Ангел смерти - Себастиан Кейн Страница 7

– Отец, – сказал Этос. – Я действительно не хочу игрушку.

Джорам сделал шаг вперед:

– Это выглядит довольно просто, но я поставлю только одну серебряную монету.

– Конечно! Конечно! – человеку не терпелось начать игру.

Он поднял одну из карт, показывая её Джораму. На ней был изображён знак солнца.

– Давным-давно, – начал он, активно жестикулируя левой рукой, – солнце похитил злой демон. – И ловким движением положил на стол карту солнца рубашкой вверх вместе с остальными. – Демон унёс солнце на один из нижних уровней – возможно Тартэрус или Хейдес.

Теперь он начал тасовать карты, поднимая со стола и меняя местами. По правде говоря, он делал это довольно быстро, но уследить за картой солнца не составляло большого труда.

– Мир погрузился во тьму и одиночество, лишившись солнца, много путешественников и просто храбрецов сильно рисковали, устремившись на поиски демона, чтобы просить его освободить светило. Но все они возвращались с пустыми руками, так как не смогли отгадать загадки демона. Возможно Вы, господин, способны вернуть солнце? – Он закончил и выпрямился, улыбаясь, чтобы позволить Джораму сделать выбор.

Джорам подался к тому месту, где должна была лежать карта солнца, но Этос схватил его за рукав.

– Отец, на столе нет карты солнца, – сказал он. – Я видел, как он засунул её в рукав, когда махал руками, рассказывая свою сказку.

Темнокожий мужчина сначала удивился, но затем изобразил возмущение.

– Это правда? – спросил Джорам.

– Конечно нет! – крикнул мужчина, делая вид, что очень задет. – Я оскорблен этим ложным обвинением! А теперь делайте ваш выбор!

Этос подался вперед и одним быстрым движением перевернул все три карты. Ни одна из них не была со знаком солнца.

Джорам был взбешён:

– Я выбираю карту в твоём кармане, мошенник!

Но тощий мужчина уже убежал, бросив карты, бросившись в толпу и растаяв в её потоке.

Джорам посмотрел на Этоса:

– А у тебя острый глаз. Мне жаль, что так вышло с игрушкой.

Этос поднял три карты, которые оставил худой человек. На них были изображены луна, скелет с косой и прекрасная девушка, скованная льдом.

– В любом случае я её не хотел, отец.

Джорам улыбнулся и взъерошил волосы на затылке у мальчика.

– Пошли, – сказал он. – У нас впереди целый день. 

***** 

В тот же вечер они ужинали в таверне при гостинице «Поющий арбалет», в которой и собирались остановиться на ночь.

– Что Вы будете пить, господин? – спросила официантка, пухленькая девица лет семнадцати.

– Воду и свежее козье молоко, пожалуйста, – ответил Джорам. Она мило кивнула и ушла.

– Смотри, папа! – сказал Этос, собирая со стола ножи и вилки.

– Осторожней с этим, – предостерег его Джорам, когда мальчик подбросил их в воздух.

– Жонглирование, – сказал Этос мгновением позже, после того как ножи и вилки начали свой замысловатый круговой танец в воздухе, – это просто.

Джорам был поражён.

– Мальчик, да у тебя дар, – прошептал он. – Но лучше остановись. Ты же не хочешь привлекать внимание, и я не думаю, что хозяин таверны одобрит подобное обращение с его добром.

Мальчик кивнул и, поймав все летающие столовые приборы, сложил их на стол.

Вскоре вернулась официантка и принесла ужин: тушёного кролика, от которого ещё шёл пар, и диковинный салат, полный разноцветных овощей, совершенно незнакомых Этосу. Они с удовольствием приступили к трапезе.

Но только они принялись за еду, как в таверну ввалился ещё один посетитель и, шатаясь, поплёлся к бару. Он начал напевать какую-то задорную мелодию, однако делал это весьма фальшиво. Мужчина был небрит, а его волосы дико взъерошены. «Поющий арбалет» был не из тех заведений, которые обслуживали пьяниц. Это было тихое место и такой клиент был явно не ко двору.

Несколько мгновений он внимательно осматривал помещение, едва держась на ногах. Его затуманенный взгляд остановился на столе, за которым сидели Джорам с Этосом, и он оживленно помахал рукой:

– О, друзья!

– Не обращай на него внимания, – сказал Джорам. Этос опустил глаза в тарелку.

Но мужчина не унимался. Спотыкаясь, он поплыл через зал прямо к их столу и тяжело сел на один из свободных стульев. Он захихикал:

– Здорово, мои молчаливые приятели, – сказал он, похлопав Этоса по плечу. – Я Лускаг, и я труп!

Этосу очень захотелось быть где-нибудь в другом месте.

– Смотри Этос, – сказал Джорам. – Вот что делает алкоголь с человеческим рассудком.

Мужчина или не услышал эту реплику, или просто решил её игнорировать. Он облокотился на спинку стула и закинул ноги на стол. При этом всё ещё придурковато улыбаясь.

– Говорю вам: я – покойник. Вас что, не интересует смерть? Неужели вы не хотите ничего у меня спросить, пока у вас есть такая возможность?

– Нет, – ядовито ответил Джорам и вернулся к своей трапезе.

– Что? Совсем ничего? – От мужика несло дешёвым элем. – А ты, мальчик? У тебя тоже нет вопросов?

Этос ничего не ответил.

– Вы слишком живой для покойника, – сказал Джорам. – Ваше дыхание, может и воняет как вчерашний труп, но сами Вы очень даже живы, я так считаю. Просто Вы пьяны.

Мужик убрал ноги со стола и подался вперёд, оскалив зубы:

– Да мне не верят!

Джорам покачал головой:

– Поди прочь. Дай спокойно поесть.

Мужчина опять облокотился о спинку стула.

– Мне не верят, – прошептал он почти задумчиво. – Вы недавно в этом городе? – Спросил он, а затем расхохотался. – В нашем большом городе?

Джорам терпеливо игнорировал его. Секундой позже он посмотрел на Этоса.

Тому было очень неловко и наконец, он слегка кивнул.

– Ха, – сказал мужчина, кивая, – приезжие. – Тогда вам неизвестно, как работает наша воровская гильдия. Или известно?

– Мы никоим образом не связаны с преступниками, незнакомец. – Прорычал Джорам.

Незнакомец пожал плечами.

– Между прочим, я член этой гильдии. Или, выражаясь точнее, я был её членом. Пять дней назад меня вызвал к себе глава гильдии и обвинил в недоплате процента, который платит каждый член гильдии от своей добычи. – Он подмигнул Этосу. – Он сказал, что я их обманывал. Конечно же, они были правы. Я всё время делал это. Просто раньше я не попадался. – Он важно задрал нос. – Они вынесли мне смертный приговор.

Джорам игнорировал человека, но Этос поймал себя на мысли, что внимательно слушает рассказ мужчины.