Чертополох. Излом - Варвара Шихарева Страница 7

Бажен же, тяжело вздохнув, провел широкой ладонью по дереву шкатулки, и произнес:

– Хотя этот договор уже утратил не только силу, но и смысл, я все же сохранил его – во избежание кривотолков и досужих сплетен. Теперь вижу – не зря. – И отец, отрыв шкатулку, вынул из нее пергамент и подал его сыну. – Читай.

Ставгар медленно развернул коричнево-желтый лист. Пробежал глазами по ровным строкам:

«В праздник Свечей Бажен Бжестров и Мартиар Ирташ смешивают кровь и дают клятву перед всей Семеркой помогать друг другу и защищать семью кровника, как свою.

В подтверждение и укрепление данного ими слова Бажен Бжестров и Мартиар Ирташ заключат союз между своими детьми, когда они войдут в надлежащий для брака возраст».

Чуть ниже под, скупыми строками текста, дата договора, витиеватые подписи и оттиски приложенных печаток – Беркут со стрелой – Бжестров, рвущий узду конь – Ирташ…

Увы, короткие и ясные слова договора не объясняли ни его причины, ни последующего клятвопреступного бездействия старшего Бжестрова… Ставгар, оторвавшись от документа, взглянул на отца. Бажен, поймав его взгляд, чуть качнул головой.

– С помощью этого договора Ирташ мог бы из меня веревки вить, но Мартиар не был жаден до княжеских милостей и никогда не просил у меня помощи, предпочитая все свои дела решать самостоятельно. Я лишь пару раз помог ему деньгами, когда в Райгро два года подряд были неурожаи из-за дождей и града… Наше кровничество осталось в тайне и, если бы не свадьба, договор бы меня совсем не тяготил…

Услышав слова отца, Ставгар нахмурился:

– Правильно ли я понял тебя, отец? Ты заключил с Ирташами союз, сам не желая этого? Но почему?

Бажен, услышав слова сына, откинулся к спинке кресла и сложил руки на груди.

– Причина этого очень проста, сын – она в тебе!

До этого момента Ставгар думал, что его уже ничего не сможет удивить, но теперь он только и смог, что изумленно взглянуть на отца, а Бажен, качнув головой, продолжил.

– Твоя мать, Ставгар, несмотря на неустанно возносимые Малике молитвы и щедрые дары храмам, всегда тяжело вынашивала и рожала, но самым худшим было даже не это, а то, что все, произведенные ею на свет младенцы, были девочками. Все – даже те, что родились мертвыми… С каждым годом, с каждыми такими родами, семейству Бжестров все больше грозила опасность остаться без наследника, и я, отчаявшись получить помощь в храмах, решил поискать удачи в другом месте.

В Райгро было хорошо известно, что в роду Ирташей иногда рождаются женщины, наделенные колдовским даром, а Нарсия Ирташ, как говорили, вполне могла бы оказаться Старшей жрицей одного их храмов Малики, если б не была так привязана к своей семье. Она была известной травницей, ее познания в ведовстве ни для кого не были секретом, и я решил обратиться к ней за помощью.

Нарсия Ирташ пришла к нам в дом – осмотрев Лиадану, она приготовила ей укрепляющие травяные сборы и дала осколок Небесного Железа, велев носить его отныне и все время, не снимая даже на миг, а мне… – Бажен замолчал, словно бы смутившись, но потом все же продолжил. – Мне было сказано, что наследника я получу лишь в том случае, если овладею своей женою в посвященную Воителю ночь, когда Волчья Луна светит на небе в полную силу, а в изголовье нашей кровати должен лежать обнаженный, залитый жертвенной кровью меч…

Я, признаться, не очень поверил во все эти хитрости, но утопающий, как известно, хватается и за соломинку, так что мы с супругой все сделали по слову колдуньи, и через месяц после произошедшего, стало ясно, что Лиадана понесла. Нарсия Ирташ навещала нас во все дни ее тягости – выпаивала мою жену травами, ворожила над ней, и благодаря этому обычные в таких случаях хвори не донимали Лиадану, а когда пришел срок, Нарсия сама приняла у нее дитя… Тебя… Передавая мне на руки уже омытого и завернутого в пеленки ребенка, старая колдунья сказала, что посланный мне Мечником наследник будет хорош собою, крепок здоровьем и станет славным воином…

Устав от долго рассказа, Бажен вновь замолчал, опустив голову, а потом, взглянув на сына, невесело усмехнулся.

– Как видишь, Нарсия Ирташ честно выполнила свою часть договора, и теперь я должен был с ней расплатиться за помощь. Я предложил ей денег и землю, но ведунья на это предложение лишь усмехнулась, и сказала, что платой за ее колдовство станет мое кровничество с Мартиаром Ирташем… Что ж, зная, как она относится к своему роду, я должен был такое предвидеть…

– Почему ты так говоришь об этом? – Ставгар, хмурясь, посмотрел на отца. Он был не только ошеломлен рассказом Бажена, но и сбит с толку проскальзывающими в голосе отца интонациями. – Чем нам могло помешать родство с Ирташами? Их кровь так же стара и чиста, как наша.

Бажен ответил сыну таким же хмурым взглядом.

– Чиста, не спорю… Но у Ирташей есть один изъян – они всегда предпочитали говорить правду в глаза, а потому за столько лет не нажили себе ни земель, ни положения, да, к тому же еще, и крепко вросли в Райгро – в Ильйо они не могли мне стать помощниками. Все, что мне было нужно, я от них уже получил, а для укрепления в Ильйо мне требовались другие союзники… Но я не мог сказать этого Нарсии Ирташ – в силе ее ведовства я уверился, и не хотел узнать, что она может сотворить, если я откажусь от выдвинутых ею условий. Если Знающая способна дать жизнь, то способна и отнять ее – я так понимаю…

После такого признания Бажена в комнате повисло тяжелое молчание. Бажен по-прежнему сидел в кресле – скрестив руки на груди, он смотрел на опустевшую шкатулку так, словно видел перед собою непонятно как забравшуюся на его стол мерзкую жабу…

Ставгар еще раз внимательно взглянул на того, кого до этого дня называл родителем. Бажен всегда был крут нравом, порою – жесток, но Ставгар никогда не думал, что за этими, вполне простительными для главы рода свойствами натуры, прячутся еще и неумеренное честолюбие вкупе с холодной, расчетливой подлостью… Впрочем, о таком не подозревал не только он – до поры, до времени обласканный Баженом более всех иных детей, наследник, но и сама старая ведунья. Нарсия Ирташ думала, что нашла для своего рода союзника, а на самом деле – впустила в свой дом ядовитую гадюку… Ставгар осторожно свернул пергамент и взглянул на отца. У него оставался лишь один вопрос.

– Ты так желал новых выгод и милостей, что ради этого предал семью кровника? Нашептал Лезмету отправить Мартиара на границу с Амэном… – голос Ставгара прозвучал негромко и подчеркнуто спокойно, но Бажен, услышав это полу-обвинение, полу-утверждение, вздрогнул, а потом еще и со всего маху ударил кулаком по столу.

– Нет!.. Я не нашептывал князю, чтобы он отправил Мартиара в Реймет, и уж конечно не по моему почину Ирташ потащил за собою в этот городишко всю свою семью, а амэнцы вторглись в наши вотчины… И потом я ничего сделать не мог, ведь был возле князя – на свадьбе его дочери в Гройденской пуще…

Бажен тяжело перевел дыхание, но потом, взглянув на застывшего изваянием сына, устало сказал.