Пересекая границы - Оксана Панкеева Страница 7

— Хорошо, — кивнул Жак. — Я понял.

— А теперь относительно твоих кошмаров… Кстати, почему ты сразу не сказал?

— А зачем? Вы мне ничем не можете помочь. Только зря расстроитесь.

— Я могу, например, прийти к тебе в гости среди ночи, выпить с тобой и развлечь беседой. Ты ведь делаешь для меня то же самое, почему я не могу? Когда до тебя дойдет, что я не только твой король, но и твой друг? Я никогда не скрываю от тебя своих проблем. Почему ты сидишь один в своем углу и трясешься по ночам? Ты же с ума сойдешь в одиночестве. Хоть бы любовницу себе завел, что ли…

— Кстати, — вспомнил Жак. — Ваше величество, а почему вы пришли? Не в гости же вы пришли среди ночи, когда я вроде бы сплю, и, возможно, даже не один? Какое-то срочное дело?

— Какое теперь может быть дело? Какой из тебя работник? Отдыхай, сами разберемся. Давай, я к тебе кого-нибудь пришлю, чтобы ты не сидел один.

— И я должен буду этому кому-то объяснять, что со мной происходит?

— Да нет, — засмеялся король. — Просто в присутствии постороннего человека тебе станет стыдно бояться, и ты сразу придешь в себя.

— Мне уже стыдно, — сокрушенно вздохнул Жак, обтирая ладонью лицо. — Но все равно страшно. Откуда он взялся, этот мистралиец? Я так и знал, что они меня найдут.

— Успокойся, в подвалы ты больше не попадешь. Во сне не было никаких подвалов. Я расспросил Мафея подробно, насколько возможно.

— А что там было, если в подробностях?

— Во-первых, стол. Обычный большой длинный стол, покрытый вышитой скатертью. На столе тарелки и блюда. Во-вторых, ты. Ты лежишь на столе, без сознания, весь в крови. Причем ни одной конкретной раны Мафей не видел, а только кровь, причем он настаивает, что ты был в ней весь, как будто тебя облили из ведра. И в-третьих, незнакомый мистралиец, который склонился над тобой и хлестал тебя по лицу. Именно хлестал раскрытой ладонью, не бил. Может, он просто пытался привести тебя в чувство. Молодой, приятной наружности, типичный мистралиец — смуглый черноглазый брюнет. Волосы длинные, растрепанные, черная куртка, белая рубашка, оружия нет. Знаешь, Жак, чем больше я об этом думаю, тем больше это похоже на обыкновенную кабацкую драку, не имеющую никакого отношения к твоим кошмарам. И совершенно не обязательно тебя должны убить. А кровь может быть чья угодно. Ты вспомни, как было с Элмаром. Ничего, до сих пор жив и здоров. Так что, не стоит тебе так бояться и портить себе нервы. А стоит просто поосторожнее себя вести и не ходить по кабакам. А еще стоит поговорить с мэтром Истраном. Может, он тебе еще что-нибудь посоветует. И кстати, действительно, почему ты не заведешь любовницу?

— Смеетесь? У меня их постоянно от четырех до семи.

— Я имею в виду другое. Не мимолетные, ни к чему не обязывающие связи, а что-то более серьезное.

— Я люблю Терезу. Вы разве не знали?

— Знаю. Но неужели ты в надежде достучаться до ее сердца наглухо закрыл свое собственное для других женщин? Это ведь может растянуться на долгие годы. И даже может закончится ничем. Например, она честно скажет тебе, что твои старания бесполезны, вступит в какой-нибудь орден, принесет обет целомудрия…

— Нет, ваше величество, не пугайте. Вы как скажете иногда… Тереза тоже меня любит, но… как бы вам сказать… в общем, как умеет.

— То есть, по-христиански? Как ближнего? — невесело усмехнулся король.

— Нет, сильнее. Но как-то платонически. Не получается у нее большего. Не может. А касательно обета целомудрия коллеги-целители, которые мистики, растолковали ей популярно, что для нее это не имеет смысла. Давая обет человек отрекается от чего-то, что ему нужно, а в ее случае это будет что-то вроде «на тебе боже, что мне негоже». Пустой обет получится, если отрекаться от того, что тебе самой противно.

— Понятно. И долго это у вас тянется? Года полтора? А прогресс есть?

— Есть.

— Ваше величество! — раздалось откуда-то из-под потолка. — Какие будут указания?

Жак тихо вскрикнул от неожиданности.

— Это мэтр Истран, — успокоил его король и распорядился: — Мэтр, еще пять минут, и пусть за мной кто-то явится. А вы там займитесь, пожалуйста нашей гостьей. Жак не придет, он плохо себя чувствует, а Элмар не особенно хорошо разбирается в таких делах.

— Моя помощь не нужна? — тут же спросил маг.

— Не срочно. Вполне подождет до завтра.

— Тогда я буду заниматься, а вы не задерживайтесь.

Голос под потолком смолк.

— Жак, нервы у тебя никуда не годятся, — укоризненно сказал король. — До чего ты себя довел? Тебе следовало обратиться к кому-нибудь сразу, как только это началось.

— Как-то неудобно было… — развел руками Жак.

— Неудобно дракона трахать — хвост мешает, — сердито ответил король и спрятал трубку в карман. — Что ж, пойду, подумаю, как оградить тебя от домогательств потенциальных королев.

— Очень просто, — посоветовал Жак. — Женитесь, наконец, и они от нас сами отстанут.

— Сам женись, — огрызнулся король. — Как вы меня достали! И ты туда же! Тебе-то какое дело?

— А вы разве не знаете? — Жак посмотрел на короля и вздохнул. — Наверное, не знаете. Наверное, у благовоспитанного господина Флавиуса не поворачивается язык вам доложить.

— О чем?

— Что при дворе вовсю болтают, будто я ваш любовник. Оттого вы, дескать, и пренебрегаете женщинами, — посещаете своих фавориток раз в две недели для порядку. Только не уточняйте кто именно болтает, все болтают.

— И тебя это очень огорчает?

— А вас?

— Мне как-то безразлично, — пожал плечами король.

— А вот мне нет. Потому, что мне, разумеется, отводят пассивную роль. И кроме того, поскольку все знают, что я женщинами не пренебрегаю, считается, что я вас ублажаю из корысти и подхалимства. Вам было бы приятно, если бы о вас так думали?

— Обо мне думали все, что только может вообразить человеческая фантазия, даже нездоровая, — его величество слегка помрачнел, видимо вспомнив некоторые избранные шедевры нездоровой человеческой фантазии. — Так что теперь, из кожи вон лезть, чтобы доказать неизвестно кому, что ты не… верблюд, так, кажется, называется это животное? Извини, я нахожу подобные попытки что-то доказывать ниже своего достоинства. А что касается дурацких слухов, то на этот счет есть одно хорошее правило. Чем больше внимания ты им уделяешь, чем агрессивнее ты на них реагируешь, тем охотнее люди будут в них верить.

На этом месте разговор был прерван требовательным стуком в дверь, и бедный Жак вместо того, чтобы что-то возразить в ответ на последние слова его величества, испуганно вскрикнул, съежился в своем кресле, посмотрел с некоторой опаской на дверь, затем виновато на короля.

— Жак, так же нельзя, — укоризненно заметил тот, между делом расстегивая верхние крючки камзола. — Я понимаю, человек может бояться. Не знаю, что это такое, сам я не умею, но примерно представляю. Ну, ладно, ты боишься того, кто за дверью, и мне понятно твое нежелание ее открывать, но вот зачем при этом издавать такие крики, я понять не могу… Кто там?