Ведьмин зов  - Марина и Сергей Дяченко Страница 8

Она не решится предстать ни перед кем из своих знакомых. Так, как если бы слово «ведьма» было выжжено у нее на лбу. Она потеряла не только Назара – она потеряла свою тайну, позволявшую ей счастливо жить в этом счастливом городе… Что за бред, ну какая счастливая жизнь без Назара?..

Нечто похожее уже было. Когда ей пришлось уехать из родного поселка. И когда надо было бросать училище и бежать сломя голову из хорошего, в общем-то, города Ридны. И еще потом, когда…

Ее передернуло. Там, в каше неприятных воспоминаний, был и первый встреченный ею инквизитор. Тошнота и слабость, указующий перст: «Ведьма!»

Ивга вздрогнула и оглянулась. Подземный вагон нес своих пассажиров, изредка покачиваясь, как колыбель; нацеленные на нее указующие пальцы существовали лишь в ее воображении. Люди читали, дремали, беседовали, тупо смотрели в темные окна…

Ну и паскудно же вы выглядите, дамочка, молча сказала Ивга своему бледному отражению. Вам необходимо посетить парикмахера и массажиста, но прежде всего психиатра, моя милая. У вас совершенно безумные глаза… вряд ли сумасшедшую ведьму возьмут на учет. И на общественных работах она ни к чему… ее прямиком отправят на костер, или что у них там… В селе просто, а здесь, наверное, какой-нибудь гуманный электрический костер… Ведьма гриль…

Пребывание в подземелье вдруг сделалось ей тягостным; выбравшись на поверхность, она долго приходила в себя, делая вид, что разглядывает журналы на витрине киоска. Поймала на себе несколько удивленных взглядов и спохватилась – журналы оказались весьма фривольными, с грифом «для мужчин»…

Она сделала шаг, чтобы отойти – и едва не столкнулась с парнем в облегающем черном костюме, поверх которого была небрежно накинута меховая безрукавка.

Чугайстер скользнул по ней равнодушным, каким-то резиновым взглядом; взгляд тут же вернулся, заинтересованный, и снова безучастно опал, как шланг, из которого вытекла упругая вода. Ивга стояла, не в силах оторвать от асфальта подошвы поношенных серых кроссовок.

Все они так. Сперва кидаются, потом воротят нос; чугайстеры чуют ведьму, но интересуют их одни только навы. Любой чугайстер видит Ивгу насквозь – но не спешит кричать об этом, вот за что спасибо…

Чугайстер забыл о ней. Неважно, сколько неживых женщин он сделал сегодня еще более мертвыми; сейчас в его руках оказался глянцевый журнал, на обложке которого вопила о жизни тугая розовая плоть. Зовущая плоть, от одного этого зова можно оглохнуть…

Ивга отвернулась и, волоча ноги, побрела прочь.

* * *

Антикварный магазинчик был открыт; Ивга не решилась приблизиться, просто вошла в телефонную будку напротив. Набрала номер хозяйки и сразу дернула за рычаг; потом, стиснув зубы, позвонила Митецам и долго, долго слушала гулкие, торжествующие гудки…

В городской квартире Назара не отвечали тоже. Втянув голову в плечи, Ивга пересекла площадь Роз, добралась до скверика и села, устало вытянув ноги.

– …Горячие бутерброды?..

Ивга вздрогнула.

Прямо перед ней остановилась низенькая тележка с ярким контейнером, и над приоткрытой крышкой клубился пар. Тележку везла девочка лет четырнадцати; из-под длинной вытянутой кофты выглядывал подол темного платья, похожего на школьную форму.

– Горячие бутерброды, – сообщила девочка голосом, не терпящим возражений. – С томатом и луком.

Ивга позвенела в кармане мелочью. Пришла и ушла равнодушная мысль, что завтра, может быть, у нее совсем не останется денег. Даже на бутерброды…

Девочка почему-то не спешила уходить. Стояла и смотрела, как Ивга жует; может быть, ждала похвал?..

– Отличные бутерброды. – Ивга выдавила усмешку.

– Ты – лисица, которая решила жить среди кур, – без улыбки заявила вдруг девочка. – И надеешься, что они тебя не узнают.

Ивга молчала. Кусок бутерброда встал у нее поперек горла.

– Лисицы не едят пшена! – торжествующе заверила ее девочка. – Ты увидишь… потом, – и она деловито взялась за свою тележку. – До свидания…

Рука ее больно ткнула Ивгу в плечо; Ивга поперхнулась – но девочка уже уходила, толкая перед собой тележку с таким скорбно-торжественным видом, как будто это был катафалк на военных похоронах.

* * *

При въезде в город на панели экстренного вызова проснулся и замигал красный, колющий глаза огонек; Клавдий не стал брать трубку, однако предчувствие в его груди болезненно дернулось: ну вот…

На площади Победного Штурма всегда было полно паркующихся машин, вот и на этот раз какой-то юркий белый «максик» загромоздил проезд широким гофрированным задом, и Клавдию пришлось раздраженно взвыть служебной сиреной.

Поднявшись к себе, он некоторое время задумчиво изучал содержимое холодильника; потом захлопнул дверцу, поставил на огонь чайник и уселся перед телефоном.

– Да погибнет скверна, патрон. – Голос заместителя был профессионально хрипл, но Клавдий явственно расслышал в нем нотку искреннего облегчения. – Я искал вас, патрон…

– Да погибнет скверна, Глюр… Ну? – Клавдий прилег на диван, не снимая запыленных туфель.

– Эпидемия, патрон. Случаи чумы в Рянке…

– Случаи – это сколько?

– Десять, патрон…

– Сколько?!

– Десять случаев бубонной чумы, и уже три смертных исхода… Санитарный гарнизон поднят по тревоге, Рянка закрыта… Сообщение уже пролезло в прессу…

– Дальше.

– Самосуд.

Клавдий придержал трубку плечом. На кухне все громче свистел закипающий чайник.

– Где?

– В Рянке паника, патрон… На главной площади. Наши люди прибыли, когда костер уже прогорел.

– Очень жаль. – Голос Клавдия сделался бесцветным и сухим. – Очень жаль, что наши люди в Рянке так нерасторопны. Погибшая?

– Была ведьмой. Но… «глухаркой», неинициированной, патрон. Ее причастность к эпидемии…

– Аресты?

– Пятнадцать человек. Куратор округа Рянка пожелал проявить рвение… Чтобы, так сказать, загладить…

– Куратора округа Рянка вызвать сюда, в Вижну, – медленно проговорил Клавдий. – Преемником назначить… если я правильно помню, в этом округе работает Юриц?

Заместитель помолчал. Сказал осторожно, будто пробуя каждое слово на вкус:

– Вряд ли это понравится Совету кураторов… Они и так кричат на каждом сходе, что Вижна везде сует своих людей.

Клавдий усмехнулся. Его смешок хорошо слышен был на той стороне провода, и заместитель поспешно прикусил язык.

– Всех арестованных, – Клавдий пощелкал золотым зажимом авторучки, – всех арестованных – доставить в город. Ко мне.

– Да, патрон, – пробормотал заместитель чуть суетливее, чем позволяло его достоинство.