Король пиратов - Роберт Энтони Сальваторе Страница 7

— Лич, — тихо вздохнул Робийард. — Значит, это правда.

— Я ухожу, — сказала Арабет. — Ты намерен мне помешать?

— Я вправе арестовать тебя здесь и сейчас.

— И ты собираешься это сделать?

Дюдермонт и Мэймун, оставаясь наверху, услышали быстрый шепот заклинания и шипение магического огня, сопровождавшего исчезновение Арабет.

Неожиданно услышанное собственными ушами откровение, подтвердившее давно распространившиеся слухи, повисло над Дюдермонтом и Мэймуном тяжелым грузом.

— Я не служу Арклему Гриту, если ты это хочешь узнать, — наконец произнес Мэймун. — А это значит, что я не пират.

— Наверное, — все еще сомневаясь, ответил Дюдермонт.

— Я солдат, а не убийца, — настаивал Мэймун.

— Солдаты тоже могут быть убийцами, — не сдавался Дюдермонт.

— Так же, как благородные леди и лорды, как верховные капитаны и маги, как пираты и охотники за пиратами.

— Ты забыл назвать крестьян, — заметил Дюдермонт. — И цыплят. Мне говорили, что цыплята тоже способны на убийство.

Мэймун, отдавая честь, прикоснулся кончиками пальцев ко лбу, словно признав свое поражение.

— А как же секретный выход Ретха? — вспомнил Дюдермонт, и Мэймун шагнул к задней стене.

Он немного повозился с полками на стене, переставил безделушки и немногочисленные книги» а потом с довольной улыбкой нажал на обнаруженный рычаг.

Стена отодвинулась и открыла пустую темную шахту.

— Спасательная шлюпка, — догадался Мэймун, и Дюдермонт направился к двери. — Если он знал, что его преследует «Морская фея», то сейчас уже далеко отсюда, — сказал Мэймун, заставив Дюдермонта остановиться. — Ретх не дурак и вряд ли верен своей команде и кораблю. Завидев «Морскую фею», он наверняка бросил и экипаж, и судно на произвол судьбы, а сам тихо смылся. Эти спасательные шлюпки — хитрые штучки: некоторые способны по нескольку часов находиться под водой и даже обладают магической способностью самостоятельно возвращаться в заранее назначенную точку. Но ты можешь гордиться: многие называют их дюдершлюпками.

Дюдермонт прищурил глаза.

— Это чего-нибудь да стоит, — добавил Мэймун.

Благородное лицо Дюдермонта печально вытянулось, и капитан вышел из каюты.

— Ты его уже не поймаешь.

Молодой человек — бард, пират, капитан — вздохнул и беспомощно усмехнулся. Он прекрасно понимал, что Ретх, вероятно, уже находится в Лускане, а зная его нанимателя Кенсидана, мог предположить, что пират уже успел получить компенсацию за утраченный корабль.

Арабет явилась сюда с определенной целью, она хотела, чтобы капитан Дюдермонт услышал ее разговор с Робийардом. Мэймун был достаточно сообразителен, чтобы об этом догадаться. Кенсидан скоро станет Верховным Капитаном, и амбициозный правитель изо всех сил старался изменить значение этого титула.

Мэймун все еще смотрел на дверь, через которую вышел Дюдермонт. Не важно, что их пути давно разошлись, Мэймун ощущал обиду оттого, что его бывшего капитана, благородного человека, используют в качестве простой пешки.

И об этом позаботилась Арабет Раурим.

* * *

— Это был отличный корабль, лучший из всех, на которых я когда-либо ходил! — негодовал Ретх.

— Значит, он был лучшим из плохих, — заметил Кенсидан.

Он сидел — казалось, что он сидел всегда, — перед негодующим и сердито жестикулирующим пиратом, и сдержанные серо-белые тона костюма составляли разительный контраст с кричаще ярким одеянием Аргуса Ретха.

— Соль тебе в глотку, проклятый Ворон! — выругался Ретх. — Это дельце стоило мне еще и хорошего экипажа!

— Большая часть твоей команды никогда не покидала Лускан. Ты набрал команду из портовых крыс, да еще взял с собой несколько своих людей, от которых давно хотел избавиться. Капитан Ретх, не надо считать меня глупцом.

— Н-ну… ну, — промямлил Ретх, — ладно, пусть ты прав! Но это был все же неплохой экипаж, и ребята работали на меня. А я еще лишился «Причуды»! Не забывай об этом.

— Почему я должен забыть, если сам отдал такой приказ? И почему бы тебе не вспомнить, что ты уже получил компенсацию?

— Компенсацию?! — взревел пират.

Кенсидан перевел взгляд на кошелек с золотом, висевший на бедре Ретха.

— Я не забыл про золото, — ответил Ретх. — Но мне нужен корабль, а найти его будет не так-то легко. Кто продаст корабль Аргусу Ретху, зная, что предыдущий у него отнял Дюдермонт и охота еще не закончена?

— Всему свое время, — сказал Кенсидан. — Вложи свое золото в специи. Нельзя быть таким нетерпеливым.

— Но я человек моря!

Кенсидан повернулся в кресле, положил локоть на подлокотник и оперся виском на вытянутый указательный палец. Он посмотрел на Ретха с грустью и нескрываемым раздражением.

— Я могу отправить тебя в море хоть сегодня.

— Отлично!

— Но сомневаюсь, что тебе это придется по вкусу.

От последнего замечания у Ретха выступил на лбу холодный пот. Ходили слухи, что несколько недоброжелателей Кенсидана упали в море, причем довольно далеко от порта.

— Ладно, я могу немного потерпеть.

— Я в этом не сомневался, — вздохнул Кенсидан. — И могу тебя заверить, что твое ожидание не будет напрасным.

— Ты подаришь мне хороший корабль?

Кенсидан слегка усмехнулся:

— «Морская фея» тебе подойдет?

Аргус Ретх вытаращил налитые кровью глаза и словно прирос к полу. Он долго простоял неподвижно — так долго, что Кенсидану надоело на него смотреть и он перевел взгляд на спутников пирата, стоявших позади своего капитана, вдоль стены.

— Я уверен, что подойдет, — сказал Кенсидан и рассмеялся, а потом добавил: — А теперь иди развлекайся.

Взмахом руки он отпустил всю компанию.

Как только Ретх вышел за дверь, из-за другой двери появился Сульджак.

— Ты считаешь, это мудрый поступок? — спросил Верховный Капитан.

Ворон поморщился и пожал плечами, словно не придавал этому никакого значения.

— Ты собрался отдать ему «Морскую фею»?

— «Морская фея» еще не наша — и не скоро будет нашей.

— Согласен, — сказал Сульджак. — Но ты только что пообещал…

— Абсолютно ничего, — возразил Кенсидан. — Я только спросил, нравится ли ему «Морская фея», и больше ничего.

— Но он считает иначе.

Кенсидан опять усмехнулся и протянул руку за стаканом виски и мешочком сильнодействующих трав. Он одним глотком допил виски, потом поднес мешочек к носу и вдохнул густой аромат.