Исчадия техно - Артем Каменистый Страница 7

Анатолий Федорович бодро выскочил, плотно прикрыв за собой легкую внутреннюю дверь, обтянутую такой же сеткой. Следом натужно заскрипела тяжелая внешняя. Влада такое поведение удивило, а затем он отвлекся на слова Давида:

— Этот Кулибин опять время тянет. Откуда у такого неудачника могут взяться деньги? Он же еще не родился, а уже всем должен был.

— Давид Ахмеджанович, давайте побыстрее заканчивать, — попросила «учительница».

— Лилечка, я же тебе обещал — с меня ресторан и цветы.

— Так времени просто ужас сколько потратили! Поздно уже!

— Пойду его потороплю, — заявил милиционер, направляясь к двери.

В этот момент две лампочки, горящие в плафонах по углам, одновременно погасли, а бетонный пол под ногами качнулся. Влад едва не упал, инстинктивно развел руки в стороны, удерживая равновесие. В нос ударил запах сырой земли, уши уловили непонятный звук, будто рядом что-то с шумом осыпалось, дико завизжала женщина, односложно выругался кто-то из мужчин.

А затем воцарилась тишина. Но ненадолго — из мрака прозвучал голос милиционера:

— Землетрясение?

— Какое землетрясение?! — выкрикнул Давид с неожиданно прорезавшимися истеричными нотками. — Этот горбоносый нас только что чуть не угробил! Хватайте его, пока не ушел! Я ему теперь такое устрою! Ты мент или кто?! Хватай!

— А как хватать?! Темно ведь.

— Свет зажги. Фонарь есть?

— Нету.

— И это та самая милиция, которая нас бережет?! А что ты будешь делать, если беречь ночью придется, в переулке темном?! А?!

Влад был готов и дальше слушать этот забавный диалог, но происходящее нравилось ему все меньше и меньше — интуиция во весь голос кричала, что он опять во что-то вляпался, такое же нехорошее, если не гораздо хуже. Сунув руку в карман, успокаивающе произнес:

— У меня есть фонарик. Небольшой, но нам хватит.

— Как вас зовут, молодой человек? — неожиданно поинтересовался Давид спокойным прежним голосом без тени паники.

— Влад.

— А меня Давид. Будем знакомы. Насчет фонарика вы молодец, но мы все от неожиданности делаем глупости. Про телефоны забыли, а ведь они тоже свет дают.

— Фонарик гораздо лучше, — заявил Влад и передвинул вперед ползунок переключателя.

Узкий лучик ударил в потолок, и увиденное никому не понравилось — по белой штукатурке змеились угрожающего вида трещины, расширяясь в направлении дальней стены. Посветив туда, Влад чуть не выругался — стены как таковой не было. Какая-то непонятно откуда взявшаяся груда земли или глины, расступавшаяся вокруг темного зева широкого провала. Время от времени комок-другой срывались вниз, отчего и раздавался тот странный звук.

— Обвал! — охнул милиционер. — Да как же такое получиться могло?! Здесь бетон бомбой не пробить — на века раньше строили!

— Влад, вы бы дверь проверили, — осевшим голосом попросил Давид.

Тот и сам уже шагал к выходу, очень надеясь, что тот после всего случившегося не стал тупиком. Внутренняя дверь с виду была цела, таинственно поблескивая серебром сетки. От души немного отлегло. Влад взялся за скобу железной ручки, потащил на себя. Та подалась неожиданно туго, а затем створка взбесилась — сорвавшись, попыталась прихлопнуть Влада. Он, пригибаясь, скользнул в сторону и, после того как оглушительно грохнуло по полу, быстро посветил в очистившийся проем.

Увы — тот вовсе не очистился. Луч фонаря выхватил ржавую неровную поверхность, через которую местами проступало что-то похожее на слежавшуюся землю.

— Не понял! Нас завалило?! — испуганно, почти по-женски, вскрикнул милиционер.

Влад отковырнул пальцем чешуйку ржавчины, растер ее в руке и, растерянно улыбнувшись, ответил:

— Не совсем.

В отличие от всех присутствующих он уже все понял, причем даже не удивился фантастичности происходящего. Уж очень напряженный выдался денек, и сознание теперь работало в режиме отсечения лишних эмоций и сомнений.

Но остальным требовалось объяснение.

— Как не завалило? Вот ведь обвал, в двери! — возбужденно заявил Давид с вернувшимися паническими нотками. — И правда, землетрясение. А горбоноса нашего совсем засыпало. Пропал.

— Ой, мамочки! — вскрикнула Лиля.

— У нас никогда землетрясений не бывало, — тихо, с испугом, произнесла «школьница».

Влад указал на ржавую поверхность, преграждавшую путь:

— Вы видите это? Обвал не бывает таким плотным — после него должна остаться рыхлая масса. И ржавчина ее тоже не будет покрывать. Вы еще не поняли? Помните, что дверь здесь была двойная? Первая из толстого железа, как в бомбоубежищах, а вторая гораздо легче, с сеткой. Вот она почти целая, но посмотрите на ее петли. Видите? Их нет. Остались только ржавые куски. А вся эта ржавчина, что покрывает землю, когда-то была наружной дверью. От нее ничего не осталось — коррозия сожрала.

— Ну и что? — так и не поняла «учительница».

— А то, что, выйдя в другую комнату якобы за квитанцией, хозяин этого уютного подвальчика нажал кнопку или, быть может, опустил рычаг, после чего ход времени в нашем помещении остановился. Мы вот не верили его словам насчет бункера, а теперь придется. Для нас прошел какой-то миг, но снаружи… Интересно, сколько потребуется времени для того, чтобы дверь из толстого листа железа полностью превратилась в ржавую труху? Тридцать лет? Пятьдесят? Сто? Мне кажется, даже больше. Как он там говорил? Контур можно повредить сильным внешним вмешательством? Я думаю, обвал, что у дальней стены произошел, как раз к таким и относится. Так что, если у кого-то были планы на вечер пятницы, их придется отменить. Снаружи вряд ли пятница. Прошло несколько даже не лет, а скорее веков.