Хомячок в наследство - Надежда Цыбанова Страница 7

До Главной Заставы мы добрались практически с комфортом. Омнибус не был набит людьми, так что мы расположились у окна и наслаждались проплывающими видами. Хорошо, наслаждалась одна я, Зяма изволил спать.

На Заставе полагалось сделать пересадку, только она задерживалась. А виноват в этом несвежий пирожок с капустой, который отведал возничий. Ожидание на жесткой лавочке можно смело скрасить разговором и, убедившись, что рядом лишних ушей нет, начала издалека:

— Зяма, а ты с тетушкой Брунгильдой долго был?

— Больше века, — меланхолично отозвался фамильяр, больше интересующийся токующими голубями.

— Ого, — совершенно по-мальчишески присвистнула я. — Она была сильной ведьмой?

— А то. Сам градоначальник Збруевки к нам на поклон ходил каждый день. Эх, — ностальгически вздохнул Зяма. — Сколько раз ей место в Ковене предлагали, но Брунгильда столицу на дух не переносила. Да и Милена там эта…

— А что с ней не так? — я уцепилась за тему. Сейчас как заболтаю его, как вытяну, где сбережения тетушка спрятала и… И вот дальше «и» я пока не заходила.

Хомяк повернул мордочку в мою сторону и насмешливо сверкнул глазами- бусинками:

— А что хорошего в зависти? Брунгильда хоть и была сильнее ее, но происходила из бедной семьи. За ее спиной не стоял папенька с тугим кошельком. Но зато всего добилась она самостоятельно и уважения заслужила в разы больше Милены.

— Так тетушка не всегда была богата?

— Нет, конечно. Думаешь упорство как свойство характера просто так появляется? Человек, у которого все есть будет лежать на спинке и лениво шевелить лапками, а стремящийся к чему-то — активно грести, возможно даже против течения.

Э-э. Вон оно как бывает. Хомяк философ.

Я уже приготовилась между делом задать вопрос о деньгах, как наши скучные посиделки разбавила драка. Два кота сошли не на жизнь, а на смерть. Причем один был лощеный (правда, до трепки), а второй типично дворовый с откушенным одним ухом. Вокруг орущей свары прыгала молодая девушка явно из обеспеченных пассажиров. А какая еще ненормальная поедет в омнибусе в парчовом платье?

— Мусечка, — причитала она, заламывая руки, — брось каку.

«Кака» бросаться не соглашалась, активно урча, вцепившись в загривок элитного питомца.

Я рефлекторно вскинула руки, призывая свои скудные запасы сил.

— Ну и зачем? — разочарованно протянул Зяма, когда коты застыли как фигурки в лавке чучельника. Хозяйка с удивлением потыкала пальцем в Мусечку. — Хоть какое-то развлечение. Сделали бы ставки.

Отец с другом устраивали незаконные петушиные бои. Когда удача приносила им звонкие монеты, он напивался, а проигрывал — срывал злость на домочадцах.

— Никаких ставок, — внутренне содрогнулась я. И уже громче обратилась к девушке: — Забирайте вашего кота, сейчас стазис спадет.

Та радостно пискнула и прижала к груди тушку животного. А вот это зря — запал боя никуда не делся.

Неожиданно с боку раздалось:

— А здесь, отроки, мы видим порождение Самой Темной Ночи, когда людские умы слабнут, а сердца подвержены искушению.

Я сдавленно кашлянула, почувствовав себя польщенной. Повернувшись, я вежливо поклонилась храмовому радетелю. Тот охотно осенил меня знамением и тут же смутился, спрятав руку за спину.

— Отроки, — он попытался исправить свой конфуз, переведя внимание на детей, — что следует сделать при встрече с ней?

— Плюнут через левое плечо и пройти боком, — звонко поведал о суевериях парнишка с забавными вихрями.

Да-да, жители Бздыжников поначалу радовали меня парадом идиотов. Зачастую совершенно не беспокоясь, есть ли человек за ними. Число оплеванных росло с огромной скоростью. Да и сейчас бывает кто-нибудь забудется и давай плеваться.

— Скосить глаза к носу, — добавила миловидная девочка.

Я вот тоже переживала, что придется массово лечить косоглазие.

— Похлопать себя правой рукой по левому локтю, — детские голоса разбил начавшийся формироваться басок. — А после показать ей «козу».

В общем, веселый у меня месяцок был в Бздыжниках.

Храмовник тяжело вздохнул и покачал головой. Его длинная борода заколыхалась.

— Вы бы ее еще сжечь предложили. Мы же живем в цивилизованном обществе. Поздороваться с ней надо!

Когда над станцией омнибусов грянул хор детских голосов, разлетелись даже голуби.

— Здравствуйте, тетенька ведьма!

Но один постреленок все же не удержался и тишком показал мне на пальцах «козу».

— Люблю я провинцию, — мрачно изрек Зяма.

— Я тебя сейчас должно быть расстрою, но провинция еще не началась, — несколько рассеяно бросила я, наблюдая за галопирующим в нашу сторону мужиком. Аллюр был резвый, а морда красная. — Видимо что-то случилось.

— Помогите, рожаю! — прохрипел он, плюхаясь на колени.

— Эм, как бы заявленное невозможно, — тактично намекнула ему на физиологию.

— To есть рожает! — спешно исправился он. — Жена моя! Там! — его палец плясал, выписывая дуги. От этого направление сильно смазывалось.

Застава, почему-то прозванная Главной, хотя и находится не границе, представляла собой большой военный гарнизон и перевалочный пункт. Знахарь здесь был, но вот рожать воинам не полагалась, поскольку все та же физиология. В довершении всего он оказался молоденьким пацаном, только закончившим Знахарскую Академию. Он, мужественно сжав кулаки, возвышался над кричавшей женщиной и пытался не подвывать ей в такт.

— Первый раз? — я бросила взгляд на его пульсирующую венку на виске. — Можешь не отвечать. На вот, подержи, — впихнула ему в руки клетку. Знахарь диковато уставился на Зяму. Хомяк в ответ широко зевнул.

Парень определенно был не безнадежен — все, что надо подготовил, только боялся начать. Первые роды они самые запоминающиеся. Причем не для женщины. Она уже через годик другой забудет все как страшный сон и начнет активно хотеть следующего.