Недостойная - Анна Шнайдер Страница 8

— Ты не забываешься?

— Я работаю. А вы мне мешаете. — Она наконец закончила переливать, взболтнула колбу, а потом протянула её Арманиусу. — Пейте.

Он нахмурился.

— И не подумаю, пока не объяснишь, что это.

Эн поджала губы. Хорошенькие, кстати, губы…

— Если я буду объяснять вам каждое своё действие, в госпиталь вернусь в лучшем случае к обеду. Либо пьёте без лишних вопросов, либо давайте закончим лечение. Архимаг Валлиус может прислать вам кого-нибудь поразговорчивее.

Почему-то вместо того, чтобы рассердиться, Берт развеселился.

— Ты точно в больнице работаешь, а не надзирателем в тюрьме?

Девчонка чуть усмехнулась и всё-таки всучила ему колбу.

— Кнута нет, как видите. Пейте. — Вздохнула и добавила: — Понимаете, единой схемы лечения больных с повреждениями, подобными вашим, не существует. Я каждый раз экспериментирую. Поэтому просто… доверьтесь.

— Довериться? — переспросил Арманиус язвительно. — Это совсем непросто.

Она промолчала, только перевела выразительный взгляд на колбу. И Берту ничего не оставалось, кроме как выпить содержимое.

Ему показалось, что он выпил огонь. Все внутренности будто загорелись, и было непонятно, за что лучше хвататься — болело всё и сразу.

— Без боли не бывает выздоровления, — пояснила Эн, укладывая хрипящего Берта обратно на диван. — Я это давно поняла. Не поняла только пока, как связано одно с другим.

Арманиус тоже не понимал. Он понимал другое — не может эта девчонка быть обычной медсестрой. Значит, Валлиус его обманул. Но зачем? И кто она в таком случае?

Врач?! С подобным уровнем дара?!

Невозможно.

Между тем Эн распахивала халат на его груди и щупала рёбра. Он бы спросил, что она такое делает, но говорить не мог. Мог только хрипеть.

— Сейчас я нажму несколько энергетических точек, станет ещё больнее.

Куда уж больнее?!

— И как вчера, двигаться вы примерно полчаса не сможете. Потом всё пройдёт. Завтра я вновь приду. И пожалуйста, наденьте бельё — завтра я буду работать с точками на ваших бёдрах.

«Этого ещё не хватало!» — подумал Берт, выгибаясь от боли. Ничего же не делает, легко давит на кожу, а кажется, будто ломает ему позвоночник.

Но почему-то именно в этот момент Арманиус вдруг ощутил свой магический контур. На секунду, но ощутил. И ужаснулся.

Лучше ощущать пустоту, чем вот это… И Валлиус считает, что его можно вылечить?

Нет, это нереально!

Прохладные пальцы коснулись груди, запахивая халат. Берт жмурился от боли и почти ничего не видел, кроме невнятного силуэта девчонки над ним, но зато он мог думать. В конце концов, боль — вечная спутница охранителей в их работе, и если ты не умеешь думать, испытывая её, ты не жилец.

И Арманиус неожиданно вспомнил его высочество Арчибальда. Глава охранителей и правая рука императора три года назад потерял дар во время борьбы с одним из ужаснейших порождений Геенны. Берта тогда не было в столице, и по возвращении, когда оказалось, что Арчибальд выздоровел, он решил, что эти слухи были преувеличением.

Видимо, пора узнать, что на самом деле тогда случилось.

* * *

Сегодня Арманиус был более покладист, чем накануне, хотя ему всё равно далеко до идеального пациента. И я даже не надеялась, что наш с архимагом Валлиусом «маскарад» продлится долгое время. Нет, совсем скоро ректор догадается, что я не могу быть просто медсестрой.

Ну и ладно. В конце концов, в моей биографии нет ничего стыдного. Наоборот — мне есть чем гордиться.

И теперь, после того как Арманиус на секунду ощутил свой магический контур, я по-настоящему поверила в то, что всё получится. Не может не получиться.

Наконец-то я отдам ему долг. Арманиус спас меня тогда, восемнадцать лет назад, а сейчас я помогу ему вновь стать магом. Дар — это, конечно, не совсем то же, что жизнь, но магу без него любая жизнь не мила.

У принца Арчибальда всё было гораздо печальнее, как я до сих пор помнила. Впрочем, его высочество вообще был самым сложным моим пациентом… И самым лучшим.

В тот год я закончила университет и поступила в аспирантуру по специальности «магическая медицина». Моим руководителем, конечно, был Валлиус, он же одобрил тему научной работы. Необратимые разрушения энергетического контура у магов. Некоторые преподаватели закатывали глаза и говорили, что мы с ним сошли с ума, на что наставник отвечал:

— Никого не слушай, Энни. Просто работай над тем, что тебя интересует.

Так я и делала.

Брайон устроил меня на практику в Императорский госпиталь, прикрепил к терапевтическому отделению, и я получила доступ к больным моего профиля. Я зарисовывала их разрушенные контуры, вела дневник симптомов и развития «заболевания», понемножку экспериментировала с известными методиками лечения. Хотя они в основном сводились к психологической помощи — магов срочно и максимально деликатно учили быть не-магами. Разработки по восстановлению контуров, разумеется, велись и до меня — мне было, что изучить, — но все исследователи пришли к выводу, что любой достигаемый прогресс обратим.

В тот день госпиталь гудел. Меня никогда не интересовали сплетни, но не в этот раз. Услышав, что на больничную койку попал принц Арчибальд — с необратимыми разрушениями энергетического контура! — я поняла: вот он, мой шанс. Сейчас или никогда. Всё или ничего.

Его высочество, конечно, лежал в отдельной палате, в стороне от других больных, и мне, чтобы попасть туда, пришлось миновать огромное количество охраны. Но у меня был пропуск от Валлиуса. Наверное, даже если бы наставник не подписал мне его, я бы всё равно нашла способ пробраться в палату к Арчибальду. Но Брайон не возражал, только улыбнулся и сказал:

— Нахалка ты.

На самом деле нет. И мне было очень страшно, когда я целенаправленно шла к его высочеству, захватив с собой на всякий случай все свои записи. Но страх — не причина отступать.

Зубы стучали и дрожали ладони, когда я толкнула дверь в палату Арчибальда, перед этим показав охранникам пропуск главного врача госпиталя. На лбу выступил холодный пот, дыхание перехватило… Пожалуй, последний раз мне было настолько страшно в день вступительного экзамена.

У окна стоял невысокий коренастый мужчина с тёмными волосами и глазами цвета гречишного мёда. Я много раз видела портреты принца Арчибальда, но никогда не думала, что человек, на рисунке казавшийся совершенно обычным, в жизни произведёт на меня другое впечатление.

Я чувствовала его силу. Не магическую — силу духа. Волю в прямых, не сломленных плечах, смелость в открытом взгляде, мужество в линии губ. И даже то, что он оказался одет не в халат, как все прочие пациенты, а в брюки и рубашку, поразило меня до глубины души.