Солнечный свет - Робин Маккинли Страница 78

– Я слышала голоса, когда ты его открывал.

– Да. Все эти вещи предназначены людям – но они не видели ни одного человека с тех пор, как оказались здесь.

Пауза.

– Им не нравится лежать без дела. Среди них есть очень могущественные. Я не могу ими воспользоваться, я их только храню. И я бы предложил их тебе…

– Если бы ты был уверен, что я не наломаю дров, – перебила я. – А такой уверенности быть не может.

Вопрос о демонской примеси в моей крови, не уходивший далеко от передовой линии моих размышлений, несмотря на преобладание там вампиров и неминуемой смерти, выскочил на поверхность, и я сообразила, что «человеческие» истицы приветствовали меня – как человека. Впрочем, если они оценивали меня по сравнению с Коном… Я не знала, сколько времени они пролежали здесь взаперти, но, видимо, достаточно, чтобы прийти в отчаяние.

Я коснулась цепочки пальцем и наполовину услышала, наполовину представила тихий – самый тихий из всех тихих – голосок. Если бы я могла быть уверена, что я его слышала, то я бы назвала этот голосок счастливым. Но я не могла с уверенностью сказать, слышала ли я хоть что-то.

– Кубок был моей ошибкой.

– Позволь напомнить тебе, что перед тем, как мне попался этот чертов котелок, я пережила тот еще день. Меня не подготовили. И нас не представили. Даже опытного чародея – а это не мой случай – можно застать врасплох!

– Это ожерелье поможет тебе снова найти сюда дорогу, – сказал он. – Затем ты сможешь подготовиться и посмотреть другие вещи, если захочешь.

Я выдавила из себя смешок.

– Такая подготовка займет несколько лет. Несколько лет упорного рутинного труда. Кроме того, для этого нужен учитель, а его у меня нет, не считая того, что начинать надо было как минимум пятнадцать лет назад.

Выдержав паузу, Кон ответил:

– Мне тоже пришлось… придумывать большую часть своей подготовки. Иногда лучше не иметь учителя вообще, чем иметь учителя, с которым ты не согласен.

«Так почему же ты остался?» – подумала я.

– Я думаю, что «опытных чародеев», которые смогли бы, как ты, добраться сюда таким путем и выжить, можно пересчитать по пальцам.

Да уж, по части придумывания у меня, пожалуй, перебор. Солнечный зонтик для вампира. Бестелесное радарное зондирование. Не говоря уж о «Горькой Шоколадной Смерти» и «Бешеных Зебрах». Бедная я, бедная…

– Если примешь мой совет, то я рекомендую тебе больше не ходить этой дорогой, разве что в случае крайней необходимости.

– Уж в этом можешь не сомневаться, – сказала я. – Только не создай мне снова эту крайнюю необходимость, хорошо? И даже простенькую такую полу-необходимость…

– Хорошо. Обещаю. Насколько это в моих силах.

Он закрыл буфет. Если все-таки побываю здесь еще раз, – подумала я, – то первым делом вытащу все эти вещички из мерзкого буфета – из-за него, наверняка, им еще тошнее лежать без дела. Авось тут найдется что-нибудь более подходящее, в этой барочной комнате смеха.

– Нам пора в путь. До рассвета остается час.

– Час? – спросила я. – Ты хочешь сказать, что мы… что это место так близко?

В этой моей реплике не было и капли дружеской приязни, но Кон ответил, как всегда, безмятежно:

– По человеческим меркам – нет. Но благодаря тому факту, что ты добралась сюда, и той цепочке, которую ты теперь носишь, я думаю, что ты сумеешь воспользоваться одной из моих коротких дорог.

Мое сердце сжалось.

– Но ты ведь только что сказал мне не пользоваться больше не-пространством!

– Этим путем я больше не могу ходить, как и под солнцем, – ответил Кон. – Я говорю о другой дороге.

– А, – сказала я, – тогда ладно.

Не знаю, каким образом мы снова оказались на твердой земле, но это была обыкновенная ночь, дул обыкновенный ветерок и вокруг порхало несколько обыкновенных летучих мышей. Летучие мыши. Банально. Они, однако, прилетели сюда явно не вместе с нами. Перехода, например по какому-нибудь туннелю, я не запомнила: просто жестокая, глухая тьма подземного логова Кона поблекла, растаяла – и вот мы уже ступаем по жесткой траве и земле. А над головой – летучие мыши. Ветер, забравшись под длинную черную рубашку, неприятно напомнил мне о том, как скудно я одета, явно не по сезону. Но я была так счастлива дышать свежим воздухом, так отчаянно хотела оказаться дома! И когда Кон взял меня за руку, я не отшатнулась, как прежде. Хорошо хоть он не предложил взять меня на руки. Хотя и шла босиком. Я заметила, что мне свойственно всякий раз, когда я пересекаюсь с Коном, служить примером того, как не надо одеваться.

Его «короткая дорога» напоминала переход реки вброд, когда ступаешь по камням, а поток – в данном случае поток ТОЙ реальности, куда мне так сильно хотелось вернуться – грозит сбить с ног и унести в омут. Без его руки я, пожалуй, потеряла бы равновесие: ступая по камням, приходится смотреть вниз, а от того, что одна реальность сменяется другой со скоростью сто десять, голова уже и так кружится. А камни, по которым приходилось идти, были как настоящие – скользкие и неустойчивые. Я старалась не думать, отчего именно они скользкие, и чем я рискую, если свалюсь – вымокну в чем-то? Или похуже? Этот путь не так напрягал нервы, как тот, которым я воспользовалась несколькими часами ранее, а тот, в свою очередь, был полегче улета от почты Эймил, но все равно я напрягалась. Очень.

Интересно, путешествия через не-пространство имеют отношение к тому, что Кон предсказывал месяц назад: «Теперь ты начнешь читать слова силы, власти и магии, как читаю их я»? Он сказал «читать». Если это чтение такое, то страшно представить, как же тогда – «делать»!

Камни начали становиться все больше и больше, а поток – стихать, и вот мы уже в саду Иоланды.

Я не заметила, как Кон исчез. Упустила момент, когда он отпустил мою руку. Но, различив в свете звезд очертания знакомого дома, я поняла, что со мной никого Нет.

Поднимаясь по ступенькам и стараясь не наступить на особенно скрипучие, я вспомнила, что ключа от комнаты у меня нет. Опять! Придется прятать под ковриком запасной, специально для тех случаев, когда мне приходится делать нечто странное в компании Кона, без обуви и в неподходящей одежде. Однако я справилась сама – может, благодаря цепочке: коснулась рукой замочной скважины, что-то пробормотала – ей-ей, не знаю что, – и услышала, как проклятый замок открылся. Еще я услышала тонкие голоски амулетов, сердито меня окликающие, но помешать мне войти они не могли. Я закрыла за собой дверь.

Я даже не сняла его рубашку. Просто упала на кровать и отключилась.

Я ожидала, что проснусь, лежа в куче пепла – вампирская рубашка сгорит при первых лучах солнца. Еще больше я ожидала, что проснусь и вспомню тяжелый запутанный сон про Кона в подходящем – запутанном – антураже, то бишь в каком-то лабиринте. Я вспомнила, как в прошлый раз тоже проснулась с надеждой, что странное-дело-с-Коном – это только странный сон. Но и тогда это не был сон. И асе эти дела-не-во-сне становились неуклонно тяжелее – кстати о создании новых привычек.