Лунный нетопырь - Ольга Ларионова Страница 7

Недолго думая, она вынула из кобуры десинтор и слабеньким лучом запалила сухостой. Огонь занялся сразу, из-под его языков порскнула уже задремавшая было тараканья живность. Пепел осыпался вниз, в четко означившийся наклонный лаз. Наконец-то! И всех сюда.

Хотя, если честно признаться, в этом нескончаемом стремлении отыскать неведомое «то — не знаю что» ей хотелось бы быть единоличной победительницей…

— Ну, все собрались? На Игуану пока ничего не сообщать! — Ну, это естественно, ведь Юрг ни за что не разрешил бы ей соваться в эту подозрительную дыру, но ведь что не дозволено какому-то копытному, то разрешается… — Борб, быстро в Асмуров замок — за факелами!

Пока Борб, исчезнувший без лишних вопросов, ворошил замковые кладовые, все молча разглядывали мрачный проем, очерченный оплавленной кромкой: вне всякого сомнения, это была работа мощного десинтора. Кто-то, обнаруживший подозрительную дыру, расширил ее и…

Борб с охапкой смоляных светильников, которых хватило бы на целую ночь, появился, словно из-под земли.

— Спускаемся.

Мона Сэниа перевела калибратор десинтора на световой луч и, высветив череду ступенек, ведущих в глубину скального массива, шагнула в проем, не позволяя никому пройти впереди себя. В таких случаях спорить с ней было бесполезно.

Ступени, не сглаженные многочисленными шагами, свидетельствовали о том, что этой потаенной лестницей пользовались нечасто. Принцесса несколько раз останавливалась, резко поднимая руку — все замирали, стараясь сдерживать дыхание. Но в ограниченном замшелыми стенами пространстве царила такая тишина, словно ни вверху, ни внизу не существовало никакого реального мира.

Становилось душно. Мона Сэниа, никогда не страдавшая клаустрофобией, сейчас прямо-таки спиной и плечами чувствовала безмерную тяжесть нависшей над ней каменной толщи. Если бы она был одна, ничто не удержало бы ее от стремительного рывка назад, под вечернее темнеющее небо.

Внезапный звук раздался так неожиданно, что маленький отряд вздрогнул разом. Это не был тупой, но алчный удар рогового клюва — в слабом теньканье слышалось такое мертвящее безразличие ко всему живому, словно оно было рождено миром теней.

Мона Сэниа с трудом стряхнула с себя охватившее ее оцепенение.

— С потолка капает, — проговорила она нарочито громко и беспечно. — Ну, кто не боится промочить ноги — за мной!

Она сделала еще один шаг — и свод над головой словно взлетел вверх.

— Зажечь факелы.

Взглядам открылась необозримо громадная пещера, но которой заскользили маслянисто-золотые блики смоляных огней. В этих отсветах не было лучистого сверкания кристаллов — полупрозрачные натеки, свисавшие с потолка, и такие же пирамидальные выступы, протянувшиеся навстречу им со дна пещеры, не таили в себе ни единого излома. Все было заглажено и замутнено, словно кто-то вылизывал эти гигантские сосульки промерзшим шершавым языком. Темные бесформенные пятна виднелись на полу то тут, то там, точно выброшенные кротами кучки земли, и кроме них ничто не нарушало опалового мерцания этого застывшего в вековом оцепенении подземного чертога.

Льдистая бахрома сталактитов, никогда не встречавшихся на Джаспере, казалась рядом бесчисленных копий, застывших перед началом поединка подземных демонов; они не были направлены на людей — нет, такую малость, как хрупкая человеческая плоть, в своем стылом высокомерии они просто не замечали. Нестерпимая напряженность каменела под стрельчатыми сводами, словно вот-вот должен был прозвучать серебряно-трубный призыв к началу битвы, и тогда это подземное оружие придет в движение, сшибаясь льдистыми зубьями и неощутимо для себя превращая в крошево всех, кто посмел вторгнуться в эти пределы.

— Всем держаться вместе! — крикнула Сэнни, и безудержное эхо точно вырвалось из каменного плена — закрутилось смерчем, разбиваясь о стены и снова сливаясь в уже неузнаваемый, тысячекратно повторяющий сам себя переливчатый клик.

Принцесса стиснула зубы и, перебросив свой факел Борбу, обнажила меч. Дуз, самый высокий из них, встал у нее за спиной, Пы и Борб — по бокам. Она слишком хорошо знала своих товарищей по оружию, чтобы не понять: сейчас они точно так же, как она, ощущают приближение незримой беды. И так же, как она, не помышляют о бегстве.

Тяжкое право подать сигнал к отступлению — это бремя командора…

— Мы не уйдем, пока не осмотрим всю пещеру, — прошептала она сквозь стиснутые зубы, и эхо превратило ее шепот в ледяной метельный свист. — Сначала — вот это.

Острие меча, указующего на бесформенный холмик, полыхнуло факельным отсветом, и тут же в массе темных комьев что-то едва уловимо блеснуло в ответ. Мона Сэниа, забыв об осторожности, подалась вперед, раздвигая кончиком клинка слипшуюся массу — и едва не вскрикнула: сероватый, изъеденный череп уставился на нее впалыми глазницами, и только золотистый обруч такого знакомого офита, как ни в чем не бывало, поблескивал вкрапленными камешками затейливого узора.

— На-а-аш… — не выдержал Пыметсу, и эхо закружило по пещере ворохом осенних листьев: «аш-ш-ш-ш…»

— Осмотреть всех! — приказала принцесса. — Оружие собрать.

Но оружия не было — ни мечей, ни десинторов.

— Если это наши, то почему они не могли отсюда просто сбежать?.. — растерянно пробормотал Борб.

Четверо джасперян стояли посреди этой потаенной братской могилы, и не было никакой зацепки, которая помогла бы им разрешить загадку гибели безвестной дружины.

— Возвращаемся, — упавшим голосом проговорила мона Сэниа. — Вход завалить. После того, как мы закончим на Свахе наши поиски, сообщим в Королевский Совет — может быть, кто-то из родственников и захочет прилететь сюда, чтобы забрать тела.

Она понимала, что это были пустые слова — долг Великого Уговора обязывал джасперян заботиться о крэгах своих почивших родичей, а не об их телах. Но зорких поводырей, столько столетий почитаемых на Джаспере, у этих странников не было — об этом молчаливо свидетельствовали нетленные обручи офитов, окольцевавшие каждый из девяти черепов.

Так что, скорее всего эта пещера так и останется для безвестных останков местом их последнего упокоения. Поэтому, взлетев на поверхность земли, мона Сэниа велела снова запалить свой факел и, склонив его к ногам, недвижно простояла все время, пока ее товарищи в наступившей уже темноте замуровывали вход в подземную гробницу. Кем бы ни были безвестные странники — просто любителями попутешествовать, вынужденными беглецами или даже вселенскими грабителями — она отдавала им последний долг.

И Юрг, который выслушал ее рассказ, ни разу не перебив и только потирая плохо выбритый подбородок, понуро согласился с тем, что зловещих загадок не только не убавилось, а совсем наоборот.

— И все-таки, почему они не улетели? — Мона Сэниа повторила вопрос, еще раньше прозвучавший из уст Борба. — Они не были связаны или скованы — по расположению тел видно, что они бежали… Бежали не оглядываясь. Смерть на бегу. Ты можешь предположить причину?