Город призраков - Виктория Шваб Страница 7

Я вскрываю кассету и извлекаю пленку. Накручиваю ее на маленькую металлическую шпульку и опускаю в проявочный бачок – он похож на коротенький термос.

Теперь можно щелкнуть выключателем – и в лаборатории вспыхивает тусклый красный свет. Теперь на нас обоих зловещие багровые отблески, как будто мы персонажи ужастика. Джейкоб размахивает скрюченными пальцами и издает леденящие душу звуки.

Я наливаю воды, чтобы промыть пленку в термосе, потом проявитель. Встряхиваю контейнер. Пока я всем этим занимаюсь, Джейкоб рассуждает вслух, какой выпуск «Тора» лучше взять с собой на каникулы: 57-й или 62-й. Наконец, негативы готовы, и я вешаю пленку сушиться. Пройдет несколько дней, прежде чем с нее можно будет печатать.

Тем временем я выбираю другую пленку – ту, которая уже готова. На ней еще одна наша с Джейкобом недавняя экскурсия: в дом с привидениями в паре кварталов отсюда. В том доме уже много лет никто не живет, но, как мы с Джейкобом обнаружили, совсем пустым его не назовешь. Я заправляю пленку в увеличитель (что-то вроде проектора, который нужен, чтобы перевести изображение на фотобумагу). Можно приступать к печати.

В проявке пленки есть какая-то магия. Она заключена в самом этом слове проявлять – делать видимым. Чувствуя себя немного сумасшедшим ученым, я перекладываю бумагу в разные кюветы с растворами – проявитель, закрепитель, промывка. И, держа бумагу щипцами, смотрю, как на поверхности возникает, наконец, изображение.

Фотоаппарат у меня, конечно, необычный, но он не такой странный, как я сама. Я могу проносить его с собой за Вуаль, но он не видит того, что вижу я. По большей части на снимках все, как в обычной жизни: черно-белое воплощение моего разноцветного мира.

Но время от времени мне все-таки везет.

Время от времени камера ловит тень у стены, или линии, похожие на струйки дыма вокруг чьей-то фигуры, или дверь, ведущую в какое-то место, которого давно уже нет.

Джейкоб заглядывает мне через плечо.

– Не сопи мне в ухо, – шепчу я.

– И не думал.

– Ага, рассказывай.

У него холодное дыхание, как ледяной ветерок в тесной комнатке, но я уже переключилась на кюветы.

Одна за другой проявляются фотографии.

Вот снимок дома с привидениями, сделанный с улицы. Блики солнечного света на покоробившихся досках.

А это уже внутри – дверь, ведущая в темный холл.

А дальше…

Победа.

Эту фотографию я сделала по ту сторону Вуали, что доказывает слабый сероватый отблеск. И там, на верхней ступеньке лестницы, смазанное изображение призрачной девочки в ночной рубашке.

Джейкоб тихонько присвистывает.

Покажи я кому-нибудь этот кадр, наверняка сказали бы, что это «Фотошоп». Но даже если бы мне поверили, я все равно не собираюсь никому рассказывать о своих находках. Не хочу быть, как эти экстрасенсы с телевидения, которые вертятся перед камерой и делают вид, будто общаются с мертвецами. А на самом деле… со мной, например, мертвые не говорят. Не считая, конечно, Джейкоба.

– Я могу стать твоим переводчиком, – предлагает он.

Я фыркаю.

– Нет уж, спасибо.

Глядя на сегодняшние свежие негативы, я гадаю, увижу ли на ней призрачного мальчика в плаще и короне, на фоне занавеса.

Я так долго просидела, скрючившись над столом, что все тело затекло. Я выключаю красную лампочку и выхожу из шкафа в комнату, щурясь и моргая от яркого света.

Джейкоб падает на кровать рядом с Мраком. Никакого удара, разумеется, и на покрывале ни складочки, но Мрак подергивает ухом, а через секунду пытается поймать Джейкоба, хватая лапами воздух. Мы никак не можем выяснить, видит его Мрак по-настоящему или просто чувствует что-то неясное в воздухе.

Кошки – таинственные существа.

Решив не терять времени, я приступаю к сборам. Вытаскиваю из-под кровати чемодан. Пока я роюсь в своей летней одежде, Джейкоб притворяется, что нашел пятнышко на футболке, и пытается его отчистить. Представить не могу, чтобы мне пришлось ходить в одном и том же до конца жи… хм, существования.

Джейкоб пожимает плечами.

– Мне еще повезло, что в тот день мне пришло в голову надеть майку с Капитаном Америкой.

В тот день. Что случилось с ним в тот день? Не знаю, расскажет ли он мне когда-нибудь об этом.

На эту мысль Джейкоб ничего не отвечает. Просто переворачивается на живот и принимается читать комикс, оставленный мной на кровати.

Несколько секунд он тратит на то, чтобы усилием воли перевернуть страницу, пока я не подхожу и не переворачиваю ее сама.

– Не самый удачный день, – бормочет Джейкоб.

Слышно, как внизу открывается и захлопывается дверь. Через несколько секунд раздается папин голос.

– Семейный совет!