Сокровище рода Дарнхольм - Анна Крутина Страница 7

— Я не могу сказать, это секретные сведения. Моя работа обязывает хранить имя отца в тайне. Но если Вам угодно, за меня может поручиться Лорд Дастел-старший. — спокойно ответил Раян.

— Хорошо, этого достаточно! Мой отец людей видит насквозь, правда, дочка? — обратился ко мне отец.

— Безусловно! — выдохнула я.

После этого все завтракали молча. Мне было очень неловко, что родные так встретили моего гостя, но, с другой стороны, было очень приятно, что они в первую очередь переживают за меня, да и поступок Кира, то, что он сдержал слово, приятно грело душу.

Во вторую башню мы шли уже впятером. Там оказались портреты, аккуратно накрытые тканью, а в углу сложенные в стопки лежали книги и бумаги.

Хищно оглядела комнату. Вот тут точно можно найти что-нибудь интересное!

Я занялась картинами, а мужчины бумагами. Рассматривая одну картину за другой, я поражалась таланту Оливии, они были удивительны. Портретов было четыре. Первые два — Лорда Витора, один — тот, что висел когда-то в академии, а другой — кисти его дочери. Они разительно отличались друг от друга. На картине Оливии фиолетовые глаза излучали доброту и тепло, мягкая улыбка, чёрные волосы с нитями седины, убранные в хулиганский хвост. То, как тщательно были прописаны все черты, детали, говорило о том, с каким трепетом и любовью она относилась к отцу. Ещё был портрет юноши с каштановыми волосами, задорной улыбкой и ярко-зелёными глазами. А четвёртым, кажется, было изображение Вивьен. Чёрные кудри, карие глаза и надменная улыбка алых губ, но больше всего поражало обилие драгоценностей и бархатное платье винного цвета. Я перевернулся картину, там мелким и красивым почерком была надпись — "Моей дорогой сестре", значит, точно Вивьен.

На картине с юношей подписи не было, так что он пока остался неизвестен.

Пейзажей было около десятка. Больше всего на меня произвёл впечатление замок на фоне заходящего солнца.

— Ну что. какую картину мне забрать? — тихо подошёл Рай.

— Вот эту! — я отдала ему портрет Витора творчества Оливии.

— Ты уверена? Раньше в академии висел другой портрет. — засомневался он.

— Уверена! — твёрдо сказала я, глядя ему в глаза.

— Хорошо, как скажешь, — он поцеловал меня в макушку. Вытащил из рамы холст и скрутил его.

— Как у вас дела? — радуясь, что он пошёл мне навстречу, спросила я.

— Книги, наброски картин и дневник Оливии — вот наша добыча. — ответил Рай.

— Дневник — это хорошо, можно мне его прочесть?

— Конечно, мы и хотели отдать его тебе. Лезть в девичьи тайны недостойно имени Лорда, — подмигнул мне Рай.

Я достала из рам портреты Вивьен и юноши, скрутила и сунула под мышку.

— Ну что, мужчины, у нас осталась всего одна башня! — довольно сообщила я, после чего мы дружно направились продолжать исследования замка.

В третьей башне ничего интересного не было, только старая мебель, закрытая тканью, детские игрушки, коляски и прочие мелочи детства Дастелов. Отец предался ностальгии, демонстрируя нам то лошадку, на которой он когда-то катался, то деревянный меч, то детскую кроватку, в которой он спал. Мы посмеялись вместе с ним и закрыли башню.

По дороге обратно решили посетить оранжерею. Она оказалась удивительной.

В шесть рядов росли разнообразные и очень красивые цветы, был даже маленький пруд с лилиями! Отдельно были высажены лекарственные растения. Стеклянный купол переливался на солнце всеми цветами радуги. Мы бродили по ухоженным, посыпанным песком дорожкам, рассматривая растения. Чего тут только не было! Все редкие травы и даже злосчастный золотой корень! Он сильно отличался от моего Цветня. Кто же за ними ухаживал столько лет?

— А кто за всем эти великолепием ухаживает? — спросила я вслух.

— Садовник, — ответил отец, — Оранжерею любили все представительницы женского пола нашей семьи, и каждая внесла сюда свои растения.

— Невероятно! Мне тоже нужно посадить здесь что-нибудь! Цветня! Точно, это будет самый экстравагантный житель оранжереи, главное, садовника предупредить беречь пальцы и вовремя его кормить! — загорелась я идеей.

После обеда я навестила своего найдёныша, поделилась с ним силой и положила обратно в тёплое покрывало. Портреты я сложила в кабинете, а чтение дневника решила отложить на то время, когда уедет Рай.

Вечером, когда все разошлись по своим покоям, мы с парнем устроились в моей гостиной. Он крепко меня обнимал и перебирал волосы, а я млела и совсем не хотела, что бы он уезжал.

— Как скоро уедешь? — тихо спросила я.

— Сегодня ночью, как только вернется Лорд Грегор. Он должен отправить меня в замок. Мне нужно написать отчёт отцу о ваших находках и отдать портрет — шепнул Рай.

— Ты только ради этого и приехал? — обиженно спросила я.

— Дили, ты опять? Нет, это был только предлог увидеть тебя, не сомневайся во мне, пожалуйста, никогда, — серьёзно сказал Райан. — Я думаю о тебе каждый день и безумно скучаю.

— Прости меня, я вечно что-то не то говорю! — виновато посмотрела на него.

— Нет, ты говоришь то, что думаешь! И это замечательно, — он поцеловал меня в макушку.

— Ой, я забыла показать тебе самое главное! Сейчас! Вот! — я достала своё яйцо. — Это мой утон, и он живой! Представляешь?!

— Дили, ты уверена в этом? Они же вымерли? — нахмурился парень.

— Уверена! — ещё и кивнула для пущего эффекта.

— Но они же хищники! И довольно опасны. — далеко не радостным голосом выдал и так известную уже информацию.

— Нет, мой — добрый и хороший! Он со мной общается! Я питают его силой, а он шлёт мне свои эмоции, и они положительные. Это невероятно! — делилась своей радостью с Райем.

— Ладно, ты завела себе новую игрушку, но будь осторожна, — предупредил недовольно парень.

— Это не игрушка! А живое существо! — возмутилась я.

— Я вообще, по-хорошему, должен забрать его и отдать кому следует, на опыты! — Рай соскочил с дивана и угрожающе навис над нами с яйцом.

— Нет, это мой утон, какие опыты, ты что? Совсем с ума сошёл? — испуганно прижала яйцо к груди.

— Это ты с ума сошла, если решила оставить его у себя! — повысил голос Рай.

— Уходи! И яйцо я своё не отдам! Можешь нажаловаться папочке, но вы его не получите, только через мой труп! — разозлилась я.

Рай был взбешён.

— Я не жалуюсь папочке, а забочусь о безопасности королевства и о твоей безопасности! — громко хлопнув дверью, он ушёл.

Я села на диван, прижала к себе яйцо. Слёзы потекли по щекам.

— Ну вот, малыш, нас никто не понимает, но ты не бойся, я тебя не отдам никому! — тихонько обещала я питомцу.