Пес Войны. Воин духа - Ерофей Трофимов Страница 7

— Колумбия. Место скрыто в джунглях, у озера.

— Хорошие ориентиры. По ним это место полжизни можно искать.

— Встретимся на побережье. Мы с Майком приедем, как только сможем.

— И сколько времени вам потребуется? — мрачно спросил Араб.

— К концу недели мы сможем встретиться с тобой в отеле на пляже. Отель называется «Весёлая устрица». Это маленькое заведение. Хозяин — наш старый друг.

— Хорошо, к концу недели я буду там, — тяжело вздохнул Араб.

Контакт прервался, и Араб, бросив быстрый взгляд на жену, понял, что она уже всё поняла. Каким-то непостижимым образом она умудрилась понять, что ему снова придётся уехать. С грустью посмотрев на мужа, Салли тихо спросила:

— Снова уедешь?

— Придётся, — нехотя вздохнул Араб.

— Это так важно?

— Похоже, да. Меня вызвали, как видишь, не самым обычным способом.

— Ну почему опять ты? — попыталась возмутиться Салли.

— Что поделать, девочка? Долги нужно платить, — вздохнул Араб, снова обнимая жену.

— Долги? И что же ты им задолжал? — возмутилась Салли.

— Вас. Круг силы подарил мне семью. Вылечил тебя, а теперь требует вернуть то, что когда-то дал нам. Как говорится, долг платежом красен.

— Я не слышала такой поговорки, — с интересом сказала Салли.

— Это старая русская поговорка. Красен означает хорош, — с улыбкой пояснил ей Араб.

— Когда ты уезжаешь? — не приняла его улыбки Салли.

— Через день. Джек отвезёт меня на континент и вернётся сюда.

— Это опасно?

— В нашей жизни всё опасно, — пожал плечами Араб.

— Возьмёшь оружие?

— Только пистолет. В тех местах кабальеро со стволом — в порядке вещей.

— Значит, особой пальбы не предвидится?

— Не буду врать, милая. Не знаю. Будем надеяться, всё обойдётся тихой рукопашной.

— Смеёшься? — удивлённо спросила Салли.

— И не собираюсь. Я всегда предпочитал кулак пистолету.

— Ну, если вспомнить, что именно ты вытворяешь своими кулаками, то это я могу понять, — лукаво улыбнулась Салли.

Рассмеявшись в ответ, Араб отправился к друзьям, чтобы обговорить с ними дела, которые им предстоит сделать в его отсутствие. Весь день провозившись с самыми разными задачами, которые возникли в связи с неожиданным нападением, он вернулся домой только к полуночи.

Весь следующий день прошёл точно так же. Утром третьего дня, поцеловав жену и ещё спящего сына, он взбежал на катер и, кивком головы дав Джеку понять, что готов к отплытию, неожиданно оглянулся, внимательно всматриваясь в силуэт стоявшей на берегу Салли.

— Классический сюжет, — тихо рассмеялся Джек. — Моряк уходит в море, а с берега его провожает любимая женщина.

— Только моряками нас можно назвать с большой натяжкой, — усмехнулся в ответ Араб.

Его не покидало странное чувство опасности. Точнее, тревоги за близких. Что-то должно было произойти, но что именно, он понять так и не смог. Наконец, когда знакомый берег острова отдалился на столько, что стал узкой полоской на фоне синей морской дымки, он взял себя в руки и, встряхнувшись, как опытный бойцовый пёс, обернулся к старому другу.

— Что-то не так, старина? — насторожился Джек.

— Не знаю, дружище, — покачал головой Араб. — Что-то чувствую, а объяснить не могу. Просто постарайтесь быть очень осторожными, пока меня не будет.

— Старина, я, конечно, понимаю, что ты очень беспокоишься за свою семью, но не стоит уж так сильно нас обижать. На острове собрались не беззубые старухи и не полные развалины.

— Я знаю, дружище. Я всё это знаю. Но вся беда в том, что есть вещи, с которыми могу справиться только я.

— О чём это ты? — не понял Джек.

— Неважно, — отмахнулся Араб. — Просто поверь мне на слово.

— Тебе я верю, просто не могу понять, о чём именно ты толкуешь, — пожал плечами Джек.

— Помнишь, в Африке, на границе Бурунди, мы наткнулись на старого шамана?

— А-а, это, который одним взглядом вгонял в транс любого, кто осмеливался посмотреть ему в глаза, независимо от цвета кожи?

— Точно. Но это далеко не всё, что он умел, — кивнул в ответ Араб.

— Знаю. Скажу тебе честно, старина, что, проболтавшись полжизни по джунглям Африки, Южной Америки и Юго-Восточной Азии, я насмотрелся такого, что, расскажи кому — не поверит или скажет, что мне в дурдоме самое место.

— Знаю. Со мной то же самое. Особенно, когда начинаешь говорить о культах и различных верованиях, — кивнул Араб.

— Однажды в Амазонии мы с парнями вынуждены были заночевать в джунглях. Уходили от преследования и, чтобы оторваться, пошли напрямик, а не по тропе, и ночью увидели такой кошмар, что чуть с ума не посходили. Мимо нас по реке проплыла анаконда, но не просто большая, а настолько огромная, что я даже описать тебе не могу. Настоящий гигант.

— Могу себе представить. В Африке, когда нас бросили, мы случайно набрели на одинокую хижину, в которой жил какой-то отшельник. Его называли слугой дракона. О чём шла речь, я понял только после того, как он предложил нам ночлег в небольшой пещере. Естественно, мы согласились. А когда поняли, с кем рядом провели ночь, чуть не поседели. Точнее, чуть не стали совсем седыми. У этого питона голова была размером с чемодан. Я уж думал, что у меня крыша съехала, а потом, когда разговорил этого слугу, понял, что не привиделось.

— И что он сказал? — с интересом спросил Джек.

— Что этому чудовищу больше ста лет и что мы хорошие люди, раз он не тронул нас.

— Хочешь сказать, что питон был ручной?! — не поверил Джек.

— Скорее, привыкший к людям. Ведь рядом с ним жил тот отшельник.

— Похоже, удивить тебя мне не удалось, — усмехнулся Джек.

— Не забывай, старина, мы оба тянули одну упряжку и побывали во всех этих местах вместе, только в разное время.

— Это точно, — усмехнулся Джек. — Так о чём ты хотел мне сказать, когда говорил, что не знаешь, как объяснить?

— Я попробую тебе показать, старина. Только держись покрепче за штурвал и не считай, что сошёл с ума, — чуть улыбнулся Араб.

— Договорились, — усмехнулся в ответ Джек.

Чуть приоткрыв свою ментальную дверь, Араб протянул щуп, сплетённый из потока стихии воздуха, к голове старого приятеля и, усмехнувшись, сказал:

— То, чему я научился, трудно принять и невозможно понять. Только одна просьба — не болтай об этом.

Вздрогнув, Джек растерянно посмотрел на напарника и, сообразив, что тот говорил с ним, не раскрывая рта, тихо охнул от удивления: