и биться в истерике, врачам приходится удерживать ее и сделать укол успокоительного средства, пока Брайан беспомощно продолжает стоять рядом…

Софи лежит на кровати в комнате с приглушенным светом. Белые простыни, белая сорочка на Софи, ее кожа очень бледна. Лишь кроваво-красный кулон на ее шее добавляет красок этой картине. У девушки закрыты глаза, и она выглядит умиротворенной. Брайан бросается к ней, берет ее за руку, начинает легонько трясти ее, но она не двигается. Тут рядом с ними появляется Аджани, у него на руках ребенок размером не больше куклы. Он кладет руку на плечо Брайану и что-то говорит ему. Брайан вытирает слезы и в последний раз гладит Софи по щеке, после чего встает и следует куда-то за Аджани. Он смотрит на ребенка, при этом его взгляд полон любви. Он осторожно берет девочку на руки, поднимает ее и целует маленькую головку, обрамленную темными локонами.

Образы вокруг меня растаяли, и я снова обнаружила себя в настоящем, с трудом сдерживая слезы. Отец покачал головой и потер глаза.

– Мои чувства к Софи вспыхнули с новой силой, и она меня тоже не забыла, – продолжил он усталым голосом. – Мы провели прекрасное лето, а когда я вернулся в Лондон, чтобы поговорить с Тарой и разойтись с ней, она объявила о том, что беременна и что у нас будет сын. Я порвал с Софи, несмотря на то, что по-настоящему любил ее, потому что мы с Тарой поклялись перед алтарем, и я хотел дать нам еще один шанс стать счастливыми. Затем мальчик умер, едва успев появиться на этот свет, и Тара окончательно закрылась от меня, а вскоре и Софи умерла при родах нашей дочери. Я даже не знал, что она была беременна. Она ничего не сказала мне…

Дальше в течение некоторого времени я видела перед собой лишь до блеска отполированную столешницу из кленового дерева, но затем Брайан (и я вместе с ним) выпрямился и по очереди заглянул в лицо каждому из присутствующих.

– Кэролайн – это все, что у меня осталось. Я не мог позволить убить ее. Неважно, есть это пророчество или нет. Просто не мог. Вы это понимаете?

В этот момент меня охватил ужас, и я не могла больше сдерживать рыдания. Ведь я была далеко не единственной из Мерлинов, кому не дали шанса на светлое будущее – мои мать и отец, Мередит и Тара… Это пророчество сломало жизни многим людям. Слишком многим.

Наконец Мэй первой прервала молчание:

– Я не хочу судить тебя, Брайан, поскольку, к счастью, в моей семье не запрещалось заводить детей. Но ты не должен был поступать так. Как минимум, ты обязан был сразу сказать нам всю правду, когда у тебя был шанс.

– Чтобы вы прикончили Кэролайн на месте? Не для того я так старательно прятал ее в тайном месте после смерти ее матери, чтобы вы сейчас хладнокровно убили ее.

Голос моего отца звучал совсем не так твердо, как должен был бы звучать при этих словах. Ему было плохо, как и Эшу, но никто из окружающих не старался помочь им, они лишь жаждали мести.

Джордж хлопнул себя по лбу.

– Так вот почему ты так защищал Джареда, когда я ругал его за неумелые попытки убить девчонку! Ты знал, что у него ничего не выйдет.

– Я на это надеялся, – признался Брайан. – Если бы ты назначил кого-то другого, то вероятность того, что из этого что-то могло получиться, сильно возросла.

– Я никак не могу понять, почему это так, – тихо сказала мать Эша, покачав головой и скрестив руки на груди, – но, кажется, только ты один не осознаешь, что все это было для общего блага.

Как она могла оставаться такой жесткой и невозмутимой, когда ее собственный сын сейчас находился на волоске от смерти? Я ни капельки не сомневалась, что, если бы по результатам того соревнования много лет назад не Мерлинам, а Морганам пришлось бы лишать жизни своих детей, то Саманта сделала бы это. Но, возможно, я была несправедлива, и пророчество так повлияло на ее жизнь, что ей пришлось стать такой, какой я видела ее сейчас.

– И все же Брайан должен понести наказание за свой поступок, – заявил Гарри Морган. – Призвать к ответу Софи Лекурт мы уже не сможем.

– Не волнуйся, об этом мы позаботимся, – решительно ответил Джордж.

– Но он один из вас, – возразил Гарри. – И вы…

– Нет, – прервала его Мэй. – Наш клан больше не будет вмешиваться в это дело.

– Что, прости? Мэй, мы не должны так поступать. Ты не можешь просто отпустить их.

Казалось, Гарри был не единственным из Морганов, кто выглядел несогласным с решением Мэй, и даже родители Эша смотрели на нее непонимающим взглядом. Но Мэй осталась непреклонна.

– Совершенно очевидно, что Морганы не относятся к двум самым могущественным кланам Лондона, о которых шла речь в пророчестве, значит, нас это больше не касается.