Шолох. Призрачные рощи - Антонина Крейн Страница 7

– Бинго! Только при госпоже Пионии так не говори.

Самая лучшая в Шолохе чаевница была мамой пресловутого зла на ножках, широкой общественности известного в качестве главы единой церкви.

Когда стрелки на настенных часах показали восемь тридцать, я залпом допила кофе и объявила:

– Пора!

– Отсюда до ведомства полчаса, а у тебя еще полтора часа до срока, – с сомнением протянул Мелисандр.

– Ничего, наверчу пару кругов по центральным кварталам. Может, случайно сплету из шагов какой-нибудь узор на удачу! Или встречу магистра Авена Карлиннана и так его обаяю, что он сразу решит сохранить мой значок, – я мечтательно вздохнула. – Или на меня наедет кэб, и комиссию придется перенести.

Светло-голубые глаза Мелисандра наполнились смесью из веселья и сочувствия.

– Хей, Тинави, – неожиданно серьезно и чуть обеспокоенно сказал он, провожая меня до крыльца. – Если тебя все же выгонят, это не так уж страшно, верно? Ты уже проходила этот этап. Ты знаешь, что, когда одна дверь закрывается, где-то обязательно открывается новая. Правило всемирного сквозняка.

Я приподнялась на мысочки и взъерошила Кесу волосы.

– Знаю, господин свид. Я не боюсь будущего, но я люблю свою работу. Так что буду держать эту прахову дверь обеими руками, чтобы она не захлопнулась.

– Лучше ногу в щель у косяка просунь, – со знанием дела посоветовал Мелисандр.

Я подмигнула ему, поправила желтый рюкзак и ушла по зеленой тропинке между цветущих пионов.

«Удачи!» – простучал Кес морской азбукой по окну.

* * *

Малый Зал Совещаний, в котором проходила комиссия, располагался на верхнем этаже Иноземного ведомства.

Просторный и светлый, со множеством растений на стенах, темно-синим ковром и окнами-витражами, он был прекрасен. Идеальное место для драмы: утешит одним своим видом!

С потолочной балки, пересекающей зал по оси, свисали длинные вышитые полотна с гербами пяти департаментов: ястреб Ловчих, волк Ищеек, лиса Говорунов, олень Указующих и сова Архива. Возле окон были прибиты красочные гербы сопутствующих, непрофильных отделов – тех, что в той или иной форме есть во многих ведомствах: змея Свидетелей Смерти, медведь Тюрьмы и так далее.

Гонг в главном холле пробил десять утра.

Я сидела в резном деревянном кресле, одиноко стоящем в центре зала, и ждала, пока за кафедрой соберется вся комиссия. Из пепловой дюжины недоставало троих. Впрочем, и насупленных бровей присутствующих с лихвой хватало на то, чтобы прочувствовать всю серьезность происходящего.

В дверь, шелестя шелками, проскользнул Полынь. Он легко подхватил в углу какую-то тумбочку и, протащив ее по полу со страшным скрежетом, плюхнулся рядом со мной. Комиссия глянула на него пристально, но промолчала.

– Прости, что опоздал, – шепнул Внемлющий, остро пахнув перцем и эвкалиптом. – На улице Дальней Поступи два тролля решили ограбить ювелирную лавку, рассудив, что при свете дня это будет незаметно и неподозрительно. Пришлось их разочаровать.

Дверь кабинета распахнулась – на сей раз гордо, уверенно, так и хотелось добавить фанфары, – и в нее по очереди зашли трое.

Мастер Улиус Чобчек, наш шеф, в просторном одеянии, с соломенно-рыжей бородой и глиняной кружкой чая, будто приклеенной к его правой руке. В тяжелые дни он колотит ею по столу: стол трещит, а кружке нормально.

Госпожа Селия из Дома Сгинувших – заместительница шефа – с серой тростью, тугим пучком и таким выразительным взглядом, что хочется взять лопату и самого себя поскорее закопать.

И мастер Авен Карлиннан (да, его зовут в честь двух богов) – высокий сухопарый шатен с лицом той степени очарования, без которой очень сложно сделать потрясающую карьеру, будь ты хоть трижды гений в своей области.

Мы встали. Они сели. В повисшей тишине стало слышно, как Полынь ногтями скребет по своему запястью, на котором явственно отпечаталась хватка горного тролля.

Господин Карлиннан положил подбородок на сцепленные замком пальцы и долгую минуту просто смотрел на меня, не мигая. Я смотрела в ответ. Решила, что тоже моргать не стану. Бывают случаи, когда лучше показаться упрямой, чем вежливой, – и что-то подсказывает, что мой случай как раз такой. Ведь хороших Ловчих в ведомстве много, и моя задача сегодня – не только доказать, что я в их числе, но еще и донести, что это место мне очень, очень важно. Я готова за него бороться.

Мастер Карлиннан улыбнулся, вокруг глаз у него побежали лучистые морщинки.

– Что ж, начнем! – проговорил он и открыл изумрудную папку с моим личным делом.

* * *

Разбирательство было долгим.

Дамы и господа дотошно изучили всю мою биографию, выслушали заготовленную речь с «аргументами». Они допросили Полынь, проэкзаменовали меня по тем и другим вопросам. Похмыкали над отметками «совершенно секретно», украшавшими мое дело.

Отметки проставили по приказу короля Сайно́ра: они касались истории с принцем, богами и Зверем. Во всем Шолохе лишь небольшая кучка людей знала о том, что случилось прошлым летом. Этими людьми были мы с ребятами – непосредственные участники спасательной миссии – и его величество Сайно́р, которому хранитель Карланон прислал ястреба с длиннющим письмом.

Письмо содержало несколько важных пунктов:

1. Мир чуть не навернулся, но мы его спасли, не благодарите.

2. Ваш сын Лиссай – не псих. Дайте ему свободу делать то, что он считает нужным, потом поймете. Охрану убрать.

3. Тинави и Полынь не трогать, как бы ни хотелось.

Я отчетливо представляла, как скрипели Сайно́ровы зубы при прочтении такого свитка. Но, с другой стороны, общение с богом – это все-таки привилегия, и лесной король не мог ее не оценить.

Наклон солнечных лучей в Малом Зале Совещаний стал типично послеполуденным, когда мастер Авен Карлиннан подытожил:

– Хорошо. У нас есть все факты по делу Тинави из Дома Страждущих. Думаю, пора принимать решение.

И комиссия стала голосовать.

Один за другим колдуны, сидящие за длинной кафедрой, выкладывали перед собой свои значки. Если значок ложился аверсом – это было «оставим Ловчую». Реверсом – «вот вам ящик для ваших вещей, жалованье заберете в Архиве».

Мне нужно было набрать одиннадцать голосов из тринадцати.

Когда сидевшая всего лишь второй по счету глава департамента Ищеек плюхнула свое «нет», я панически сглотнула. Впрочем, этого следовало ожидать. У Полыни в прическе траурно звякнул бубенчик.

А вот дальше: да, да, да, да, да… Мастер Авен Карлинанн – «да», ура!

Я глазам своим не верила. Неужели все будет не так уж позорно?

Десятый член комиссии – эксперт из Правого ведомства, Хленно Гаверэй, – грустно покачал головой и положил значок реверсом вверх.