Мертвый ноль - Макс Фрай Страница 7

– У вас чутье, а я, значит, погибай от любопытства, – проворчал я. – Жил себе спокойно, горя не знал, думал, что все тайны Вселенной у меня на ладони, исключая, разве что, кулинарный раздел. И вдруг – оп-па! – начинай все сначала. Добро пожаловать в неведомый Мир, полный неразрешимых загадок и злодеев, претендующих на кресло Бубуты.

– Да почему же непременно злодеев? – удивился Кофа. – Не такое уж великое злодейство – заботиться о своей карьере. И в любом случае почти кто угодно будет лучше Бубуты, при условии, что не рассорится с Трикки. А эта задача мало кому по силам. Трикки Лай очень дружелюбный человек.

– По справедливости, ему и следует возглавлять полицию, – заметил я. – Дураку ясно, что сейчас там все держится на его светлой голове и умении ладить со всеми подряд.

– Это правда. Я бы первым побежал хлопотать о его назначении, причем еще года три назад, если бы не ряд обстоятельств, начиная с законодательства Соединенного Королевства.

– А что не так с нашим законодательством? – удивился я.

– Иностранцам запрещено занимать высшие государственные должности. Всего тридцать четыре, но должность начальника Столичной полиции, к сожалению, включена. А Трикки, сам знаешь, туланец.

– Да ладно! – удивился я. – Тоже мне великая проблема. А то закон при желании нельзя обойти. Я имею в виду, при вашем желании. Очень-очень большом.

Кофе моя уверенность в его возможностях явно была приятна, он даже особо не трудился это скрывать.

– На самом деле, примерно такие же мысли в свое время пришли в голову нам с Кеттарийцем, – признался он. – Тебя Бубута умиляет, я в курсе. И даже отчасти могу понять такое отношение, он и правда довольно смешной. Но сам знаешь, для меня генерал Бох – человек, разваливший работу Столичной полиции, которую я перед этим своими руками создал не просто из ничего, а из того самого «мертвого нуля», изобретенного твоими приятелями математиками. А для Джуффина – шумный дурак, который больше ста лет кряду мешал ему спокойно работать. Иногда довольно ощутимо мешал. Естественно, нам обоим давно хотелось отправить Бубуту в отставку. Просто ради приятной уверенности, что в будущем он больше не станет крутиться у нас под ногами. И когда оказалось, что Трикки справляется с руководством полицией ненамного хуже, чем когда-то я сам, разве только с поправкой на мирное время, мы подумали, что обойти закон – дело вполне возможное. Джуффин собирался поговорить с Королем, благо возраст Бубуты Боха вполне позволяет тихо, без скандала отправить его на пенсию, но в последний момент осознал, что есть гораздо более серьезное препятствие: Трикки Лай не просто иностранец, а, строго говоря, мертвец. Вернее, бывший призрак, чье физическое существование возможно только в непосредственной близости Сердца Мира. Хорош генерал Столичной полиции, который даже в Авалу с инспекцией выехать не способен; об отдаленных провинциях уже не говорю.

– Обидно, – вздохнул я.

– Да не то слово. Но ничего не поделаешь, обстоятельства именно таковы. Ладно, посмотрим, как теперь все повернется. Пока я могу только гадать.

* * *

Домой я намеревался пойти пешком, поскольку точно знаю, что лучше полуторачасовой прогулки на студеном, уже почти по-настоящему зимнем ветру, по границе между светом газовых фонарей и тенью, в которую по ночам превращается город, может быть только двухчасовая прогулка в аналогичных условиях, поэтому следует выбрать не самый короткий маршрут. Я вообще гедонист, а что представления о наслаждениях у меня, по мнению окружающих, довольно своеобразные, дело десятое. Тем более, что упомянутые окружающие сами не дураки наслаждаться разнообразными пытками – вроде решения головоломок, курения ужасающего местного табака или сладкого сна на дне моря. Я со своими вечерними променадами в подметки им не гожусь.

