Стальная бабочка, острые крылья - Иван Константинов Страница 7

Дальше они ехали в молчании. Мириам боялась снова заговорить с Би и только слушала ее дыхание, такое же ровное, как и обычно.

Приблизившись к городу, они поехали в объезд, по широкой дуге. Соваться в развалины, густо заросшие сухим желтым плющом, было бы сущим безумием. Приоткрыв от удивления рот, Мириам смотрела на огромные руины, проплывающие справа от них, высокие стены в сотни человеческих ростов, просвечивающие скелеты зданий со сверкающими на солнце осколками окон, улицы, исчезающие в завалах и переплетениях длинных сухих корней.

Они ехали очень медленно. Почти все здания выглядели так, будто готовы были обвалиться в любую секунду. Несколько раз машины останавливались – Би что-то слушала или высматривала – затем снова двигались вперед. Иногда в развалинах что-то с грохотом обрушивалось. Город все еще продолжал разрушаться.

– Здесь действительно есть люди, – сказала Би, когда они остановились в третий раз.

Эти слова прозвучали так неожиданно, что Мириам, уже привыкшая к молчанию, вздрогнула.

– Откуда ты знаешь?

– Я их вижу в тепловом диапазоне.

– В тепловом?..

– Тепло их тел, но не брони, моторов или оружия.

– И что они делают?

– Наблюдают за нами. – Кар Би снова двинулся вперед. – Думаю, они нас боятся.

Город был действительно большим, гораздо больше, чем могла представить себе Мириам. Она напрасно всматривалась в заросли, ища тех людей, о которых говорила Би. Нагромождения камней и множество сухих растений надежно укрывали их от посторонних глаз. Мириам заметила только ворон. Черные точки кружили над городом и дорогой.

Они ехали еще очень долго. Когда солнце скрылось за самыми высокими зданиями, просвечивая в разломах, и часть города утонула в глубоких тенях, Би снова остановилась.

– Нужно искать место для отдыха.

– Мы будем ночевать в городе? – спросила Мириам.

– Нет, лучше немного дальше. Через полтора часа солнце сядет, а ехать в полной темноте рядом с этими развалинами опасно.

– Ты боишься диких людей?

– В этих развалинах не только люди…

– А кто еще?

– Звери.

Дальше трасса расширялась, и город понемногу оказался позади. Сумерки уже сгустились, когда Би увидела подходящее место. Ответвление дороги вело в естественное укрытие, образованное фундаментом какого-то огромного здания. В отличие от развалин, это место не заросло ни лишайником, ни виноградом. Только несколько кривых деревьев возвышались между бетонными стенами, уходящими прямо в песок.

– Следы колес и костров. – Би вылезла из машины первой и теперь ходила по песчаной площадке взад и вперед. – Стоянка старая, здесь давно никого не было.

– Похоже на место для торговли, – сказала Мириам, которая тоже выбралась из грузовика и разминала затекшую шею и плечи. – Смотри, вон та бетонная плита могла быть столом для обмена. И костров вокруг нее несколько. А вот это…

Мириам замолкла, не зная, как назвать странное сооружение в углу стоянки – правильный каменный куб, на котором укреплена металлическая пластина с синими прожилками. Би тоже подошла к нему, затем обошла кругом, рассматривая.

– Это алтарь. Здесь остатки свечей, птичьи кости, кажется, еще и крысиные. Ты случайно не знаешь, что это может быть за культ?

– Не знаю. Мне говорили, что мои отец и мать были из огнепоклонников, а приемные родители верили в Христа, но я никогда не слышала про крыс или птиц.

– Тогда не важно. Я думаю, мы можем здесь остановиться.

– А… дикие люди?

– Сюда есть только один вход, если они, конечно, не умеют лазить по отвесным стенам. Я включу охранную систему машины.

– А я разведу костер.

Вытаскивая из трейлера одеяло и необходимую утварь, Мириам случайно взглянула вверх и замерла. Над краем их убежища в свете заходящего солнца возвышался бесформенный остов гигантского здания, и красные огни играли на стальных полосах, пронизывающих его. Девушка знала, что развалины довольно далеко от их стоянки, но дом был настолько огромен, что казался расположенным в двух шагах.

– Как они это строили? – Мириам подтащила тюк с вещами и одеяло к тому месту, где сидела Би, между трейлером и каменным столом. – Сколько людей здесь жило?

– Их было много. – Би сидела прямо на песке, скрестив ноги, и разбирала свой игольник, раскладывая его части на промасленной тряпке. – В этом городе могло жить два или три миллиона человек.

– Миллиона?.. – Мириам опустила тюк и замерла, ошеломленная цифрой. – Здесь могло быть столько людей?

– Гораздо больше. Никто точно не знает, сколько убила первая война. Несколько миллиардов.

– Миллиарды? Я даже не знаю, что значит это число.

– Это очень много.

– Я поняла. И все эти люди… умерли здесь?

– Не обязательно. Многие бежали и погибали потом. Город не разрушен прямым попаданием. Возможно, на него сбросили нейтронную бомбу, которая убила жителей.

– Миллионы… мертвых. – Мириам села на теплый песок и обняла руками колени. – Совсем рядом с нами. Откуда ты все это знаешь, про миллиарды, про бомбы?

– Учила в школе. – Би, так и не снявшая маску, повернулась к Мириам. – Это общая история, хотя на самом деле никто толком не знает, как все происходило.

– А что такое школа? – спросила Мириам.

– Это такое место, где детей учат читать и писать. Ты же умеешь читать?

– Да, умею. Меня научили приемные родители. У них была книга, которую я читала, правда недолго. Потом она сломалась и читать стало нечего.

– А о чем книга?

– Истории о любви. Еще была Библия, но тоже сломалась, и я не успела ее прочитать.

– Понятно. Тебе не холодно так… сидеть на песке?

– Как? – Мириам с недоумением посмотрела на свои голые колени, она все еще была в шортах и босиком. – Я привыкла так ходить, если песок не очень горячий. Когда совсем жарко и никто не видит, можно и совсем раздеться. А холодно будет потом, через час после заката. Ты не хочешь снять свой шлем? Я помогу тебе умыться и расчесать волосы.

– Позже. – Би вернулась к своему занятию.

– Хорошо, тогда я разведу костер.

Би кивнула. Мириам развернула одеяло и свалила рядом свой тюк, потом встала и огляделась в поисках дров. Между стен стоянки гулял чуть заметный сквозняк. Несколько низких кривых деревьев лепились к бетонным стенам, кроме них, никакой растительности вокруг не было, даже вездесущего винограда.