Триумф душ - Алан Дин Фостер Страница 7

Насквозь промокшая от брызг Станаджер, крепче ухватилась за леер и начала выкрикивать команды. Матросы бросились по местам. Каким-то чудом паруса и реи выдержали удар шквала, и первый помощник Териус Кемарх про себя возблагодарил корабельщиков, построивших «Грёмскеттер».

Беда была в том, что освободившиеся ветры дули сразу во всех направлениях, и паруса не могли поймать хотя бы один. Териус, борясь с порывами ветра, пробрался на квартердек и закричал Станаджер и Пригет, которые изо всех сил пытались удержать штурвал:

– Капитан! Корабль дал течь! Нужно убираться отсюда!

– Хватайтесь за снасти фока, мистер Кемарх! Держитесь обеими руками!

Станаджер посмотрела туда, где, поддерживаемый Симной и Хункапой, стоял Этиоль Эхомба. Рядом, крепко вцепившись когтями в доски, возвышался Алита.

– Господин Эхомба! – во всю силу крикнула Станаджер. – Вы вырвали нас из штиля, чтобы швырнуть прямо в пасть ветров, дующих со всех четырех сторон света? Теперь постарайтесь вызволить нас из этой ловушки, иначе корабль будет вертеться здесь, как волчок, пока не пойдет ко дну!

Эхомба попросил друзей отойти в сторону и обнажил клинок, выкованный из небесного металла.

Симна с сомнением и тревогой посмотрел на него и крикнул, стараясь перекрыть вой ветра:

– Эй, долговязый братец, ты что это задумал? Нам надо поменьше ветра, а не побольше!

– Как раз наоборот, Симна. – Эхомба смахнул с лица соленые брызги. – Мы получили то, что нам было нужно. Теперь осталось только правильно этим распорядиться.

Друзья помогли ему добраться до кормы. Там Этиоль постарался встать потверже, но корабль так бросало, что он никак не мог найти устойчивое положение.

Он ухватился за вант, но в следующее мгновение нос «Грёмскеттера» резко взлетел вверх, и Эхомба едва не перевалился через фальшборт.

– Так ничего не получится! – громко крикнул он.

– Ясное дело! – откликнулся Симна. Он стоял рядом, тоже держась за ванты. – Что нужно сделать?

– Прибить мои ноги к палубе! – Эхомба осмотрелся и взгляд его задержался на огромном коте, вцепившемся когтями в доски палубы. Левгеп стоял неподвижно, как статуя.

– Алита! Ты мне нужен!

– Что на этот раз?

– Надо, чтобы кто-то меня держал. Сможешь?

Левгеп помолчал. Его огромные желтые глаза светились в штормовой мгле, словно две лампы.

– Неудобно. У меня лапы, а не руки.

Эхомба задумался, потом позвал человекозверя.

– Хункапа! Ухватишься покрепче за Алиту, а другой рукой будешь держать меня. Изо всех сил, понимаешь?

– Да, Этиоль! Хункапа понимает, Хункапа сделает!

Левгеп пробрался на корму, встал возле фальшборта и крепко вцепился в доски. Хункапа уселся на него и сплел ноги под брюхом у левгепа. Закрепившись таким образом, Аюб своей огромной волосатой ручищей обхватил Эхомбу за пояс и поднял. Несмотря на ветер и качку, эта невероятная пирамида, состоящая из кота, человекозверя и пастуха, стояла твердо.

Эхомба обеими руками взял чудесный меч и поднял его над головой, нацелив клинок в самое сердце бури. Едва покрытое странным узором лезвие вспыхнуло глубоким синим светом, Симна бросился искать укрытие: он хорошо знал, что сила, таящаяся в этом оружии, страшнее любого шторма.

Сильный порыв ветра ударил в разгорающееся лезвие – и тут же сник, развалился на части. Буря вновь обрушилась на Эхомбу, но он взмахнул мечом, и этот шквальный порыв тоже распался на тысячу смирных и ласковых ветерков. Размахивая волшебным мечом, Эхомба сражался с ветрами.

Станаджер подползла к Симне и с изумлением проговорила:

– Похоже, я ошиблась насчет твоего дружка. Он и вправду колдун!

– А если спросить его, он ответит, что это не он обладает магией, а только меч. А меч он ковал не сам, ему его подарили. Нет, я не волшебник, будет он повторять снова и снова. Просто пастух, – Симна хмыкнул, – которому повезло с друзьями.

Станаджер недоверчиво глянула на него.

– Так кто же он, Симна? Где правда?

– Правда? – Симна задумался, потом ухмыльнулся. – Правда внутри загадки, а иногда – внутри свежей краюшки хлеба, только что из печи. Таков мой друг Этиоль.

Станаджер Роуз была исключительно красива и очень умна, но с чувством юмора у нее было туговато.

– Другими словами, ты не знаешь, то ли твой друг великий алхимик, то ли проводник чужой магии?

Симна кивнул:

– Точно. Но кое-что я все-таки знаю: я видел, как человек бьется с дюжиной противников одновременно; я видел, как человек вступает в схватку с когтистым и клыкастым зверем; я видел, как человек сражается с комарами величиной с твою руку, – но никогда я не видел человека, который сражается с ветрами.

Но Эхомба не просто отражал удары ветров, кружащих вокруг него, а старался делать это с таким расчетом, чтобы направить их в корму корабля. И постепенно сверкающий меч и синее зарево вокруг него сделали свое дело. Шторм продолжал бушевать, но паруса «Грёмскеттера» наконец поймали ветер, и корабль устремился на запад.

Но даже с помощью чудесного меча Эхомба не мог ослабить натиск ветров. Корпус «Грёмскеттера» содрогался, мачты трещали, и Станаджер, вместе с Пригет стоящая за штурвалом, понимала, что долго корабль не протянет.

– Нужна передышка! – крикнула она, всем телом наваливаясь на штурвал. – Удар за ударом! Корабль не выдержит! – Она тряхнула головой, чтобы отбросить с лица мокрые волосы. – Встретить бы остров и укрыться на подветренной стороне… – Она оглядела затянутый тучами горизонт. – Только мы здорово сбились с курса. Похоже, нас сильно отнесло к северу.

– Спусти меня обратно, Хункапа, – сказал Эхомба, и когда зверочеловек выполнил его просьбу, улыбнулся ему. – Молодец, волосатый друг!

Мокрое лицо Аюба осветилось широкой улыбкой.

– Хункапе нравится помогать. Хункапа сильный!

Он вскинул могучие руки и развел их в стороны, словно хотел заключить в объятия небо и океан.

– Очень сильный, – кивнул Эхомба и посмотрел куда-то вдаль. Симна проследил направление его взгляда, но ничего, кроме туч и бушующих волн, не увидел.

– Что там, братец? Ты что-то видишь? Остров?

Его голос был полон надежды. Как всякий человек, выросший на открытой равнине, в прериях, он недолюбливал море. Ему хотелось почувствовать под ногами твердую землю.

– Нет, не остров, – настолько тихо, насколько позволял ветер, ответил Эхомба. – Кое-что другое… – И добавил, обращаясь к Станаджер: – Капитан, по-моему, если вы подвернете градусов на пятнадцать влево, то получите передышку, о которой просили.

Станаджер поглядела туда, куда указывал удивительный пассажир.

– Я ничего не вижу, господин Эхомба.