Однако моя прогулка накрылась медным тазом, едва начавшись.

По моему опыту, безудержным наслаждениям чаще всего препятствуют голоса в голове. По крайней мере, если вы живете в удивительном волшебном мире, насквозь пронизанном магией – специально для того, чтобы каждый желающий в любое время суток мог беспрепятственно вторгнуться в ваше сознание и сообщить о каких-нибудь срочных делах.

На этот раз желающей оказалась Базилио. Узнав ее, я встревожился не на шутку. Все-таки она – заколдованное чудовище, а чудовища, по моим наблюдениям, гораздо деликатней людей и прибегают к Безмолвной речи только в самых крайних случаях. А крайние случаи я, положа руку на сердце, терпеть не могу.

Поэтому я сразу спросил: «Что у нас стряслось?», заранее приготовившись к худшему, да так добросовестно, что когда Базилио сообщила: «Просто к нам зашел Трикки», – я, конечно, не умер от облегчения, но на ногах едва устоял. На радостях даже не стал возмущаться: «Ну и какого черта?..», хотя вполне мог бы успеть начать эту фразу прежде, чем Базилио добавила: «Он сегодня какой-то странный. Я его до сих пор таким никогда не видела. Зачем-то обидел собак. И говорит нелепые вещи, на мой взгляд, совершенно лишенные смысла. Я не знаю, что в таких ситуациях следует делать. Было бы здорово, если бы ты смог прийти».

Я не удивился, но только потому, что удивляться таким новостям в чужом пересказе – напрасная трата времени. Сперва надо самому посмотреть. Но если бы я до сих пор не освоил искусство Темного пути, удивлялся бы всю дорогу. Потому что «странный Трикки» – это нонсенс. Звучит примерно так же абсурдно, как «сухая вода», или «безмозглый буривух». Я видел Трикки Лая в разных житейских ситуациях, включая такие, какие лично меня свели бы с остатков ума. И убедился, что он настолько нормален, рассудителен и уравновешен, насколько это вообще возможно. Даже оторопь временами берет.

В общем, пришлось мне махнуть рукой на прогулку и шагнуть прямо в гостиную Мохнатого дома. От идеального порядка, заботливо наведенного ветром, уже не осталось и следа: видимо, в мое отсутствие вернулись студенты с собаками, устроили привычный умеренный, местами до сильного бардак, после чего благоразумно смылись в неизвестном мне направлении. Теперь в гостиной обретались только Базилио и Трикки Лай. Причем заместитель начальника Столичной Полиции полулежал в кресле, в несвойственной ему манере задрав одну ногу на спинку, а другую на подлокотник; лицо его выражало невыразимое блаженство и, кажется, больше ничего.

Приблизившись, я сразу понял причину его возвышенного настроения: именно так организмы некоторых счастливчиков реагируют на экстраординарное количество спиртного, проглоченного в максимально сжатые сроки. Сам-то я, к сожалению, не из их числа.

– Да что ж за день такой, – растерянно сказал я. – Сначала Малдо приполз на карачках, теперь этот красавец. Сговорились они, что ли? И почему именно к нам? Вроде бы объявлений в газеты о бесплатных знахарских услугах для пьяниц я пока не давал.

– Так он просто пьяный? – обрадовалась Базилио.

– А ты что, по запаху не поняла?!

– Я была совершенно уверена, что это просто одно из новомодных благовоний для одежды. Вот и Малдо очень похоже пах. Сейчас вообще очень популярны разнообразные ароматы еды, начиная от запаха горячего пирога с вареньем и заканчивая старым козьим сыром; в Университете на лекциях пахнет, как в трактире. Или как на помойке, зависит от сочетаний: кто с кем рядом сел… Мне даже в голову не пришло, что Трикки может просто взять и напиться. Как-то это на него совсем не похоже.